– Остановитесь!.. – вдруг выкрикнула, молчавшая до сего момента Любка. –…Позвольте мне поговорить с ним… – при этом, вовсе не дожидаясь на то разрешения, Люба подскочила ко мне и увлекла меня во вторую комнату. Оказавшись со мной наедине, она перешла на зловещий полушёпот. – …Прошу тебя: не нарывайся. Артур жесток и непримирим. Это Надька его вызвала. Я тут вовсе не причём…

– Кто вы? – не обращая внимания на её слова, я задал прямой вопрос.

– Боюсь, но мой правдивый ответ, может повредить нашим взаимоотношениям.

– Отчего же? Я готов услышать все, что угодно. Тем более, кое о чем я и сам, кажется, успел догадаться.

– Нет, всё равно не скажу. Ведь ты трус. Я хорошо помню, как ты перепугался, увидев меня лежащей на диване с кинжалом в груди. Тотчас помчался ментов вызывать, – слегка хихикнула Любка.

– Так ведь и зрелище то было, совсем не для слабонервных… – возмутился я. – …Нож, лужа крови, труп. Среди ночи и в своей собственной квартире.

– Ты ж, воевал. Не уж-то никогда не видел подобного?

– Как ты узнала о войне?

– Документы твои читала. Они, вон в том чемоданчике.

– Да вы, твари, уже везде, по ходу, успели тут пошарить, – в гневе я ударил кулаком в стену.

– Нам очень хотелось посильней тебя напугать. Чтоб ты навсегда покинул этот дом.

– Кто это: «мы»? – я вернулся к ранее заданному вопросу.

– Мы… Обитатели этого дома. Это наше единственное пристанище.

– Здрасьте!.. Приехали. Ради расширения жилплощади я рискую последним… А в результате вселяюсь в «коммуналку», напичканную приведениями, заявляющими о своих правах на данную жилплощадь.

– Не горячись. Мы живем, не только в твоей квартире. Нам принадлежит весь этот дом. И уж поверь: кроме нас, жить здесь никто не будет. Мы бы и тебя уж давно вышвырнули… Если б не одно обстоятельство, о котором ты в скором времени сам узнаешь.

Пока здесь перекантуйся. На ближайшую ночь тебе хватит и этой, меньшей комнаты. Ну, а в дневное время вся квартира вновь будет в твоем распоряжении.

– Так может, это вовсе не мне следует потесниться? А именно вам самим, стоит подыскать себе иное жилище? К примеру, соседнюю «пятиэтажку». Там и комнат побольше, и уж точно, есть, где разгуляться.

– Да пойми ж ты, глупец!.. – тяжело вздохнула Любка. – …Именно здесь и открыт переход между нашими мирами. Не мы его «прорубили» и не в наших силах его переместить. Опять же, не наша вина и в том, что пришелся этот «коридор» именно на твою комнату. Тебе необходимо смириться с данностью. И в твоих же интересах, сохранять с нами, если не дружбу, то хотя бы, некий мирный паритет.

Только теперь, пожалуй, до меня наконец-то дошло: отчего у соседки Полины Никитичны, с которой я общался, едва ли не ежедневно, всегда была сухая обувь. Просто, приходила она ко мне не с улицы, а из моей же собственной квартиры. Понятны мне теперь стали и ощущения непрерывного ночного движения…

«Эти паскуды таскаются сюда, как к себе домой. Вот тебе, Олег, и сон в руку…» – я вдруг припомнил первые сновидения, привидевшиеся мне в этой самой новой квартире.

Нет-нет. Подобное сожительство, теперь уж точно, меня никак не устраивало. Я принялся прокручивать в своей голове парочку наиболее приемлемых для данного случая вариантов дальнейшего развития событий.

Немедленная продажа квартиры или срочный обмен представлялся мне самым простым и надёжным способом избавления от посланцев загробного мира. Менее продуктивным и даже призрачным (но все же имевшим право на своё существование) был вариант, при котором я оставался в квартире. При этом, призвав на помощь церковь, экстрасенсорику или какую-либо иную силу, я объявлял беспощадную войну здешним демонам. Решение действовать немедленно, активно и безжалостно, причём одновременно в обоих направлениях, придало мне некоторый оптимизм.

– Эту войну ты, уж точно проиграешь… – с некоторым разочарованием произнесла Любка. – …Потому, может и не стоит её вовсе начинать?

Я вновь вспомнил о том, что мысли мои совсем не являются для призраков тайной. Что размышления мои, возможно слышит не только Любка, но и остальные привидения, находившиеся в соседней комнате. И словно в подтверждение моих опасений, в комнату ворвался Артур.

– Коль жаждет он войны, так он её немедленно и получит.

И тут, квартира моя, прямо на моих же глазах, принялась видоизменяться в нечто омерзительное. Оконные блоки моментально исчезли, оставив вместо себя чёрные проёмы. Стены покрылись ядовито-зелёным мхом. По углам проявился серый налёт плесени. Потолок в одно мгновение прохудился. Через огромную потолочную дыру, я мог созерцать лунный диск и множество звезд. Повеяло жутким холодом. Некогда ровный, деревянный пол вдруг покоробило. Он трещал и превращался в труху. Межкомнатные перегородки, как песок принялись ссыпаться вниз на изъеденный гнилью пол.

Кардинальные изменения коснулись и тех, кто ещё совсем недавно имел вполне благопристойный человеческий облик. Речь, как вы сами, наверное, поняли, идет о незваных гостях. Они вдруг перевоплотились в ходячие скелеты, на костях которых все ещё свисали ошмётки полуразложившихся тленных остатков.

Комната… Точнее пространство, едва о ней напоминавшее, в мгновение ока наполнилось едким, до рези в глазах жутким трупным запахом. Мне стало до такой степени дурно, что рвотные позывы с немедленным требованием выбросить наружу все выпитое и съеденное ранее, подкатили к самому горлу. Ноги подкосились сами собой и я, упав на колени, принялся рыгать кровяной желчью. Вот теперь-то, мне действительно стало по-настоящему жутко.

– Ты чего это, паскуда, на наш ковёр гадишь? – словно из плотного тумана услышал я чей-то приглушённый голос. В ту же секунду неведомая сила подхватила меня. Оторвав мое тело от земли, она резко швырнула меня в открытый, зияющий своей темнотой оконный проём.

ГЛАВА 9

От пронзительного визга автомобильных тормозов, я чуть было не оглох. А приоткрыв глаза, едва не ослеп, встретившись взглядом с ярким светом автомобильных фар. Потом был сильный удар в бок, который отбросил меня метров на десять. Моя голова первой коснулась поверхности асфальта и тотчас наступила полная тишина некоего безвременья.

Лишь после некоторой, как мне тогда показалось, весьма продолжительной паузы, я вдруг услышал звук осторожно открывшейся автомобильной двери.

– Что за дебильная нынче ночка? Будто мало у нас, своих неприятностей. Так ещё, и этот ушлепок бросился прямиком под колеса… – в том мужском голосе просто сквозило явным раздражением. – …Объясни, Илья: чё, вообще, нынче происходит? Вызывают среди ночи. Потом, приказ отменяется. Не успели до дома добраться, как вновь заставляют куда-то ехать. А теперь, ещё и этот сбитый урод…

– Не тренди, Вован. Лучше подумай, что нам с ним теперь делать? – ответил ему кто-то. Причём этот голос, как будто бы, показался мне даже знакомым.

– Давай, забросим его обратно в кусты. То есть туда, откуда он, собственно, и прилетел. Да, и поедем дальше.

– А ты глянь направо. Видишь тот пятиэтажный дом?

– И чё?

– Чё-чё, а вот чё… Хоть сейчас и второй час ночи, однако, уж будь уверен… Какой-нибудь гребаной старушенции в эту ночь вовсе не до сна. Голову даю на отсечение, что сидела та божья тварь у окна и видела, как наша тачка протаранила какого-токозла. Более того, я уже чую, как она набирает «02», дабы сообщить подробности данного дорожно-транспортного происшествия. А за одно, и номер нашей машины. Короче, времени у нас в обрез. Глянь: может он ещё дышит?

– Дышит, не дышит – какая хрен разница? Лично я не собираюсь таскать тело этого гавнюка по больницам, да оформлять всевозможные протоколы.

– Да, ты только посмотри: жив ли он?

– Почему, я? Сам иди и смотри, если тебе это надо. У него, кажись, висок разбит. Вон сколько кровищи. А я терпеть не могу жмуров. Илья, ну, не впадлу. Ты бы сам его посмотрел.

И тут-то я вдруг вспомнил, кому принадлежал этот, показавшийся мне знакомым голос.