========== Краткое содержание ==========
«Гоните смерть из снов!» — такой призыв услышав,
Хочу его понять, хочу постигнуть суть.
И чувствую — сейчас уже поедет крыша.
И я боюсь теперь забыться и заснуть.
Порой бывают сны — они как будто кома:
Смертельный ужас сдавливает грудь,
Ты хочешь крикнуть — крик тот в горле комом.
И не сбежать. Не вздрогнуть. Не вздохнуть.
Все слышишь, понимаешь слово в слово,
Как зритель, посетивший кинозал.
Но сам как будто толстой цепью скован,
Колючей цепью с сотней острых жал.
Сменился ужас мрачным безразличьем —
Уже плевать на жизни круговерть.
В конце туннеля видишь свет обычно
В тот миг, когда к тебе приходит смерть.
Но сон — он сон. Приходит пробужденье.
На месте все: и книги, и кровать.
Быть может, смерть — и есть то наважденье?
«Гоните смерть». А как ее прогнать?
========== Пролог ==========
…В глазах у него отразились разрывы,
Душманов стрельба и машин караван,
И страшное, черное, смерти подобное,
Кровавое имя - Афганистан…
(с) Олег Янченко – Обычный автобус
…Мой друг упал - лицо красивое в крови.
Он умирал вдали от Родины земли,
Смотрел с надеждой в голубые небеса,
И все шептал: «Прекрасен наш Афганистан».
А кто прошел через огонь и через смерть, -
Домой пришел, его встречают мать, отец.
Он вспоминал о не вернувшихся друзьях,
И все шептал: «Ну почему погиб не я?»…
(с) Александр Коренюгин – Пришел приказ
…Нам предстоит завтра бой, серьезный и роковой,
И будет вновь наша кровь проливаться рекой.
А если переживу, то ожидает меня
Дорога домой…
(с) Фактор 2 - Война
***
Посреди одной из самых безопасных пустынь Афганистана, недалеко от Акбаркоруна (1), стояли последние из военизированных вертолетов Британских Войск. Лопасти заблаговременно заведенного монстра грязно-зеленого цвета отбрасывали блики нещадно пекущего солнца, заставляющие щуриться мужчину, прощающегося с товарищем, которого вертолет и ждал.
− Ну что же, − с явным еврейским акцентом прохрипел парень с перемотанной бинтом головой, из-за чего копна вьющихся, успевших выгореть на солнце волос казалась еще темнее. – Будем прощаться, мой серен (2), − он протянул руку, желая пожать ее на прощание мужчине, стоявшему напротив.
Уже этот жест на глазах у полусотни майоров, капитанов и лейтенантов, стоящих возле многочисленных «фоксхаундов» и «векторов» (3), означал крайнюю степень панибратства, царящего во взводе, но Поттер был бы не Поттер, не люби он нарушать устав. Он с мгновение смотрел на мозолистую ладонь, испещренную мелкими шрамами, и протянул свою в ответ, крепко сжимая чужие пальцы, а затем рывком притягивая к себе рядового и обнимая того поперек спины.
– Я не капитан, Невилл, − прохрипел он в ответ, скривившись от сухости в горле, из-за которой голос звучал непривычно тихо и жалко. – Передавай привет Луне.
Невилл широко улыбнулся и кивнул, тут же скривившись от боли, прострелившей виски.
– Пока что не капитан, − сказал он так тихо, чтобы расслышать мог только Гарри, по привычке поиграв косматыми бровями. – Обязательно передам. Ты тут держись.
Поттер вздохнул и на автомате окинул глазами свой взвод, расположившийся в вертолете и смотревший на своего командира сквозь запылившиеся иллюминаторы.
Хотя какой же теперь это взвод? От некогда успешного отряда в двадцать пять человек в живых осталось лишь десять, и те были с ранениями различной тяжести. Улыбки не сходили с их лиц уже несколько дней, ровно с того момента, как посыльный принес извещение о заключения с талибами «Пакта о ненападении», вскоре после которого последовало перемирие, и всем участвующим рядовым велено было вернуться на родину.
Улыбки. Они действительно были. И по ночам, когда дежурные взвода смотрели на звезды, вспоминая о доме; и когда, чувствуя приближающуюся беду, Панси Паркинсон и Блейз Забини решили пожениться прямо в фургоне, и плевать они хотели на отсутствие священника, главное - обменяться кольцами, оставшимися от гранат, которыми они подорвали пару афганских бронетранспортеров тем же утром; и когда уже потрепанный взвод умудрился сбежать от вражеского отряда, раз в пять превосходящего их численностью.
Улыбки были. Без них никак. Они гуляли по губам, будто их свело судорогой, но в глазах каждого рядового бушующим океаном плескалась тоска. И не хотелось домой без верных товарищей рядом. Не хотелось нести гробы, понимая, что в них лежат возлюбленные и родные. И не было жизни, там, на «гражданке», где автомат в руках не раскалится до тех пор, что держать его будет сложно, и не будет рябить в глазах от удушающего жара, наполняющего воздух.
Но нужно возвращаться. Там семья, там будущее, а этот Ад, что они пережили, воюя за мирную часть Кандагара, если и не забудется (такое, увы, не забывается), то хотя бы отойдет на второй план.
Поттер мазнул взглядом по паре одетых в серовато-коричневый камуфляж рядовых, заносящих в отдельный вертолет последний простенький гроб, на крышке которого неумело и грубо был вырезан цветок, и судорожно выдохнул, закрывая глаза.
Будущее. Оно будет у всех них: Луна Долгопупс ждала второго ребенка там, в кажущемся таким далеким Лондоне; Панси, сидящая в вертолете, поглаживала заметно округлившийся живот единственной оставшейся рукой; Джордж Уизли смотрел себе под ноги почти ослепшими от газовой атаки глазами, наверняка все еще раздумывая о том, как сказать матери, что Фреда с Джинни к ужину ждать бессмысленно…
Их ждала жизнь, - новая, трудная, но жизнь. А Гарри Джеймса Поттера, потерявшего родителей еще в младенчестве и вынужденного здесь, в Афганистане, посреди песчаной пустыни, руками рыть могилы для друзей и невесты, в Англии не ждал никто. И абсолютно ничего, кроме звенящей пустоты, отчаяния и пустых слов его товарищей, после разговоров с которыми, он, вероятно, будет напиваться, не щадя собственную печень.
Коротко вздохнув и тряхнув головой, будто пытаясь разогнать рой невеселых мыслей, Гарри снова взглянул на небритое лицо единственного (из оставшихся в живых) друга. Улыбнувшись ему криво, ненатурально, он выпрямил спину и приставил раскрытую ладонь к своей голове.
– Будь верен, солдат, − твердым голосом подающего большие надежды командира произнес Поттер.
Долгопупс с коротким смешком повторил жест, глухо ударив обутой в ботинок правой ногой о левую, перетянутую эластичным бинтом от щиколотки до самого колена.
– Всегда верен, товарищ лейтенант, − также громко ответил Невилл, тут же подхватывая рюкзак со своими скромными пожитками и забираясь на борт вертолета.
Отойдя на пару шагов, Гарри смотрел, как дверь с тихим шипением закрылась, а затем, подняв облако пыли, вертолеты взлетели в воздух, взяв курс на Лондон.
В шуме суматохи рассаживающихся по машинам командиров, Поттер, потирая раскалывающуюся от ставшего привычным недосыпа голову, забрался в ближайший к нему «вектор», не особо заботясь о возможных минах по дороге… куда? Домой? Гарри фыркнул, отчего водитель, уже вклинившийся в батарею машин, скосил на него взгляд воспаленных глаз. Нет, «дом» - понятие слишком интимное, чтобы называть им ту халупу десять на десять метров, в которой помимо ржавой раковины с сомнительного качества водой, единственной вешалки и видавшей виды полутораспальной тахты не было ничего. Просто временное пристанище, где Гарри Поттеру, как командиру одного из многочисленных взводов, брошенных на эту военную кампанию, предстояло провести еще несколько дней, пока не будут сглажены все острые углы хлипкого перемирия.
Совсем скоро придет приказ, он получит расчет и покинет эту Богом забытую страну, возвращаясь туда, где уже через год забудут про него самого.
Комментарий к Пролог
(1) Небольшое поселение вблизи Кандагара, напрямую соединенное с ним по трассе.
(2) Израильский синоним звания «капитан», заимствованный из Библии, где считался титулом вождя филистимлян.
