Осколки разбитой хрустальной вазы усыпали овальный ковер с абстрактным рисунком. Они играли в лучах утреннего солнца, и освещали все вокруг радужным сиянием. В результате комната казалась веселой и легкомысленной. Не верилось, что здесь совершилось преступление и поселилась беда.

На столе Мила увидела лекарственный пузырек и по запаху, разливавшемуся в комнате, сразу определила – корвалол.

На диване сидела хозяйка квартиры и отчаянно всхлипывала. Это была миловидная, еще нестарая женщина, одетая в пеструю блузку и плиссированную юбку серого цвета. Пальцы дрожали, когда она пыталась утереть слезы носовым платком. Вот она поднесла батистовый лоскуток к глазам, и Мила заметила на рукаве блузки темное пятно.

«Кровь», – сразу подумала она, и тут же в голове возник вопрос, –  почему у нее на рукаве кровь? Помощь оказывала, пульс проверяла и вымазалась или по другой причине? А юбка чистая. Странно! Она что, переоделась? В состоянии стресса?»

Увидев полицейских, хозяйка разразилась отчаянными рыданиями. Соседка тут же вскочила, схватила лекарство и старательно начала капать в стакан с водой.

Следователь, Виктор Михайлович, сел на место, освободившееся рядом с женщиной. Один из оперативников достал ноутбук, положил на колени и приготовился записывать.

– Как вас зовут?

– Мария Петровна, – глухо донеслось сквозь рыдания.

– Расскажите, что у вас случилось? – продолжил допрос следователь.

– У меня горе, а вы пристаете с вопросами! – неожиданно агрессивно отреагировала хозяйка. – Мы не могли бы перенести это разговор на другое время?

– Мы должны по горячим следам найти убийцу, – мягко ответил Виктор Михайлович. – Иначе преступление останется нераскрытым.

Криминалист показался в дверях комнаты и махнул рукой куда-то в глубину квартиры. Следователь встал и пошел на зов, а за ним двинулась и Мила. Что-то смущало ее в обстановке, в запахах, в поведении хозяйки. «Неужели женщина, у которой на глазах убили мужа, должна так себя вести? Хотя… все люди разные. У нее такая реакция на беду, – Мила принюхалась, – нет, что за странный запах?»

– Что у тебя тут, Николай Алексеевич, показывай, – обратился к криминалисту следователь.

В кухне повсюду валялась посуда, вилки, ложки и окровавленные полотенца. Труп Мила пока не видела: широкие спины оперативников заслоняли обзор. После первого осмотра места преступления и обмена мнениями все разошлись по своим делам. Следователь и один оперативник вернулись в комнату, криминалист остался на кухне. Второй полицейский, Борис Данилов, высокий молодой человек, вышел из квартиры, чтобы пригласить понятых.

Наконец Мила могла хорошо рассмотреть убитого. Это был крупный мужчина. Вокруг него расплылось темно-бордовое пятно, которое уже подсыхало. Паховая область и край белой рубашки насквозь пропитала кровь. Рядом в луже лежал обычный разделочный нож. Странный запах в кухне был сильнее и даже вызывал тошноту, но Мила не понимала, чем так неприятно пахнет.

– Не заходи, стой там! – приказал ей Николай Алексеевич, и Мила застыла в дверях.

– Нужно открыть форточку. Воздух спертый.

Криминалист кивнул, и девушка на цыпочках подошла к окну.

– Как вы думаете, что здесь произошло?

– Трудно сразу сделать вывод. Послушаем, что скажет хозяйка. Могу только с уверенностью утверждать, что нож попал в бедренную артерию, отсюда так много крови.

– Именно этот нож?

– Пока не знаю, может, и этот. Сейчас приедет скорая, труп осмотрят, измерят ширину и глубину ранения, тогда и узнаем.

– Странно, – пробормотала Мила.

– Что тут странного?

– Почему скорая приезжает на вызов позже нас. Хозяйка ее в первую очередь должна была вызвать.

– Она и вызвала, только мы шустрее оказались, а скорая застряла в пробке.

– Ну и дела! А вдруг покойный не сразу умер! Если бы скорая приехала вовремя, врачи могли бы его спасти?

– Вряд ли. Если повреждена артерия, смерть наступает в течение пяти-семи минут от потери крови. Видишь разбросанные полотенца? Кто-то пытался зажать рану, но это бесполезно, если человек непрофессионал.

Поняв, что больше от криминалиста она ничего не добьется, Мила прошла в комнату и тихонько присела на краешек кресла. Теперь она хорошо видела следователя, но хозяйка квартиры сидела к ней вполоборота, поэтому девушка не могла разглядеть выражение ее лица. Зато когда женщина повернула голову, Мила заметила пятнышко крови на ее шее. Она удивленно свела брови к переносице и покачала головой. Что-то не сходилось, но зацепить ускользавшую мысль пока не получалось.

Расстроенная женщина уже не плакала. Она нервно поправила волосы, потом взяла из рук соседки стакан с лекарством, но чуть не пролила жидкость на себя, поэтому сразу поставила его на стол. Обычный человек в состоянии шока.

– Расскажите, что произошло в квартире? – задал вопрос следователь.

– Мы с мужем завтракали, – начала отвечать хозяйка, – он собирался на работу, поэтому ел быстро. В этот момент внезапно погас свет.

– Погодите, сейчас начало лета, на улице светло. Как вы узнали, что отключили электричество?

– Чайник не успел закипеть, пришлось ставить воду на газ. Да и телевизор работал: муж по утрам привык новости слушать. А тут сразу экран погас. Муж позвонил на станцию, чтобы узнать причину отключения света, а я стала ему быстро собирать с собой бутерброды.

– Да, мы видели на столе в кухне приготовленный пустой контейнер, – подтвердил информацию следователь. Что случилось потом?

– Мужу ответили, что массового отключения нет, это локальное повреждение, и скоро свет восстановится, – голос хозяйки вибрировал от напряжения и дрожал. Она проглатывала окончания, сбивалась, возвращалась к уже сказанному. Следователь терпеливо ждал, подбадривал и вопросами направлял беседу в нужное русло.

– Продолжайте, пожалуйста.

– О чем я говорила?

– Свет погас…

– Ага. В этот момент в дверь позвонили. Я подумала, что это электрик и пошла открывать. В квартиру ворвался мужчина в маске. Он оттолкнул меня к стене. Я упала и разбила вазу. Видите, руку порезала.

Хозяйка показала ладонь, на которой белел свежий лейкопластырь.

«Понятно, откуда у неё пятно на рукаве, – догадалась Мила. – Тогда почему на полу в кухне лежат пропитанные кровью полотенца? Явно кто-то пытался зажать рану. Но кто?».

– Что грабитель взял? – спросил следователь.

– Ничего. Он, видимо, думал, что дома никого нет, а тут я дверь открываю.

– Странно, зачем ему к вам врываться? Если он увидел, что хозяева на месте, должен был убегать со всех ног.

– А вдруг это не грабитель? Вдруг конкуренты мужа наняли бандита? – выдавила из себя женщина и снова всхлипнула.

– Продолжайте ваш рассказ, – быстро перебил ее следователь, стараясь остановить новый поток слез.

Мила тихо встала и пошла на кухню. Аккуратно, чтобы не запачкать в крови бахилы, подошла к плите.

– Студентка, что ты ходишь туда-сюда? – сердито окликнул ее криминалист.

– Да так. Проверить кое-что хочу.

– Свое расследование вести собралась? – криминалист уже разложил таблички с номерами и приготовился фотографировать место преступления.

– Нет, – смутилась Мила.

– И правильно! Все студенты, которые выезжают первый раз на место преступления, думают, что они крутые и с ходу найдут вора или убийцу.

– А разве не так? Свежий взгляд не помешает. У нас еще нет профессиональной деформации личности, – дерзко ответила Мила и потрогала сначала электрический чайник, а потом тот, что стоял на газовой плите.

– Нет чего? Какой деформации? – засмеялся Николай Алексеевич. – Скажешь тоже! Ну, девочка моя, сначала знания нужно приобрести и опыт, а потом уже и преступления разгадывать можно.

– А талант вы отвергаете? Шерлок Холмс, например, не учился сыскному делу, а загадки, как орешки, раскалывал, – сказала Мила с излишней горячностью. Она будто продолжала утренний спор с отцом.

– Эка ты куда замахнулась! – засмеялся криминалист. – В Шерлоки Холмсы метишь? Ну-ну, дерзай!