Том попытался припомнить, чем именно он заслужил недоверие старшего аврора. Сначала они вернулись к учебке, потом «лисье чучелко» взялся за свои чары, а Макдью потребовал рассказать, что именно мистер Локхарт сотворил с бедолагой Кобольтом. В ответ на усталое «Я не имею отношения к этому заклятию» аврор презрительно усмехнулся и бросил несколько отрывистых фраз, но слов Риддл уже не разобрал.
Уши заложило, пол покачнулся, перед глазами все смешалось. Том почувствовал себя ярмарочным циркачом, чьи ходули разъезжаются в разные стороны. Его сознание разрывалось между двумя телами, очень долгую секунду он видел двумя парами глаз, путался в беспорядочных сигналах, которые шли от двух очень разных нервных систем, был сыт по горло, но в то же время хотел перекусить. Лучше всего жирной мухой. А потом чары снова потянули его в тело Гилдероя. И все бы закончилось хорошо, не вздумай он сопротивляться. Колдовство демона слабело, и, казалось, достаточно одного усилия, чтобы снова стать собой… Но чары держали крепко, и в наказание за своеволие Риддлу пришлось побыть блестящим рыцарским клинком, который тролль на спор скрутил в бараний рог. Сравнение как раз в стиле Гилдероя. Том многое отдал, чтобы его чертов любовник разделил с ним эту короткую, но острую и сильную боль. К его большому сожалению, Локхарт благополучно сидел в своем хрустальном убежище и чувствовал себя как у Мерлина в кармане.
В глазах Макдью внезапная слабость Риддла выглядела обыкновенной симуляцией, и он лишь утвердился в своих подозрениях — этому парню есть что скрывать.
Улучив момент, когда Кларисса отвлеклась, Том попытался встать на ноги. Она тут же бросилась ему помогать, но опоздала.
— А у меня есть лекарство, — влез Спенкс-Бенкс или Гардахью (для краткости Том решил звать его просто СБГ). Аврор достал из кармана серебряную фляжку. Толстые пальцы ловко открутили маленькую, не больше наперстка, крышечку, и нескольких капель золотистой жидкости оказалось достаточно, чтобы наполнить ее до краев. СБГ заботливо сунул крышечку прямо Риддлу под нос. Том сморгнул — запах лекарства вышибал слезы из глаз. Оно подействовало и на Макдура, который назойливой осой вертелся поблизости от хозяйского уха. Демон малость окосел и едва не врезался в стену.
— Ты в своем уме? — набросилась на СБГ Кларисса. — Нашел что предлагать!
— Да что с ним станет с одного-то глотка…
Том решительно взял крышечку. Не потому что верил в чудодейственную силу лекарства, да и сколько этой чудодейственной силы могло быть в том маленьком наперстке, а затем, чтобы показать: слова Клариссы — ему не указ. Может, Риддл и не отказался бы от женщины, но мамочка ему точно была не нужна.
Темный маг за свою жизнь выпивает столько, сколько обычному колдуну хватило бы на все девять. Полглотка мандрагорьей самогонки ему бы только язык пощекотало. А вот организм Гилдероя, изнеженный витаминным напитком, был совершенно не готов к столкновению с пойлом чистым, как слеза, но едким, как драконья кровь. Оно обожгло горло, покатилось вниз и вспыхнуло в желудке злым огнем. Риддл согнулся пополам, крышка упала на пол, и он бы тоже оказался там, не подхвати его Кларисса Лэнд. Видимо, со стороны это выглядело забавным, потому что СБГ расхохотался. Его смех звучал как хрюканье довольной свинки.
Том стиснул зубы, стараясь с достоинством пережить новое унижение. И все-таки судьба — весьма изобретательная дрянь, если даже человек, который однажды умер, а потом воскрес, не может с уверенностью сказать, что худшие моменты его жизни уже остались позади.
— Чтоб тебя черти взяли, — буркнула Лэнд, пытаясь прожечь СБГ взглядом.
— А что я? — тот украдкой глотнул из своей фляжки, расхрабрился и теперь нагло таращился в сверкающие гневом глаза Клариссы. — Разве я виноват, что твой писатель — слабак? Ему нужно было не пить, а крышку понюхать. Как моя бабулька делает.
Кларисса вскинула голову и тряхнула волосами, на ее милом веснушчатом лице читалась решимость огреть Ступефаем любого, кто скажет хотя бы одно нехорошее слово о Гилдерое Локхарте. «Интересно, — подумал Том, — стала бы она меня защищать, если бы знала, кто я на самом деле?» Впрочем, если бы он был собой, то не нуждался бы ни в чьей защите. Он бы легко разделался и с Кобольтом, и с проклятием, и с Петрашматкусом… Только слабые просят о помощи, только они сбиваются в стадо, цепляются за чужую руку, чтобы встать на ноги…
Риддл отстранился от Клариссы; стоял он неуверенно, привалившись к стене и тяжело дыша, но лучше так, чем опираться на плечо женщины. Макдью наблюдал за ними с неодобрением и явно уже хотел сказать, что нечего разводить здесь детский сад, но тут вмешался рыжий колдун:
— Я закончил.
И внимание старшего аврора переключилось с Риддла на белую, без единой трещинки плиту, закрывшую дверной проем. Она была единственной преградой между ними и густой темнотой. Разглядеть, что затаилось в учебке, им так и не удалось. Хотя СБГ, отчаянная голова, запустил туда Люмус, едва они добежали до двери. Громила всегда сначала делал, а потом уже думал.
Макдью собирался крикнуть «Идиот!», но Люмус погас, и всем стало не до разговоров. Авроры отступили от двери, затаили дыхание, настороженно замерли, не сводя взглядов с проема. Палочки были нацелены прямо в середину. В накрывшей коридор тишине послышался подозрительный шорох. Маллоун резко втянул в себя воздух, которого ему отчаянно не хватало. Но это всего лишь шуршал скарабей, заточенный в коробочке на шее Прудерса. На тщедушном архивариусе магических амулетов было больше чем на Гилдерое, но он явно предпочитал органику камням и металлам. И несмотря на всю опасность ситуации, Том, который стоял совсем рядом с Прудерсом, не мог не спросить себя: «Чем же все-таки пахнет от этого сморчка?»
Время шло, Прудерс успел посчитать до ста, Кларисса до шестидесяти, а СБГ всего лишь до пятнадцати, но чудовище так и не выскочило из темноты. Макдью не спешил успокаиваться, его печенка чуяла: там что-то есть. А чему еще в жизни может доверять бывалый аврор, если не голосу своей печенки?
Но теперь, спасибо «лисьему чучелку», выход из учебки был надежно запечатан, и все почувствовали, будто с их плеч сняли по тяжелому камню. Кроме Тома Риддла.
— Надежная? — Стэнли кивком указал на белую плиту. В его голосе звучала подозрительность домовитого хозяина, который не спешит расставаться с деньгами, пока не осмотрит товар со всех сторон.
— Я за свои чары ручаюсь.
— Зря ручаетесь, — подал голос Том.
Рыжий вспыхнул — краснел он, как и вся его братия, густо и быстро; острый взгляд впился в Риддла, будто он хотел пригвоздить обидчика к стенке. Впрочем, Том был не против: ноги у него начали подкашиваться, а снова падать на потеху аврорам очень не хотелось.
— Парочка популярных книжонок еще не делают вас экспертом в защитной магии, — холодно произнес «лисье чучелко».
— Вы же говорили, что не имеете отношения к этому заклятью, — теперь к буравящему взгляду рыжего добавился еще один от Макдью. — Или все-таки…
— Я не проклинал Кобольта, — повторил Том и спокойно отлепился от стены. В целом его внешний вид оставлял желать лучшего: одежда была мятой и грязной, волосы торчали в разные стороны. Но вот он встряхнулся, выпрямил спину, поднял голову и стал выглядеть так, будто облачился в королевскую мантию.
Рыжий смешался, даже Стэнли начал сомневаться в своих подозрениях.
— Но почему вы думаете, что чары не помогут? — спросила Кларисса. Она по-прежнему держалась рядом с Томом. Наверно, возомнила себя его ангелом-хранителем, которому нельзя далеко отлучаться от правого плеча подопечного.
Риддл повернул голову в ее сторону, но ответил за него Прудерс:
— Это комбинаторное проклятие.
Голос аврора был бесцветный и тихий, казалось, с ними заговорила дохлая моль, а не человек из плоти и крови. По озадаченным лицам коллег архивариус понял: им требуются дополнительные пояснения, и уже собирался продолжить, как вдруг у его мантии отвалился рукав. Прудерс тотчас же потерял интерес к темным проклятиям. С озабоченным видом он отошел в сторонку и начал приделывать рукав на место. Мантию ему порвали во время давки, и тогда он залатал ее наспех парой грубых заклинаний, которые долго не продержались. В этот раз нужно было сделать все как следует, а неучам, если им так уж приспичило узнать про комбинаторные проклятия, придется подождать. Но Стэнли Макдью не мог похвастать большим терпением, тем более печенка его уже подсказала, у кого еще можно узнать о таинственном проклятии.
