- Как ты могла?! - бросила с ходу гостья. Полупрозрачный кружевной плащ за ее плечами топорщился, будто крылья нетопыря.

Молодая женщина с кожей необычного сероватого оттенка и светлыми волосами грациозно поднялась с мягкого коврика, развернулась к гостье, все единым слитным движением. Длинноволосая в черном дрогнула и отступила на шаг, увидев, что лицо жемчужнокожей закрыто повязкой... нет, то была маска. Странная, зловещая, выкованная из серого металла без единого украшения, лишь строго по центру едва заметно светилась до-имперская литира «lìonra». Маска закрывала лоб и глаза, как изящное орудие пытки - из-под нее сочились крошечные капельки крови, собирающиеся в потеки до краешков губ.

- Мы вполне могли встретиться у меня в доме. Или в башне, - холодно заметила «жемчужная» магичка. - Или в любом ином месте. Необязательно было нарушать мою медитацию и ... работу. Послевидение - непростое и очень изматывающее занятие, к твоему сведению.

- Я пришла требовать ответа! - запальчиво кинула темная.

- Ответа? - даже не видя лица светлой, можно было легко представить критически поднятую бровь.

- Ответа! - повторила темная. - Ты стала играть против нас! Ты предупредила их!

- И в мыслях не было, - мягко, словно неразумному ребенку, сказала чародейка в маске, осторожно промокнув окровавленное лицо платком.

- Ты помогаешь ей! - темная не сбавляла обороты и, кажется, уже дошла до предельного озлобления.

- И в мыслях не было, - повторила, вздохнув, «жемчужная». - Насколько я понимаю, ты снова не добилась цели? Твоя полубезумная садистка оплошала?

- Она не справилась, - выдавила сквозь зубы гостья, ее приступ гнева разбился о несокрушимое спокойствие хозяйки пещеры.

- Нельзя так часто гонять исполнителей через магические переходы, от этого страдает рассудок. И, увы, в твоем фиаско я не повинна, - вежливо, однако с жесткой окончательностью сообщила жемчужная дама. - Как ты, должно быть, помнишь, я в стороне от ваших суетных затей. Я не мешаю и не помогаю твоей охоте.

- Она ушла из тщательно подготовленной ловушки, подняв мертвецов на свою защиту.

- Я знаю.

Изящная рука с кожей жемчужного цвета легко тронула маску, молча указывая на источник знания.

- Ты понимаешь, что происходит? - темная сделала пару нервных шагов, рубя воздух маленьким кулаком. - Она некромант, проклятый некромант невероятной мощи! Никаких ритуалов, никакого накопления силы. Да еще посреди океана, который вдвое уменьшает магические возможности. Она просто взглянула - и мертвецы поднялись, сражаясь за нее. Все как я предполагала. Как я опасалась. Как я предупреждала всех вас, неверующих!

- Ты ошибаешься, - по-прежнему мягко вымолвила чародейка в маске. - И ошибалась с самого начала.

- О, так открой же мне истину, о, величайшая из мудрых, мудрейшая из великих, - склонилась в глумливом полупоклоне темная. - Это, наверное, морские демоны поднялись из пучин, не так ли? Или Пантократор явил чудеса воскрешения?

Жемчужная колдунья покачала головой, и снова, несмотря на маску, выражение лица читалось без малейшего затруднения. То была укоризненная, незлая полуулыбка.

- Открою. Хотя истина тебя огорчит, главным образом потому, что она является памятником и эпитафией твоему нежеланию слушать. Вашему общему нежеланию.

Светлая взяла со столика заранее приготовленную чашу с вином, которое находилось под легким заклятием мороза. Ровно настолько, чтобы оставаться приятно охлажденным. Пока чародейка пила, гостья нервно ломала пальцы так, что казалось, сейчас хрустнут перебитые суставы.

- Я предупреждала вас, - жемчужная дама поставила чашу. - Не трогайте ее. Позвольте ей идти своим путем. Вы не слушали.

- Некромант, - с тихой, и от того еще более устрашающей яростью повторила темная. - Некромант!

- Во-первых, нет. Девочка не является некромантом. Это был спонтанный выброс, подчиненный главной страсти, что овладевает инициатором. Неосознанный, и потому неуправляемый. Она хотела воскресить убитую подругу, а подняла из мертвых все вокруг. Во-вторых, на самом же деле она не Riadag. Не Искра. Она Тьма. Основание. Ничто.

Темная задохнулась, подавившись уже готовым было сорваться с языка ругательством. А жемчужная подняла пальцы, шевеля ими, словно кукловод, управляющий невидимой марионеткой. Воздух между чародейками зазвенел, дрогнул маревом, разбивая свет на множество осколков - каждый не больше острия иглы - переливающихся всеми цветами радуги. Еще мгновение, и в пространстве, где прежде ничего не было, возникла Конструкция.

Она казалась одновременно призрачной и материальной. Присущей этому миру и в то же время существующей во всем Макрокосме одновременно. Нечто невообразимое, объединяющее свет и тьму, статичное подобно камню и бесконечно изменчивое, как лента времени.

- Ты ее построила... - прошептала темная, не в силах унять дрожь в пальцах. - Сеть Штайна, Машина Вероятностей...

- Да, - без лишних слов констатировала жемчужная. Из-под маски вновь скользнула тонкая, словно выведенная лучшим каллиграфом, струйка алой крови.

- А в-третьих, все вы забыли главный постулат теории Штайна.

- Ложное учение, - темная продолжала беситься, однако не было в ее словах подлинной веры.

- Научная истина, - светлая продолжала колдовать и, повинуясь движениям ее рук, в глубине Машины вспыхнула рубиновая нить. Елена, доведись ей увидеть это, сравнила бы нить с лазерным лучом.

- Парадокс Штайна, - напомнила светлая, играя с рубиновой иглой, та бежала в бесконечном движении, окруженная световыми отблесками, дробясь и опять собираясь воедино. Как человеческая жизнь, что проходит в чередовании светлого и темного, благости, а также испытаний.

- Закон мироздания, не позволяющий магикам достичь божественной сущности и управлять временем. Мы можем влиять на будущее лишь неосознанно. А увиденное и познанное означает «свершившееся». И чем сильнее наши попытки как-то изменить грядущее, тем жестче встречное сопротивление.

- Нет никакого парадокса! - рявкнула темная, как заправский солдат. - Есть лишь трусость и страх взглянуть в лицо своей судьбе. Взглянуть, а затем сломать ее!

- Смотри.

Рубиновая нить вспыхнула и рассыпалась багровыми искрами.

- Основная вероятность. Девочка должна была умереть в первые часы своего появления. Это была ее настоящая, истинная судьба.

Кажется, темная все-таки вывернула себе палец. Во всяком случае, щелкнуло именно так.

- Но ты вмешалась. Твои действия вызывали реакцию другой стороны, - новое движение рукой, новая капля крови появилась на жемчужной щеке, чтобы коснуться пряди волос и впитаться без остатка, будто капля туши в кисточку каллиграфа. - И таким образом рутьер спас ее, сам того не зная.

Рубиновая нить собралась воедино из пляшущих искорок и резко, под углом развернулась в другом направлении.

- Парадокс в действии. Вмешательство порождает искажение, встречную волну, которая отталкивает атакующего. И побочная вероятность становится основной. Девочка выживает.

- Фокусы... - прошептала темная. - Все это фокусы...

- Это истина, - непреклонно сказала светлая. - Смотри дальше.

На сей раз, красная нить переплелась сразу с несколькими, иных цветов. Изумрудная подошла особенно близко. Два ослепительно ярких луча задрожали, готовые вот-вот слиться воедино. Они пульсировали так быстро, что казались одновременно и нитями, и облачками света.

- Новые вероятности нового времени, равно возможные, одинаково вероятные. Первая - герцог убивает всех прибывших. Тела упокаиваются на дне гавани, пока рыбы не съедят плоть, а морская вода не растворит кости. Вторая - сыну герцога удается отговорить отца. Девочка и ее подруга отправляются на юг, там живут обычной жизнью долгие годы, вместе. И умирают естественным образом. Это было неизбежно, то или другое. Но в обоих случаях их жизни были неразрывно связаны, до самого конца. И вы снова вмешались...

Изумрудный луч вспыхнул и опал печальными огоньками, которые опускались, кружась, будто крошечные, невесомые пушинки пепла.