– Смогу ли я один столько съесть? – испугался он.

– Правда ваша, господин Колдун, – согласился российский кашевар. – Да и неинтересно за столом в единственном числе. В доброй компании – веселей хлеб жуётся! Устроим-ка пир на весь мир!

Позвали кашеваров и остальных желающих. Стали гречку есть да нахваливать. Очень скоро столы очистили! Впрочем, господин Волшебник успел от каждого блюда попробовать и… попросил добавки!

– Сожалею… – вздыхает российский кашевар. – Закончилась кормилица наша, каша гречневая. А вот квас – имеется в неограниченном количестве!

… Долго ли, коротко ли, попробовал Добрый Волшебник сто тридцать три каши со всех концов света. Собрались кулинары, ждут, что он скажет.

– Самая вкусная каша… – произнес Волшебник.

Мастер из Китая гордо поднял голову, английский повар победно улыбнулся, а российский кашевар подмигнул Волшебнику и расправил плечи. Удивительно, но и все остальные сто тридцать собравшихся ожидали результата испытания в радостном предвкушении.

– Должен с удовольствием признаться, – объявил Волшебник, – что самая вкусная каша – та, которая приготовлена сегодня. Манная, пшённая или рисовая, из гречневой или другой крупы, но – свежая: с пылу, с жару.

– Неужели? – мысленно огорчился китайский мастер.

– Обидно… – вздохнул про себя англичанин.

– Гречка вкусней других! – в глубине души упорствовал российский кашевар. Но из уважения к Волшебнику сдержался. Промолчал.

Конечно, сто тридцать три искусника в приготовлении каши были немного обижены!

Но очень недолго. Волшебник был прав!

Спросите у любимой мамы, а, может быть, у добрейшей бабушки, какую из рассыпчатых, жидких либо вязких, на воде или молоке сладких, а то и солёных – вкуснейших каш, сочинённых с помощью маленького кухонного чуда, можно считать самой вкусной?

Всё ещё сомневаетесь?

Что ж, проверьте сами – попробуйте кашу, которая приготовлена сегодня! С пылу, с жару!

Жил на свете принц Рам-тум-ту-ра-рам-тэм-там двадцать девятый.

Случилось так, что папа-Король уехал в тридесятое царство. Да и что-то задержался в пути. В это время мама-Королева чихнула шесть раз подряд. И отправилась на Юг. Принимать ванны в море-океане. Остался принц один со своим народом.

Жили себе поживали все в этом государстве, как вдруг поселилась в домике у самой границы незнакомая девчонка. У неё была зеленая шляпа. И зелёные глаза! Принц скакал на любимом горячем коне, притормозил было на повороте и… как раз обратил внимание на зелёную шляпу. Глянул в зелёные глаза.

Солнце припекало, и принц влюбился. Насмерть.

– Всё это случилось очень некстати! – огорчался первый министр. – Вместо того, чтобы стрелять из верного пистолета усатых львов и полосатых тигров, как подобает принцу РТТРРТТ двадцать девятому, наследник престола упразднил дожди. На неопределённый срок. И приказал запустить в облака множество разноцветных воздушных змеев. Дабы дни (представьте себе!) стояли праздничные. Кроме того, принц отменил углы. Чтобы никого из детей и взрослых нельзя было поставить в угол. А ещё отменил деньги. Необходимые продукты, одежду, обувь… остальное – можно было получить только в обмен на улыбку. Так что, если кто и не хотел, всё равно улыбался не менее трёх раз в день. Чтобы запастись едой на завтрак, обед и ужин. – Куда теперь всё это девать? – злился первый министр, сидя в комнатах своего дворца, заваленных мешками с золотом.

Вдобавок к прочим нововведениям народ должен был называть принца полным именем. Поэтому сама собой складывалась небольшая песенка.

– РАМ-ТУМ-ТУ-РА-РАМ-ТЭМ-ТАМ!

Мелодия песенки менялась в зависимости от характера человека, который хотел обратиться к принцу.

– Рам-тум-ту-ра-рам… – мрачно напевал отвратительный характером первый министр, – не прикажете ли отрубить кому-нибудь голову? Или хотя бы правую руку? Помнится, ваш дедушка РТТРРТТ двадцать седьмой в возвышенном настроении сейчас же назначал казнь.

– Придумай-ка, – отвечал принц, – придумай-ка лучше рифму на слово «любовь».

– Вражья кровь! – придумывал министр.

– Нет. «Вражья кровь» не годится.

– Государственных изменников кровь! – придумывал ещё первый министр.

– Плохо, – вздыхал принц. – Рифмы не можешь придумать. Какой же ты после этого министр?

– Я болен, Ваше Величество! – испугался первый министр, быстренько сбежал в королевскую оранжерею и откусил огромный кусок заморского кактуса. Колючего-колючего! – У меня колики в животе, – доложил хитрый министр принцу и слёг в постель.

А принц выискивал рифмы, чтобы написать стихотворение. Потом прочитать его зеленоглазой девчонке и таким образом познакомиться. Ночи напролёт принц сидел во дворце. Сочинял. Однажды случилось чудо: слова подчинились. Потом подчинились ряды слов. Наконец на серых от усилий листах бумаги принц нашёл стихотворение.

В это время первый министр, переодетый дворником, шпионил под окнами королевского дворца. Шпионить было трудно. Из-за того, что иголки проглоченного министром кактуса проросли из живота сквозь кожу. И даже сквозь рубашку, штаны и подошвы башмаков. Таким образом, первый министр, переодетый дворником, был более похож на ежа, чем на министра, переодетого дворником. Приходилось всё время отвлекаться, чтобы извиниться перед прохожими, которые шли мимо королевского дворца по своим делам и, оцарапавшись заморской иглой, бранили колючего министра. Так вот, несмотря на всё это, он, изловчившись, подглядел стихотворение, написанное принцем. И даже прочитал его при помощи подзорной трубы. И сразу повеселел колючей душой.

Сбросил фартук дворника, отставил в сторону метлу – отправился к зеленоглазой Возлюбленной принца, пригласил её в королевский дворец.

Зеленоглазая надела зелёную шляпу, завязала ленты у подбородка, пришла.

Принц даже побледнел от счастья! А потом, усадив Возлюбленную в кресло, прочитал стихотворение.

И тут все ужаснулись (а первый министр обрадовался).

Стихотворение оказалось ЛУЧШЕ зеленоглазой девушки.

Та, о которой шла речь в стихах, была ненаглядна. Дух захватывало, когда её не было рядом. Хлебнувши пустоты… задыхаясь от одиночества, всякий Её знакомый сейчас же бежал на поиски… Солнышко, и то замирало, когда Она появлялась на улице.

– Скажи мне на прощанье что-нибудь хорошее, – попросила принца девочка из многих, рядом с которой можно пройти и не заметить.

– Счастливо, – сказал принц.

– Счастливо тебе, а мне уже нет, – вздохнула она и пошла в сторону границы королевства, к своему домику. Самая обыкновенная. Не красавица, а даже наоборот – печальная, тоненькая в талии. Ленты зелёной шляпы волочились по земле, потому что их не завязали у подбородка.

– Что такое?! – встревожился ровно через минутку первый министр. – Я, кажется… задыхаюсь? Похоже, что я…

– Дух захватывает! – хлебнувши пустоты, схватился за сердце принц.

И все, кто был во дворце, помчались к границе. В сторону домика зеленоглазой девочки. Солнышко замирало, а впереди бежал первый министр, похожий из-за колючести более на ежа, чем на первого министра.

С утра королева-бабушка Розалия изучала редкие виды растений, днём сочиняла пирожки с непредсказуемой начинкой, вечером смотрела на звёздное небо, пытаясь представить, как и что происходит там, в млечных глубинах. Весь день она напевала, веселилась, прыгала то на одной, то на другой ножке. А если оставалось свободное время – читала книжки с картинками.

Зато её внучка – молоденькая принцесса Лютеция – утром начинала горько вздыхать из-за погоды, весь день ворчала по малейшему поводу, а к вечеру – уже ругалась вслух и совершенно без причины. Всё-то на свете ей было заранее известно, поэтому принцесса не хотела учиться. Но, главное, она с рожденья не понимала шуток, терпеть не могла песен и танцев, презирала игры, прыжки через веревочку и ничему не удивлялась. Народ прозвал её – «принцессой-колючкой». Впрочем, бабушка-королева называла принцессу Люшей.