Шеф прекрасно знал, что я терпеть не могу разговаривать на Безмолвной речи, но всё-таки пытал меня ею с завидной регулярностью - видимо, думал, что мой организм рано или поздно сдастся, и я начну говорить исключительно без задействования речевого аппарата.
«Да ничем они не шутят, Джуффин, - ответил я, - сейчас буду».
Конечно, мне было несказанно жаль отправляться сейчас куда бы то ни было. И, разумеется, Шурф всё понял без слов.
- Тебе нужно идти, – он даже не спросил, а констатировал факт, - что случилось?
- Да в замке Рулх ещё один кандидат в покойники объявился, церемониймейстер его величества. Без моих Смертных Шаров, похоже, не обойтись.
- Ты не возражаешь, если я отправлюсь с тобой? – он смотрел уже совсем другим взглядом - почти спокойным, почти… Но я видел, что в глубине, там, где-то на самом дне, тлели, переливаясь скрытым огнём, угли. И всего одно дуновение, один порыв ветра мог превратить их в пламя.
Я смотрел на него - и не узнавал. Это всё тот же Шурф?
- Я хочу понаблюдать за обстановкой, - пояснил мне Великий Магистр, - просто понаблюдать.
Я пожал плечами:
- Конечно, отчего бы и нет.
========== Часть 11 ==========
Часть 11
В замке действительно было как-то тихо и пусто. Вроде бы всё как раньше, но что-то неуловимо изменилось. Действительно, как сказал Гуриг, словно бы жизнь покидает эту обитель, оставляя только пустую оболочку. В общем, я никогда и не считал замок Рулх особенно уютным местом, но сейчас даже поёжился - до того тут стало безжизненно и тоскливо.
Молчаливые слуги провели, а точнее, пронесли нас в жилые покои. В большой гостиной нам встретился Абилат Парас. Он был так же бледен, как и тогда, когда мы с ним виделись в последний раз у постели леди Хенны.
Он с удивлением посмотрел на Шурфа и обратился ко мне:
- Вот, Разин Мангс, церемониймейстер его Величества. Уж не знаю, что и делать.
- И давно так? – задал я вполне логичный вопрос.
- Кажется, со вчерашнего утра. Но силы он теряет стремительно, - ответил Абилат, скорбно вздохнув, - кажется, я совсем никудышный знахарь - стольких людей не уберёг.
Мне вдруг стало безумно его жалко. Настоящий лекарь переживает чужую боль как свою и просто физически не может отойти от пациента, пока тому не станет лучше.
- Ну что ты, Абилат, - попытался я его утешить, положив руку на плечо, - ты чудесный знахарь, и ты ведь сделал всё, что мог.
Едва не разрыдавшись, он пожал мне руку:
- Спасибо, Макс, ты такой чуткий! Спасибо, что понимаешь меня.
Мне даже стало неловко. Да что там… Ну какое там спасибо! Совсем наш главзнахарь расклеился, бедолага. Хотя я бы на его месте вообще с ума сошёл, вот как пить дать. А он ещё как-то держится, молодец, что nут сказать.
Шурф стоял молчаливой тенью у меня за спиной и никак не участвовал в происходящем.
- Ну ладно, - сказал я, переставая наконец заливаться румянцем от смущения, - где там это ваш церемонней… Цермонимей… Как там его? Кто же должность-то эту дурацкую придумал?
- Церемониймейстер Разин Мангс, - подсказал Шурф.
- Ну да, он, - отозвался я, ни за что не желая повторять должность этого милого человека, - а кстати, дайте угадаю, этот господин Разин наверняка был, ой, то есть ещё есть… Короче, он милый и жизнерадостный человек, так? - за непомерной словоохотливостью я пытался скрыть стеснение.
С одной стороны, я так люблю, когда меня хвалят, и всегда этому искренне радуюсь, а с другой… Мне всегда при этом очень неловко. И вот поди меня пойми!
Абилат искренне удивился:
- Откуда ты знаешь?
- Да что там, разве трудно догадаться, - я пожал плечами - мол, это же само собой разумеется, - как говорят у нас на родине, ну, то есть в Пустых Землях, о покойниках нужно говорить или хорошее, или не говорить вовсе.
- Да? Какой странный обычай, а у нас вот…
Шурф резко перебил его:
- А у нас о покойниках говорят всё, что взбредёт в голову, в том числе и всяческие гадости, да, Абилат? И к тому же хочу заметить, что ваш пациент жив. Ну, по крайней мере, пока.
Знахарь как-то зябко передёрнул плечами при последних словах Великого Магистра, да и я посмотрел на него в недоумении, совершенно не понимая, с чего это он с парнем столь нелюбезен, тому и так сегодня досталось. Да и со мной. Хотя я, пожалуй, и заслужил - шучу о покойниках, болтаю всякую ерунду…
Словно бы услышав меня, мой друг тут же спохватился.
- Прошу прощения за резкость, - церемонно сказал он, - похоже, я просто не выспался сегодня.
Абилат даже в лице переменился:
- Вы не заболели, Великий Магистр?
- Пустяки, - тут же ответил Шурф, - всякое случается, не стоит беспокойства.
- Может быть, я посмотрю? – с этими словами королевский знахарь шагнул к Шурфу и приложил руку к его груди.
- Не стоит, - сказал мой друг и сделал пару шагов назад, - с такой напастью я и сам вполне справлюсь. Мне, разумеется, до вашего уровня далеко, но и проблема-то пустяковая.
Абилат пожал плечами - мол, дело хозяйское, но, кажется, огорчился. А я смотрел на Шурфа во все глаза – ну чего он, в самом-то деле, человек ведь реально помощь предлагает, и не кто-нибудь, а королевский знахарь! Или Шурф поддался всеобщей панике и теперь считает, что Абилат ни с чем уже не способен справиться? Даже с банальной бессонницей и головной болью? Быть того не может! Слишком логичным и последовательным человеком был для меня Шурф, чтобы верить в предрассудки и прислушиваться к досужим сплетням.
- Может быть, мы всё-таки пройдём в жилые покои? – продолжил сэр Лонли-Локли весьма назидательным тоном, - я полагаю, Разин Мангс ждёт нас с нетерпением.
Я снова уставился на Шурфа - да что на него нашло-то вообще? Я его таким давненько не видел, если не сказать – никогда.
Быть может, он просто досадует на то, что… Что нас с ним так некстати прервали, можно сказать, на самом интересном месте? И тут же я поймал себя на том, что ёрничаю. Обычно это верный признак того, что нервы у меня не в порядке. Хотя сейчас, казалось бы – с чего?
Тем временем мы прошли в не слишком просторную - по меркам Ехо - комнату, где на кровати лежал человек. Он открыл глаза, попытался приветливо улыбнуться (вышло слабенько и кривовато), через силу приложил руку к глазам и сказал невнятным шёпотом:
- Счастлив назвать своё имя - Разин Мангс, Церемониймейстер Больших Королевских Приёмов.
Да, что и говорить, всё-таки дисциплина в замке Рулх фору даст любой казарменной, потому как даже очень больной и ослабший придворный отпрапортовался, как вышколенный служака.
Мы с Шурфом дружно приложили ладони к лицу и тоже произнесли вежливую форму первого приветствия.
- Ну что, болеем, значит? – спросил я у сэра Мангса. Кажется, он несколько робел оттого, что его скромной персоне уделяется так много внимания. И я его понимал - зачастую мне было легче умереть, чем просить о помощи. А объясняется всё просто – я стеснялся.
Вообще-то я слыву вполне себе компанейским парнем, охочим до всяческих увеселений, но кто бы знал, какой ценой мне это зачастую даётся! Вот и сейчас я увидел, как Церемониймейстеру каких-то там приёмов не по себе - и тут же проникся к нему симпатией. Тем более, на вид мы были примерно ровесниками. А ещё парень был чем-то неуловимо похож на Шурфа - тёмные волосы, серые глаза. И, кажется, он тоже был высок.
- А расскажите мне, сэр Мангс, когда и как вы ощутили недомогание? – начал я, изображая заправского доктора. Ведь именно это спрашивают врачи у своих пациентов?
И едва больной открыл рот для ответа, как за спиной я услышал голос Абилата:
- Макс, может быть, ты сначала вылечишь его, а уж потом будешь расспрашивать?
И то верно, чего зря парня мучить, наговориться мы ещё успеем.
Я сел рядом с Разином на кровать, прищёлкнул пальцами, с них сорвался пронзительно-зелёный шар, который тут же полетел в королевского церемониймейстера и с глухим звуком попал точнёхонько ему в грудь.