Малфой молчал и перебирал свои баночки, изредка просматривая их на свет и то высыпая, то выливая что-то в какую-то мисочку.

− Малф…

− У тебя нож есть? – прервал тихий, но решительный голос.

− Есть бритва опасная, − ответил Гарри, кося взглядом на отброшенный пакет.

− Сходи, прокипяти. Полчаса, потом минут на… − Драко задумался, а потом снова повел плечом, поворачиваясь и кидая Поттеру небольшую склянку из темного стекла с наклейкой «Ethanol 96%». – Минут на десять оставь в этом. Буду учить тебя медицине. Все равно мясу надо достоять.

Пожав плечами, Гарри ушел, куда послали, справедливо рассудив, что с человеком, который может из обычных препаратов сделать парализующую смесь, препираться не стоит. По возвращении Малфой был найден у раковины. С вымытых волос, потемневших от воды, по спине скатывались крупные капли, останавливаясь у бинта, замотанного вокруг поясницы. В комнате стоял запах мяса наравне с яблоками и какими-то лекарствами, а Драко улыбался, прикрыв глаза и держа перед лицом открытую банку с шампунем.

− Мы с отцом очень любим яблоки, – сказал он, услышав скрип дверных петель. – На заднем дворе целый сад растет. Рос, − исправился Драко, открывая глаза и закрывая шампунь. – Что с ним сейчас, я не знаю и навряд ли когда-нибудь узнаю. Спасибо, − он перевел взгляд на Гарри, как-то особенно грустно улыбнувшись. – Что не дал забыть.

Поттер не нашелся, что ответить, и просто коротко кивнул. Он-то и понятия не имел обо всем этом, выбирая шампуни по принципу «Чем обычно не пахнет от арабов?».

−Я тут… Вот, – слова упорно не хотели выговариваться, и Поттер просто кивнул на блюдце, где в спирту поблескивало лезвие бритвы.

− Отлично, – кивнул Драко, отходя к тумбочке, и развязал бинты, попутно поднимая какую-то миску и протянул ее подоспевшему Поттеру. – Слушай меня внимательно. Я сейчас лягу и засну. Резко засну. Тебе нужно будет сделать два разреза вдоль краев шрамов, неглубоких, но длинных, как будто режешь кожуру банана, не задевая мякоть. Там гной, и это, как ты сказал, не хорошо. Как закончишь, приложишь бинт, смоченный вот в этом, – он протянул Гарри крохотный пузырек из матового белого стекла. – Это быстро остановит кровь. Как только сработает, смажешь порезы вот этим, – на этот раз в руку опешившему Гарри вложили миску. – Средства не жалей, меня тоже. Все понятно? – истолковав молчание по-своему, Малфой кивнул. – Вот и славно. Значит…

− Погоди, погоди, – запротестовал Поттер, окликая Драко. Тот замер у постели и повернул голову, вопросительно выгнув бровь. – С чего мне всем этим заниматься, если можно просто пойти к врачу?

Малфой улыбнулся как-то по-особенному − улыбка напоминала что-то среднее между кровожадным оскалом убийцы и стеснительной улыбкой девственницы-католички.

− Потому что у тебя комплекс Героя, – Драко победно вскинул подбородок и отвернулся к кровати. – Если мне и предначертано умереть, то я бы предпочел сделать это от твоей неумелой руки, а не от талибских, и уж тем более не от заражения крови.

Следующее, что видел Поттер, это как взлетела рука со шприцем, как игла погрузилась в вену на сгибе локтя, и как на постель рухнуло бессознательное тело. Гарри сердито, и оттого судорожно, втянул воздух и, уложив Драко на животе как можно комфортнее, разложил перед собой все необходимое, притягивая заодно и блюдо с мясом. Вечер обещал быть напряженным.

***

− Уизли, на вас гражданские. Доставить в штаб и отчитаться. Финниган, Криви, Бут - вы их охраняете, − коротко давал распоряжения Поттер, проверяя свой автомат прямо на ходу.

Лейтенанта трясло, но срывать глухую ярость на своих подчиненных Гарри даже не думал. Они здесь не причем. Виноват лишь он один.

– Паркинсон и Маклагген - вы отвечаете за Седрика. Патил, Голдстейн, Долгопупс - вы со мной. Остальные в патруль, − последний раз проверив все запасы и закинув рюкзак в «фоксхаунд», Поттер запрыгнул на место водителя, заводя мотор. – Выполнять! − рявкнул лейтенант несколько громче, чем хотел, но этот крик подействовал на всех отрезвляюще - рядовые засуетились, расходясь согласно полученным приказам.

На сидение рядом с водителем опустилась Падма, обеспокоенно смотря на Гарри.

− Командир, Вы уверены, что нам стоит их преследовать? – послышался приглушенный вопрос, произнесенный хриплым от пережитого женским голосом.

Поттер судорожно втянул воздух сквозь зубы, направляя автомобиль одной рукой, а другой включая рацию.

− Внимание, − крикнул он прямо в решетку на черном кирпичике, обеспечивающем связь со остальными членами взвода. − Говорит командир седьмого взвода лейтенант Гарри Джеймс Поттер. Многие из вас считают, что просто подчиниться приказам командира - ниже вашего достоинства, потому свое решение я поясню, чего делать не обязан, − Поттер редко, когда сердился, но в эти редкие моменты голос его становился похож на змеиное шипение. − Мы отправились за талибами, потому что у них почти все наши военные припасы, за которые отдуваться придется всем месте. Машины шесть и три уехали с гражданскими, потому что такова основная миссия. Остальные остались на местах, потому что это чертова война в гребаном Афганистане, и ответственность за безопасность взвода во время отсутствия командира лежит на плечах патрульного отряда. Вопросы есть?

Выждав для проформы несколько секунд и так и не дождавшись возражений, Гарри рявкнул «Конец связи» и откинул рацию в специально отведенное для нее место, сжимая руль обеими руками до побелевших костяшек. Он врал, врал всем своим подчиненным. Ему плевать было на боеприпасы. Он хотел мести. Кровавой, смертельной мести по ближневосточным законам - «жизнь за жизнь». Мечты о том, как он отпиливает голову исламиста ржавым перочинным ножом, не мешали вести транспорт, а связываться с сердитым командиром никто не хотел, потому по чужим следам на песке ехали молча.

Молча и безжалостно долго. Жар пустыни давно сменился замогильным ночным холодом, отражающимся от остывшего песка. Путь освещали лишь светодиодные фары. «Фоксхаунд» не останавливался ни на минуту, - подгоняемые делом военные стоически переносили и холод, и голод, и естественные позывы человеческого тела.

Остановился автомобиль лишь с самого утра, отчего остальные, сидящие в автомобиле, мгновенно проснулись. Гарри всегда удивлялся такой особенности людей - просыпаться и засыпать, что бы ни случилось. Он так не мог, тем более когда оставалось незаконченным дело.

Транспорт заглох среди деревьев, и стоило потухнуть свету фар, как Гарри оказался сидящим за чужим грузовиком, прижимая к себе автомат, а рядом с ним была Патил, глубоко дыша, и с ужасом смотрела на Поттера. Голдстейн и Долгопупс сидели за баррикадами чуть поодаль и по обе стороны, готовые открыть огонь в любую секунду.

Напротив них, за нагроможденными ящиками позади старого, но прочно стоящего кирпичного дома, были зажаты талибы, среди которых остался лишь один, именно тот, что швырнул мешок с головой. Поттер навсегда запомнил его одежду и карие, почти черные глаза. На открытой площадке между воюющими сторонами лежали четыре мертвых тела, испещренных автоматными очередями британской армии. Концы и бахрома их платков развевались на сухом ветру, как флаги на флагштоках, что выводило из себя лейтенанта еще сильнее.

− Падма, − прошептал Гарри, привлекая к себе внимание женщины. – Я выхожу, ты остаешься на месте.

− Нет! – вскрикнула она, схватив Поттера за предплечье.

− Рядовая Патил… − начал было Гарри, но его рот накрыла ладонь в плотной перчатке.

− Нет, Вы можете меня разжаловать и с позором отослать домой с ближайшей «пумой» (16), но я не позволю Вам запачкать руки в крови лишний раз из-за напрасной ярости.

− Напрасная ярость? – прошипел в ответ Поттер, хмуря брови. Если бы не смуглая кожа, то от гнева он еще бы и побагровел. – Ты видела Седрика. Ты видела своими глазами, что эти твари сделали с нашим товарищем! Пусть ярость, называй, как хочешь, но я им отомщу. Всем до единого.