- И… вы знаете, где он?

- У вас под носом, - сказал Лукас. - Он захватил тело Розалинды Бэквуд.

Миранда задумалась.

- Но этого не может быть. Для этого Роза должна была умереть.

- Она умерла. Я убил ее, - признался Лукас и, спеша притупить ужас на лице Миранды, продолжил: - Меня поставили перед выбором: или я их, или они меня. Сейчас я уверен, они знали: я не Роберт. Все было спланировано.

- Этого остерегалась Гвендолин. Мы видели несколько вариантов развития событий. В одном из них ты, Лукас, становишься вместилищем духа. Твое тело идеально подходит для этой роли, тому что ты…

- Нергал, - закончил Лукас.

Миранда кивнула.

- В другой Роберту не удается заполучить твое тело, и тогда ты вступаешь в прямое противоборство с ним. Он убивает тебя во всех вариациях.

- А если я не буду с ним сражаться?

- Такого мы не видели, Роберт не даст тебе сбежать, потому что в тебе его шанс возродиться. Мы подавляли твою силу, как могли.

- Так вот зачем вы наложили на меня чары, - догадался Лукас.

Миранда виновато улыбнулась.

- Прости нас, дорогой. Если бы кто-то из совета узнал, что ты настолько могущественен, тебя сжили бы со свету.

- Вы не доверяете собранию?

- Все так запуталось. Единственная, в ком я не сомневаюсь – Пегги, председательницы совета.

Лукас вспомнил, как бабушка постоянно запрещала ему колдовать. Это было частью заговора. Но слова и сами по себе способны влиять на человеческое естество. Лукас знал, что дело не только в чарах. Постоянные запреты, давление со стороны бабушки, ее непонимания ослабили Лукаса изнутри. Теперь он просто мысленно констатировал это, но не чувствовал, что это давит на него.

- Вам стоит снять заклятие, - сказал он.

Миранда вдумчиво осмотрела его.

- Роберт Террол уже здесь, и он придет за мной. Тело Розалинды дряхлеет, потому что Роберт копит силы и не направляет их на поддержание биосистемы, но когда она будет на грани, Роберт отчается и сделает последний рывок. Вы видели мою смерть. Это случится, если вы не снимите чары.

Лицо Миранды немного просветлело от понимания.

- Ты прав.

Она принесла книгу, с которой Эрик не был знаком. Знчит, мать многое и от него скрывала. Из этой книги Миранда пропела заклятие и начала расплетать запутанные чары. Это продолжалось около часа. Миранда непрестанно работала, пока слой за слоем чары не спали с Лукаса. Заговор оказался сильным. Лукас поразился тому, что до сих пор не замечал, что на него наложены чары. Когда именно бабущка и миссис Лейшер сделали это? Когда Лукас еще не ходил в школу? Сколько себя помнил, Лукас слышал от Гвендолин предостережения и упреки.

Когда Лукас свернул не на свою улицу, Эрик забеспокоился.

- Что ты задумал?

В последнее время он считал, что Лукас стал непредсказуемым: он мог выкинуть что угодно. Эрик совсем не задумывался о том, что не видел Лукаса три года, и за это время Лукас мог здорово измениться. Казалось, что они не расставались, что все еще дополняют друг друга. Но все оказалось совсем не так.

- Нужно вернуть то, что я отдал.

Дома у Стеллы Лукас поднялся на второй этаж, на чердак, где в Эрик нашел его с выпущенной.

- Когда я начну умирать, сделай что-нибудь, чтобы не дать этому произойти, - предупредил Лукас Эрика, когда подготовил свечи и уселся у зеркала, которое приволок из коридора.

Эрика трясло. Он метался между желанием отнять нож у Лукаса и стремлением доверится ему. Эрик не решался спросить о том случае. Внешне Лукас выполнял обряд, но зачем было делать это тайно и изолированно, если последствия обряда были ясны?

- Ты уверен, что тебе это нужно? - спросил Эрик.

- Нет, - отозвался Лукас.

Он собрался с духом и, прочитав заговор, медленно разрезал плоть от запястья до локтя. Кровь вытекала, а Лукас, глядя в зеркало демоническим взглядом, продолжал читать слова. Он делал это неслышно, только губами. От этого обряд выглядел еще более жутким. Эрик едва улавливал логику происходящего. Лукас пользовался черной магией.

Вскоре поверхность зеркала пошла рябью. Лукас качнулся и завалился на бок. Эрик лернулся, рефлекторно намереваясь поймать Лукаса, но усилием воли остановил себя: он не знал обряда и боялся нарушить его целостность. Оставалось только ждать.

Кровь все вытекала. Эрик проверял пульс Лукаса до тех пор, пока не понял, что почти не чувствует ударов сердца. Если немедленно не остановить кровь, то ее потеря станет критичной. Эрик вытащил ремень из шлеек и затянул его выше локтя на руке Лукаса. Этого было мало. Он закричал Стелле, чтобы та помогла ему. Она принесла растолчённые травы и, залив их водой, заговорила. Эрик ткал чары, выдергивая ниточки из кожи и крови Лукаса и смешивая их с ниточками заговора Стеллы. Накладывал получившееся на рану и пытался стянуть ее. Но даже после того, как кровь остановилась, а порез стал похож на рубец, Лукас не пришел в себя.

- Что дальше? - пробормотал Эрик в панике.

Стелла растерянно посмотрела на него.

- Наверное, дальше Лукас должен все сделать сам, - предположила она.

Они ждали около часа, но Лукас, казалось, даже не дышал. Эрик проверял пульс: слабый и редкий. Если бы Эрик знать сущность этих чар, то смог бы что-нибудь придумать. Но черная магия была трудной и опасной, так что ей не обучали ведунов. Черных магов считали чернокнижниками, продавшими душу Дьяволу. И до поры - до времени Эрик даже не задумывался о том, правда ли все это.

- Я пойду за ним, - решил Эрик.

- Ты не знаешь, что нужно делать, - сказала Стелла.

- Но я должен что-то сделать. Просто поступлю так, как поступает Лукас: доверюсь интуиции.

Эрик представил Лукаса, активного, мыслящего Лукаса, который потерялся где-то там. Он мысленно начал выстраивать лестницу, ступеньку за ступенькой. Она вела не вверх или вниз, а постоянно то поднималась, то опускалась, меняя свое направление, перемещаясь в пустом ничто. Потом лестница стала выстраиваться будто сама по себе.

Эрик не знал, сколько он шел, ему казалось, что это длилось одновременно вечность и мгновение. Впереди появился силуэт. Еще нечеткий, но Эрик знал, что это Лукас.

Лукас разговаривал сам с собой. Слова невозможно было разобрать, словно их произносили одними губами, но что-то подсказывало Эрику, что все не так просто. Эрик находился в каком-то одном пространстве, а Лукас сразу в нескольких.

- Лукас, пора возвращаться, - сказал Эрик.

Его голос будто отразился от невидимых стен и одновременно был таким глухим, что почти неслышимым. Подобная двуплановость поражала.

Эрик мысленно нащупал другое пространство, в котором тоже находился Лукас. Но быть везде и сразу Эрик не мог. Тогда он постарался найти Лукаса там, где тот сможет его услышать. Но Лукас, будто нарочно, ускользал от него.

- Да черт тебя подери! - выругался Эрик.

Он так взбесился от своей беспомощности, что сам не заметил, как выплеснул сильный поток энергии. Не ведая, что творит, Эрик выдернул Лукаса из всех пространств и слил во едино. Но одна сущность вдруг отделилась. Она как будто продолжала цепляться за целостность, но что-то выталкивало ее наружу. Она цеплялась до последнего. Казалось, сиамский близнец Лукаса противился операции по разделению. Врачом был сам Лукас. Первый близнец, более здоровый, терзал себя для того, чтоб избавиться от другого, болезненного. В конце концов, сущность вытолкнуло наружу и засосало в одно из пространств.

На лице Лукаса читалось узнавание. Он выглядел изможденным, белым, почти прозрачным. Его глаза закатились, тело качнулось, и они с Эриком куда-то провалились.

Лукас открыл глаза. У него кружилась голова. Он будто прокатился на чертовом колесе, которое крутилось в бешеной скоростью. Эрик смотрел на него выжидающе и, когда Лукас встряхнулся, облегченно выдохнул.

- Ты нашел, что искал? - спросил Эрик.

- И да, и нет, - устало отозвался Лукас. - Я понял, что мне не нужны мои слабости для того, чтоб двигаться вперед.