Полковник появился ровно в назначенное время. По-королевски пунктуально, бессовестно обворожительно и очень обходительно. С цветами, конфетами и вином. И вроде бы всё стандартно, но приятно. Поцеловал ручку тёте Саре, очень тепло поприветствовал нас.

Тётя Сара вмиг сбросила лет двадцать, подхватила кавалера под руку и, что-то мило воркуя, увела на кухню.

А мы так и остались стоять соляными столбами, потеряв дар речи. Только беспомощно переглянулись. Даже Сёмочка забыл про бантик и оторопело смотрел вслед ушедшей паре.

— По… полковник? — заикаясь, прошептала я.

Олег только молча кивнул и покосился в сторону кухни.

Да уж. Мужчина до сорока лет, высокий, с широким разворотом плеч и спортивной фигурой. А еще с белыми волосами до этих самых плеч, ястребиным профилем и невероятными серыми глазами. И… не имеющий никакого отношения к военным. Объяснить сложно, но смотришь — и прекрасно это понимаешь. Уж скорее байкер с выезда на «Гоблин-шоу».

— Детки, идите сюда! — донесся голос тётушки. — Мы вас ждём.

При слове «детки» Олега перекосило, однако он сделал над собой усилие, ухватил меня за руку и потащил на кухню. Я искренне завидовала брату, ибо держать «покер-фейс» ему удавалось, в отличие от меня, в любой ситуации. Надо будет попросить пару уроков, а то совсем что-то иду на поводу у эмоций.

…Спустя час мы всё поняли. Полковник, он же Артур Артурович Заграев, бизнесмен, байкер и, в целом, очень обаятельный паршивец. Было в нём что-то от… Эммануила. Не в том смысле, что родственное, а вот… манера говорить, держать интерес собеседника, обаяние. Когда заранее понимаешь, что перед тобой плохой парень, но ничего не можешь поделать с собой. Только Эммануил был в деловом костюме, а этот — в кожаных штанах и косухе. Но мастерство общения с женщинами у обоих на высоте.

В какой-то момент мне показалось, что если бы они встретились, то воздух тут же затрещал бы от разрядов ненависти. Конкуренты-с.

— Виталий Скрипка с нами работал, — вдруг сказал Артур после того, как в разговоре промелькнула «музыкальная» фамилия. — Занимался продвижением моих ребят-скульпторов. Сами понимаете, люди искусства очень редко могут талантливо себя преподнести. Но сейчас без рекламы никак, поэтому я специально спустил этот вопрос в отдел, чтобы хорошо подумали, с кем связаться.

Он покачал рубиновое вино в бокале, глядя сквозь него на лампу.

«Да уж, — подумала я, — скульпторы. Он и сам похож на живую статую. Вроде бы говорит, улыбается, весь внимательный и… каменный. Мимика такая… немного странная. Как если бы в камень вдохнули жизнь и велели прикидываться человеком».

— Все было сделано и правда шикарно, — тем временем продолжил Артур, ничего не подозревая о моих мыслях. — Выставки в нескольких городах страны, хорошая рекламная поддержка, грамотное распространение информации в сети, видео-обзоры… В итоге все остались довольны, а ребята получили заказы.

— Да, конечно, — вздохнула я, откладывая вилку.

Есть уже не хотелось. Вероятно, займусь этим ночью, когда никто не увидит… И только верный Сёмочка не осудит, он будет сидеть и жрать со мной!

— Что-то не так? — поинтересовался Артур, посмотрев на меня.

По спине пробежали мурашки. Вот точно… взгляд, как у Горгоны Медузы. Посмотрел и — бац! — камень. И что только в нём нашла тётя Сара?

— Именно из-за Скрипки Ариночка сильно теряет работу, — вступила она в разговор, и Олег еле сдержал ухмылку.

— А что именно произошло? — искренне удивился Артур, переводя взгляд с меня на неё.

— Ну… в общем, дело такое… — начала я. — Агентство «Раэн» доживает последние дни…

Весь рассказ не занял много времени. Стоило подойти к завершению, как я почувствовала, что горло перехватило. Вот вроде бы ничего прямо такого страшного, но обидно до ужаса. И Райский-Энгель всё объяснил, но… всё равно.

Артур некоторое время молчал, а потом тихо сказал:

— Не расстраивайся, кажется, у меня есть одна идея.

Ночь — прекрасное время суток. Время романтиков, звездочётов, влюблённых и… ночных жриц. Ночная жрица — очень древняя профессия. Её истоки уходят в те времена, когда люди жили в пещерах и защищались от диких зверей. С наступлением темноты посвящённая в таинства жрица поднималась со шкуры, постеленной в глубине пещеры, и крадущимися шагами направлялась к убитому мамонту, чтобы произвести чудовищный ритуал. Одним словом — пожрать.

Я знала, что это совершенно неправомерное действие. Вредно для фигуры, холодильника и никак не облагораживает мой прекрасный облик (и задницу), однако ничего не могла с собой поделать. Объяснив себе, что если не есть вкусняшки, личико будет меньше, но грустнее, я с чистой совестью пошла к холодильнику. В час ночи, ага.

Сёмочка сразу просёк это дело и направился за мной. Кот — идеальный мужчина. Он не будет спрашивать, почему ты ешь среди ночи. Он будет есть с тобой!

Однако возле холодильника нас ждал сюрприз. А именно некий подтянутый, спортивного телосложения привлекательный юрист, который бессовестно достал колбасу, сыр, икру и свежий белый хлебушек. И при этом, сволочь, не испытывал ни малейших угрызений совести.

— Если ты так будешь есть, то скоро растолстеешь, подурнеешь и никогда не женишься, — ехидно сказала я, отбирая у него колбасу.

— Хорошего человека должно быть много, спроси у тёти Сары, — ни капли не смутился он. — И потом, важна не внешняя красота, а внутренняя. Касаемо женитьбы, то я на сто процентов уверен, что этот вопрос куда больше волнует тебя и тётушку, нежели меня.

Олег достал ещё салат и тихонько прикрыл дверцу холодильника.

— Ну конечно, — хмыкнула я. — А ещё тех несчастных девиц, которым ты разбил сердца и оставил бедняжек рыдающими с размазанной помадой и потекшей тушью.

— Неправда ваша, тётенька, — невинно отозвался он, переступая через Сёмочку, — я всегда очень аккуратен и кладу рядом с дамой салфетки и средства для снятия макияжа.

— Ты мечта, а не мужчина, знаешь? — так же невинно поинтересовалась я.

— Само собой, моя дорогая сестра, само собой.

Мы тихонько пробрались на кухню и разложили добычу на столе. Есть ночью — это всегда нечто прекрасное и чудовищное, отчего приходишь в неописуемый восторг, приправленный нотками удовольствия и бунтарства.

— Как думаешь, Артур поможет? — ни с того ни с сего спросила я, медитируя на тарелку с оливье.

— Я Артура видел первый раз в жизни, — сказал Олег, ловко нарезая хлеб, — ничего толком не определишь. Но, кстати, есть ещё идея.

— Какая? — тут же насторожилась я.

— Эммануил, — коротко ответил брат.

Я нахмурилась. Идея, может, и хорошая, но явно не в этом случае. Олег заметил мою реакцию, рука с ножом замерла.

— Что-то не так?

— Да всё не так, — буркнула я и отвела глаза.

Некоторое время мы молчали. Потом брат сел рядом и обнял меня, притянув к себе.

— Излагай, — шепнул в макушку.

Я вдохнула запах хвойного парфюма, исходившего от его кожи и шерстяной клетчатой рубашки, уткнулась в плечо Олега. Некоторое время потребовалось, чтобы собраться с мыслями. Вообще-то, жаловаться я не любила, но тут нужно было с кем-то поговорить. Возможно, даже немного обвинить. А потом… потом признать, что его вины ни в чем нет. Олег действительно повёз меня праздновать Новый год к Эммануилу. Однако не заставлял ощущать пробегающий по коже жар. Целоваться с хозяином. И уж тем более падать в его объятия. Но объятия были очень ничего. И даже если у нас с Эммануилом ничего не сложится, это будет прекрасное яркое воспоминание. Сказочное, страстное и капельку развратное.

— Не знаю, что делать, — искренне призналась я, прижавшись щекой к твёрдому плечу. — Запуталась, будто Красная Шапочка в неизвестном лесу.

Потому что когда это свой лес, то всё понятно и ясно. И даже волк не так пугает, ведь каждая женщина понимает, что злого и покрытого шерстью мужчину нужно сначала накормить, а дальше смотреть по обстоятельствам. Но вот чужой…