© Стародуб М.М., 2018

© Издательство «БОС», 2018

Драматург, прозаик, поэт, сказочник и актёр Михаил Стародуб – личность талантливая и остроумная. Это нетрудно заметить тому, кто бросил взгляд на обложку книги – «Сказки Старого Дуба». Не каждый пишущий позволит себе такую весёлую игру с собственной фамилией. А вот Михал Михалыч (да простит он нам фольклорно-медвежью вольность!) смело пошёл на творческий эксперимент и не проиграл.

Кто только не пробегал и не отдыхал под раскидистой кроной этого Старого Дуба! Кто только не прятался на его крепких суковатых ветвях! Кто только не пролетал над его могучей вершиной! Всякого из них автор заприметил, рассмотрел и на бегу, и на ходу, пребывали ли они в лёгкой дрёме, в неспешной беседе, в суете повседневности, в волшебных метаморфозах.

Знакомы ли вы с вороной Каролиной Юрьевной, встречали ли вы корову цвета морской волны, знавали ли вы лошадь Марусю, которая хотела стать селёдочкой, можете ли вы ответить на вопрос, какая каша самая вкусная? Если на все эти вопросы вы отвечаете решительным «нет», то вам придется немедленно купить книгу, которую вы только что сняли с полки книжного магазина и раскрыли.

Её автор когда-то утверждал: «Я знаю, где слоняются ежи, / И где слоны от смеха ёжатся…». Правда это было в другой весёлой и яркой книжке. А ещё он написал серию рассказов «Про Штука и Дрюку»: представляете, какие штуки-дрюки выкомаривали там эти персонажи?

Великий классик Антон Павлович Чехов не постеснялся признаться, что может написать рассказ обо всём, хотя бы о чернильнице, непременном атрибуте его письменного стола. То есть о предмете, который мы, взрослые, теперь почти позабыли, а молодежь и дети так и вовсе не знают. Я не смею сравнивать нашего автора с русским гением, но заметила и хочу, чтобы заметили вы, будущие читатели, какую замечательную сказку «Булавка Буля» (такие булавки, именуемые английскими, до сих пор в ходу) рассказал Стародуб. И, не удержавшись, сравню эту сказку с пронзительным драматическим финалом с произведениями гения датского – Ганса Христиана Андерсена.

Конечно, есть у Стародуба сказки о влюбленном принце и маленьких феях, о добрых и злых волшебниках, но главное достоинство его по-детски трогательных фантазий – видеть тайну жизни в каждом предмете, в могучих деревьях и маленьких насекомых, в солнечных бликах и в неугомонных воробьях. Всего не перечесть.

И последнее, для тех родителей, которые вникают в красоту и возможности русского языка. Вы обращали внимание, что нередко, оценивая особенности литературного произведения, мы просто констатируем: «Как это вкусно написано!» Это не значит, что читатели – сплошные гурманы. Просто наша фонетика, чёткая и склонная к звукописи (интересующихся отошлю к статье В. Брюсова «Звукопись Пушкина»), наша удивительно гибкая и разнообразная система словообразования (как пример, приведу любимый глагол Стародуба «припожаловать»), наш уникальный синтаксис, сложный и ёмкий, – все вместе создают национальное достояние. Прикоснуться к нему вам позволит книга современного писателя Михаила Стародуба. Она написана вкусно.

Сидели два воробья на нашем подоконнике. Смотрели через стекло, как мы обедаем. Дело происходило летом. Воробьи были сытыми.

Смотрели они на салаты, жареное мясо, на картошку ломтиками. Видели, как ты, мой мальчик, отказался от первого и безо всякого удовольствия сидел перед вторым блюдом.

Огорчились из-за тебя воробьи.

Вдруг прилетает на подоконник третий воробей, воробей-волшебник. Наши воробьи и говорят:

– Несчастные эти люди, едят не пойми что. Порядочным существам нельзя так питаться. Посмотри-ка, воробей-волшебник, на молодого человека в шортах и рубашке с короткими рукавами… не кажется ли тебе, что человечья пища ему не по вкусу?

Воробей-волшебник был добрым. Решил помочь. Повёл крылом, обронил пёрышко, и… перед нами три тарелки с отборным пшеном!

Но мама пересыпала пшено в пакеты, а мы продолжали есть жареную картошку.

Повёл воробей-волшебник крылом, обронил второе пёрышко… на столе появилось блюдо, полное толстых червячков.

Схватила мама блюдо с толстыми червячками и… в мусоропровод.

Обиделся воробей-волшебник. Решил накормить нас силой. Взмахнул крылом, сбросил перо – явилась туча мошек и комаров.

– Ну-ка, братцы, вкусные комары и мошки, – говорит воробей-волшебник, – летите через форточку в эту квартиру!

Взвились братцы комары и мошки, зазвенели в воздухе. Еле успели мы форточку захлопнуть. В комнате потемнело – такая туча насекомых расположилась за нашим окном. Удивилась мама, удивился и ты, мой мальчик:

– Что такое? Почему?

Пока я рассказывал эту историю, ты, мой мальчик, съел, что положено, и спросил добавки. Увидели это воробьи, перестали за тебя огорчаться. Полетели по своим воробьиным делам.

А некоторые мошки и комары задержались. До самой осени летали по городу. Искали подходящего мальчика, которому не нравится человеческая еда.

Фея Цветочной Поляны умеет выпекать пирожки. С ароматами скошенной травы, лесной земляники, шалфея, мяты, иван-чая и акации.

Её подруга – фея Снежной Горы – исполняет печенье с начинкой из утренней прохлады, безвредных сквозняков, лёгкого морозца. Оно чудесно освежает в жаркие дни.

Хозяйка Голубой Реки, третья фея, знает, как сочинить булочку со смешинками. Из облачного теста и летучих смешинок. С добавлением дикого мёда и птичьего посвиста. Съешь такую – начнешь хохотать, посвистывать и смеяться. На всякий случай, если вам, родителям, родственникам или просто знакомым попадется булочка со смешинками, особенно не волнуйтесь! Смеяться и посвистывать вы будете недолго. Всего каких-нибудь три – четыре недели подряд, с утра и до вечера. Зато перед сном наступает перерыв, действие смехотворной булочки слабеет, целую ночь можно отдыхать от хохота.

У нас в сказке каждый выбирает десерт по вкусу!

Как-то вечером возвращался Мишутя домой. От бабушки. Задремал в вагоне метро. Да так, что приехал на конечную станцию и, когда пассажиры вышли, остался один. Тут как раз проходил дежурный полицейский.

– Просыпайтесь, молодой человек! – говорит этот полицейский.

– Не хочу, – с закрытыми глазами отвечает Мишутя.

– Почему? – удивляется дежурный.

– Сон уж больно интересный.

– Да? – любопытствует полицейский. – И про что же он, этот сон?

– Про селёдочку, – сглатывает слюну Мишутя.

– Ух, ты… – тоже сглатывает, завидуя, полицейский, – а какая там, у вас во сне, селёдочка? То есть, какого посола? Пряного или атлантического? А ещё я люблю – в винном соусе…

– Любая, на выбор, – говорит Мишутя.

– Быть не может! – удивляется полицейский и садится рядом, жмурит глаза, чтобы проверить: действительно ли в этом чудесном сне любая селёдочка на выбор?

В это время поезд отправился в обратный путь (к противоположной конечной станции, в сторону Арбата). На следующей остановке входит бабулька.

– Ну и ну, – удивляется она, – никогда не видела спящего господина полицейского!

– Это потому, – отвечает Мишутя, не открывая глаза, разумеется, – что никому из господ полицейских не попадался такой аппетитный сон. Про селёдочку.

– Я тоже! – радуется старушка, быстренько закрывает глаза и присаживается на кожаное сидение. – Можно и мне?