Наступила тишина.

Вообще-то все, в кого я метал свои Смертные шары, говорили мне одну и ту же набившую оскомину фразу: «Я с тобой, хозяин!», особо строптивые могли сказать: «Чего надо?» или «Слушаю», но никогда никто не отмалчивался после моих Смертных шаров, за исключением случаев, когда я хотел ими действительно убить. Но так как я существо, в общем и целом, вполне гуманное, то по возможности я стремился никого не убивать без совсем уж крайней необходимости. И тут – на тебе, тишина.

Экий волевой товарищ попался, надо же! Я растерянно посмотрел на Шурфа и Абилата и уже было приготовился ещё раз прищёлкнуть пальцами, как заговорил Шурф:

- Погоди, Макс, кажется, он мёртв.

- Как? – не понял я. - Что ты имеешь ввиду? Кто мёртв?

- Этот придворный, Разин Мангс,- спокойно констатировал Шурф, глядя на лежащее на кровати тело.

К Разину тут же подскочил Абилат, отодвинул меня в сторону, провёл рукой над его грудью.

- Макс, зачем ты убил его? – королевский знахарь повернулся и с тихим ужасом посмотрел на меня.

- Я? Убил? – я всё ещё был в крайнем изумлении. - Да вы что? Погодите… Как убил? У меня не было никакого желания и намерения его убивать, что вы, в самом деле? Не может этого быть!

- Может, Макс, - голос Шурфа был мягким, - твой Смертный шар погрузился в его тело, и он умер. Единственное, что утешает, так это то, что этот человек умер безболезненно и быстро.

- Да погодите вы! – до меня медленно, но верно начал наконец доходить смысл того, что они говорят. - Шурф, ты не шутишь? Абилат? Этот парень, как его…

- Разин Мангс, - подсказал Шурф.

- Ну да. Он что, действительно умер? – я в ужасе смотрел на тело, лежащее на кровати. Буквально две минуты назад это был живой человек, который говорил со мной, который стеснялся, который… - Да нет, быть этого не может, просто не может быть. Я ведь не хотел его смерти, я не мог, я никак не мог.. Может, он всё-таки умер от потери Искры? Или… Ну, я не знаю…

Я всегда считал себя довольно выносливым человеком и вовсе не был изнеженной барышней, которая боится покойников. Я знал, каково это - я боролся и убивал, я испытывал ненависть и ярость дикого зверя, все эти чувства были мне знакомы. Но сейчас… Этот совершенно незнакомый мне Разин Мангс, который, в общем-то, мне понравился, и, возможно, при иных обстоятельствах мы даже могли бы подружиться. Как я мог просто так убить совершенно незнакомого мне человека, к которому не испытывал ничего, кроме смутной симпатии? Бред какой-то!

Пока я предавался рефлексии, Шурф подошёл к покойному и приложил руку к его груди, туда, где несколько минут назад проник в тело мой Смертный Шар, который в этот раз действительно оказался смертным.

- Он мёртв, Макс.

- Ты уверен, Шурф? – спросил я, хотя и так знал ответ.

Мой друг кивнул, а Абилат сделал пару шагов назад, глядя на меня, как на ожившего монстра.

- За-а-чем ты это сделал? – спросил лекарь, почти заикаясь.

- Да не делал я, - ну как им объяснить? - Я ведь не хотел его убивать. Совершенно.

- Точно, Макс? – спросил Шурф.

- Абсолютно, - я был стопроцентно в себе уверен. Я знал, что искренне хотел помочь этому человеку, а не убивать его. Я и в более, скажем так, неоднозначных выборах всегда предпочитал оставлять людей в живых. Такова уж была моя природа, я вовсе не убийца.

- Тогда, возможно, что-то приключилось с твоими Смертными Шарами, – отозвался Великий Магистр.

- Понятия не имею, что, - я всё ещё не мог поверить в то, что так легко, одним движением пальцев убил человека, так просто и быстро, без всякой злобы и ненависти, совершенно того не желая. Просто - лишил человека жизни.

И немудрено, что Абилат от меня отстраняется. Я бы и сам от себя такого отшатнулся, если бы мог. Мне вдруг стало нехорошо. Я чувствовал, как в голове все эти вопросы, все обрывки фраз превращаются в какую-то муторную кашу, а перед глазами начинают плясать тёмные пятна - явные предшественники обморока. Ну уж нет!

- Вы извините, мне надо выйти, - буркнул я и тут же покинул эту злосчастную комнату Тёмным Путём.

Оказавшись где-то на берегу Хурона, я пару раз глубоко вдохнул свежий, густой, пахнущий рекой воздух. Перед глазами снова возникло симпатичное лицо этого парня, его серые глаза и чёрные волосы, так похожие на глаза и волосы Шурфа, и то, как он подносит руку к глазам, приветствуя меня и смущаясь. Недавние воспоминания закрутились в тошнотворную воронку, и меня тут же вывернуло наизнанку. Ч-ч-ч-ёрт…

Я сел на землю, прислонился к дереву и запрокинул голову. Надо мной синело предвечернее небо Ехо, моего любимого города во всех мирах. Голова всё ещё немного кружилась, но проклятые пятна уже растаяли, и я почувствовал, как ладони враз стали влажными.

Откашлявшись, я полез в щель между мирами в надежде выудить оттуда чего-нибудь попить. В горле совершенно пересохло, привкус во рту был премерзкий. Вместо воды я достал бутылку текилы. Ого! Моя судьба всё-таки порой заботится обо мне. Правда, частенько весьма странным образом, но всё-таки заботится, надо отдать ей должное, молодец. Все бы так.

Похоже, выпивки мне сегодня не миновать. Сначала Шурф предлагал напиться бомборокки - ну, ладно, не напиться, а выпить, чтобы расслабиться, теперь вот текила будто с неба свалилась. Грех такими дарами судьбы разбрасываться.

Я открутил крышку и сделал пару глотков. Без соли и лайма, но ладно, и так сойдёт. После третьего глотка медленное ровное тепло растеклось по телу и мягко докатилось до затылка.

Я всё ещё видел перед собой серые глаза Разина Мангса, которые смотрели прямо на меня. Как я мог, а? Как так могло получиться? Ведь ни разу же, никогда… Я схватился за голову. Потом снова сделал два глотка текилы. Волшебный напиток! Мексиканцы всё-таки знают толк в выпивке. Мне хотелось напиться, вот сейчас опрокинуть в себя всю эту бутыль, так, чтобы отключить сознание полностью, чтобы только не видеть его серых глаз, смотрящих на меня как на друга, радующихся мне, видящих во мне спасение…

Я стиснул кулаки. Да как так могло быть-то?! Как, скажите мне на милость? Я злился - непонятно на кого, но злился. Всего одно мгновение, одно - и ничего уже не исправить.

Парня можно было, конечно, оживить. Думаю, Джуффин так и сделает, но, понятное дело, ненадолго, потому что ожившие покойники - зрелище малопривлекательное и, будем говорить откровенно, совершенно бессмысленное. И шеф прибегает к этому средству не забавы ради, а только если уж очень нужно добыть какие-то сведения, и по-другому никак.

Я сделал ещё пару глотков. Что ж ты никак не идёшь у меня из головы, церемониймейстер ты королевский, а? Почему тебе нужно было умереть от моей руки? Зачем?

Голова вдруг снова сильно закружилась, противные предобморочные пятна вернулись. К счастью, продолжалось это всего пару секунд, а потом рядом со мной материализовался Шурф. Характерным движением он отпрыгнул в сторону, и я тут же всё понял.

- Ну и тяжёл же ты, дорогой мой друг!

- Извини, Макс, выбора у меня не было, - он тут же начал пояснять свои действия, - поскольку на призывы Безмолвной речи ты не отвечал, я начал беспокоиться, и единственное, что оставалось - это встать на твой след.

- А, - я махнул рукой, - всё уже нормально, не бери в голову, вот, - я показал на бутылку, - бомборокки из моего Мира. Будешь?

Шурф скептически оглядел бутыль.

- Вообще-то это нужно пить с солью и лаймом, сейчас, погоди, - и я полез рыться в щели между Мирами.

Я достал два зонтика, связку ключей, бутылку вожделенной воды, сахарницу, полную рафинада, снова зонтик, да будь они неладны, и, наконец, пачку соли - самую простую, картонную, такая копейки стоит. Перед тем, как достать лайм, я умудрился выудить из бездонной щели какие-то непонятные сиреневые фрукты, апельсины, ещё пару зонтиков, и, наконец, вожделенный лайм. Потом я с ходу вытащил ножик, разрезал цитрус на две половинки, одну вручил Шурфу, другую оставил себе.