— Хочешь замерзнуть? — раздался низкий голос, сопровождаемый тихим смешком.

Руслан повернул голову и встретился взглядом с Эммануилом Чехлянцем. Тот выглядел потрясающе стильно даже сейчас, на фоне свинцового неба, пыльно-серого песка и уныло штормящего моря. Мастер не только вести бизнес, но и привлекать взгляды.

— Хочу поскорее решить с тобой все вопросы и отправиться домой в теплую постель, — сказал он чистую правду.

Чех хмыкнул и сел рядом.

— Сейчас полдень, какая постель?

— Большая, — невинно ответил Руслан.

— Какой ты зануда, — заметил собеседник, доставая из кармана черного пальто сигареты.

Руслан немного поморщился. Ну конечно! Брось курить, когда тут всякие… соблазняют. Чех понимающе протянул пачку и зажигалку. Пришлось вздохнуть и взять. Нервы истрёпаны, соблазн велик, а ограничение себя в мелких радостях жизни ведёт потом к большим проблемам с психикой.

Несколько секунд молчали. Говорить не хотелось. Зато очень хотелось плюнуть на все проблемы и просто отдохнуть. Но встретились ведь не просто так, а по делу. Пожалуй, начало нового года — это то же самое, что и конец старого. Отдыха не было, а вроде как все говорят про новые силы. Гадость какая-то.

Руслан затянулся и закашлялся. Да уж, отвык немного. Или Чех курит нечто ядрёное и экзотическое. Гурман, мать его за ногу.

— Я весь внимание, — наконец сказал он. — И если правда хочешь, чтобы я не превратился в сосульку, то излагай. Ибо прекрасно знаю, что позвал ты меня сюда не из-за моих неземной красоты зелёных глаз.

— Да, — согласился Чех, — их нельзя продать, поэтому только из-за глаз приходить сюда крайне неразумно.

Руслан закатил глаза и призвал на помощь всё своё терпение. Вот уж точно, если один из них двоих зануда, то другой — язва. При этом профессиональная такая, сгубившая не одну личность. И Чех об этом знает. Однако даже не пытается сделать вид, что страдает угрызениями совести. Хотя совесть… господи, о чем это он? Чех и совесть — вещи несовместимые. Наглый и харизматичный южанин с кровью стольких наций, что и не перечислишь сразу. И совесть ему под стать. Ты к ней взываешь, а она: «А? Шо говорите?»

— Я тебя внимательно слушаю, — сказал Руслан.

Перед внутренним взором почему-то встал вчерашний разговор с Райским-Энгелем. Всё вроде бы прошло хорошо. Всё же тот никогда не был дураком и прекрасно понимал, когда не стоит упираться. К тому же семья у него давно живет в Италии. Вот и пусть едет к ним, сыновей воспитывать и всё такое. Когда-то отец ему хорошо помог, дав возможность обзавестись кое-чем за границей, и теперь пришло время отдавать долги.

Вот только потом он вызвал эту драчливую девицу… контент-менеджера Арину. И велел ей подготовить окончательный отчет по проектам. Взгляд, которым наградила она Руслана, мог сжечь на месте. Впрочем, тоже не глупа, понимает, кто он такой. В какой-то момент она даже засмотрелась на лежавший на столе Райского-Энгеля нож с дизайнерской рукоятью. Красивая игрушка, но можно такой и поранить.

Руслан уже внутренне напрягся, однако Арина ухватила лежавшие на столе папки, нож не тронула и покинула кабинет. Сердитый стук её каблучков слышался даже через закрытую дверь.

— Я хочу поговорить про «Раэн», — вдруг сказал Чех, и Руслан удивленно посмотрел на него.

«Ослышался, наверное, — мелькнула мысль. — Это я всё думаю об одном и том же, вот и чудится уже ерунда».

— Не надо на меня смотреть так, будто я тебе сделал неприличное предложение, предварительно связав во всех стратегических местах, — невозмутимо сказал тот.

— Иди к черту со своими фантазиями, — буркнул Руслан. — «Раэн»? Скажи, что мне послышалось и надо к врачу.

— К врачу тебе, может быть, и надо, — сказал Чех со всей заботой в голосе, на которую только был способен, — но явно не слух лечить.

— А что?

— Вот что… мы сейчас и выясним, друг мой.

…Им все же пришлось перебраться под защиту стен уютного кафе, ближе к мягким креслам, ароматной еде и улыбчивым официанткам. Чех не любил, когда дела обсуждаются на улице. Даже если это очень пустяковые дела вроде разговора по телефону или выбор какой-нибудь забегаловки, чтобы выпить кофе.

Но дело шло к обеду, поэтому одним кофе двух энергичных мужчин в самом расцвете лет было не удовлетворить.

— То есть, — задумчиво сказал Руслан, провожая взглядом стройную официантку в интригующе короткой юбке (именно интригующе, а не неприлично), — ты хочешь выкупить «Раэн»?

— Можно и выкупить, — кивнул Чех, откладывая в сторону меню и глядя на собеседника внимательными карими глазами. — С Артуром Заграевым работать — одно удовольствие. А проекты он будет подкидывать часто. Его творцам нужна реклама, причем постоянно. Сам знаешь, творческий человек может, конечно, натворить всякое, но далеко не всегда — хорошее продвижение. Даже себя самого, не говоря уж о результатах творчества.

Руслан вынужден был согласиться. Не зря для этого самого продвижения есть люди, которые специально им занимаются.

— «Раэну» придется, конечно, немного переориентироваться в сфере деятельности, но, думаю, сложностей не возникнет. Спецы там хорошие.

— Откуда знаешь? — хмыкнул Руслан.

— Хотел сам делать один проект, но не сложилось пока, — безмятежно ответил Чех, убирая руки со стола, чтобы подошедшей официантке было удобнее расставлять приборы.

Есть о чем подумать. Чех не будет разбрасываться деньгами просто так. И, разумеется, не допустит такого, чтобы купить организацию, которая не будет приносить прибыль. А если так… Руслан мысленно перебирал варианты. С одной стороны, это головная боль. С другой… Пока что нет явных конкурентов, и Заграева можно сгрести за руки и за ноги вместе с его творцами. А вдруг ставка верная?

— И кто же будет руководить? — спросил он, делая вид, что раздумывает над предложением Чеха.

— Айдар, — чуть пожал плечами тот. — Он давно хотел поработать с людьми искусства. В судоремонте ему не слишком комфортно.

— Ничего себе, смежная деятельность, — хмыкнул Руслан.

— Не смежная, конечно, но я ему доверяю, — не смутился Чех. — К тому же он последние годы не сидел сложа руки, а развивался. А когда всё складывается неплохо, то почему бы не попробовать?

Некоторое время ели молча. Погода за окном стремительно портилась. Казалось, что небо превратилось в сито, через которое капризные погодные боги сыпали дождь, снег и плохое настроение. Правда, после чудесного супа и отменного стейка с поджаренной до золотистой корочки картошкой настроение улучшилось. Да и Чех перестал смотреть загадочно и покровительственно. Руслан слегка расслабился. Несмотря на то, что отец Руслана был богаче и влиятельнее Эммануила Чехлянца, сам Скрипка-младший… В общем, пока ещё до уровня ни того, ни другого не дорос. И пусть он уже был в бизнесе не последним человеком, но прекрасно понимал, что есть те, у кого ещё можно учиться и учиться.

— Значит, Айда-а-ар, — задумчиво протянул Руслан. — А что же ты его так отпускаешь?

— Я не отпускаю, — поправил Чех, — я даю своим сотрудникам возможность развиваться.

— От такого благородства можно зарыдать.

Собеседник чуть улыбнулся уголками губ, а потом сделал вид, что крайне увлечён обмакиванием мяса в гранатовый соус.

— У меня с собой есть платок, — сказал он, понизив голос до шёпота, заставляющего мурашки бежать по спине. — С ручной вышивкой, которую делала невинная дева при свете звёзд и луны. А ещё она пела… Песнь на бесконечные слёзы партнёров по бизнесу.

Руслан снова закатил глаза. Кажется, сегодня это действие — гвоздь сезона. Ну а что? Почему нет-то? Только вот у Чеха и правда своеобразное чувство юмора. Вряд ли позавидуешь той, кто станет его избранницей. Кстати…

— Слушай, а это правда, что ты надолго уезжаешь во Францию?

— Не дождётесь, — фыркнул Чех, аккуратно отрывая кусочек от свежайшего лаваша. — Я там, конечно, побуду. Но «надолго»… Вас кто-то обманул, Руслан Витальевич.

И только по смешинкам в карих глазах можно было догадаться, что Чех несколько лукавит. Правда, не сказать, что откровенно лжёт. Он слишком… фанат своей Одессы. Поэтому вряд ли его привлечёт заграничная жизнь. К тому же Чех уже в том возрасте, когда прекрасно понимаешь, что хорошо только там, где есть ты, а не наоборот.