Ярость Юсифа куда-то исчезла. Он не мог продолжать сердиться, глядя в лицо правде.
Годы продолжали собирать со всех свою дань. Эль Асвад почти полностью исчерпал свои возможности. Юсиф сделал все, что мог, но его усилий было явно недостаточно. С момента окончания битвы под Вади Эль Куф он уже не ожидал ничего, кроме как движения под уклон. Оставалось лишь надеяться на то, что Эль Мюрид и его военачальники погибли. Но и эта надежда рухнула. Фуад сообщил о возвращении пропавших было вождей. Оказалось, что они живы. Пламя Вади Эль Куф поглотило лишь тех, кому можно было найти замену.
— Мегелин, — сказал Юсиф, — стань на позиции врагов. Что они могли бы сейчас предпринять?
— Не знаю, валиг, — ответил Радетик. — Говорят, что Нассеф тип мстительный. Полагаю, что сейчас он будет внимательно следить за тем, что происходит. Это все, что я могу сказать. Если хочешь дополнительных предсказаний, то можешь начинать гадать на бараньих кишках.
Юсиф несколько минут сидел молча, а затем произнес:
— Что же, в таком случае я хочу опять уступить инициативу ему. Мы будем проводить патрулирование, устраивать засады, но в то же время станем избегать крупных схваток. Будем тянуть время. Сосредоточим свои усилия на выживании и постараемся заманить Нассефа на осаду Восточной Твердыни. Абуд стар и к тому же страдает подагрой. Он не вечен. Я разговаривал с Фаридом, и тот на нашей стороне. Принц не такой домосед, как отец, и лучше разбирается в существе дела. Когда Фарид наденет корону, он даст нам все, что нужно.
Но судьба и Нассеф повели себя совсем не так, как того желал Юсиф. В течение года после Вади Эль Куф люди Юсифа крайне редко видели своих врагов. Они не встречали их, даже специально отправляясь на поиски. Создавалось впечатление, что Нассеф вообще забыл о существовании Эль Асвада. Во владениях валига царили мир и покой, если не считать патрулирования устья прохода Себил-эль-Селиб да усиленных мер безопасности.
Эта тишина очень беспокоила Юсифа и Фуада. Они не могли понять, что означает эта тишина.
Гарун и Радетик впервые почти за два года отправились в свою экспедицию. Мегелин хотел поискать кое-какие редкие цветы. Эти поиски завели их в узкий каньон, уходящий зигзагами в глубину горного хребта Джебал-аль-Алаф-Дхулкварнеги.
Гарун страшно опасался ненароком обидеть Скрытных и, пытаясь спрятать свое беспокойство, пустился в несвойственную для него болтовню. В конце концов болтовня вылилась в попытки заставить Радетика сказать, что он думает о планах врага.
Радетик долго молчал, но затем терпение его лопнуло и он прорычал:
— Ничего я не знаю, Гарун. Сейчас миром правит Меч, а Нассеф является величиной неизвестной. Как я могу предсказывать его действия, если не способен даже уловить мотивы, которые им движут? Иногда он кажется преданным последователем Эль Мюрида, но уже через секунду начинает вести себя как самый последний бандит пустыни. А ещё через секунду создается впечатление, что он последовательно строит собственную империю. Я могу посоветовать лишь одно — ждать. Настанет момент, и его намерения станут нам до боли ясны.
Одна такая болезненная новость испортила в целом спокойную зиму. Эль Мюрид на пять лет назначил Нассефа командиром Непобедимых. Как сообщили шпионы, Бич Божий провел чистку их рядов, с тем чтобы телохранители Эль Мюрида полностью отвечали его требованиям.
Меч теперь, видимо, полностью управлял Миром.
К тому времени, когда Гарун и Радетик вернулись в Эль Асвад, планы Нассефа несколько прояснились. Путешественникам даже не удалось отдохнуть как следует. Сразу после возвращения их повели прямо к валигу.
— Наконец-то он сделал свой ход, Мегелин, — объявил Юсиф, как только они подошли к нему. — Он ещё раз проявил свои способности. Никто этого не мог ожидать.
— Так что же он все-таки сделал? — спросил Радетик.
— Речь идет о силах, которые он копил. Их мощь возрастала очень быстро, и наши шпионы пришли к выводу, что Нассеф готовится уже этим летом нанести по нам удар. Ты все это, конечно, знаешь. Ну так вот. Он использовал их для удара на восток!
— На восток? Но…
— Сук аль Арба уже пала. Сейчас он ведет осаду Эс Суанны. Его всадники уже достигли Рас аль Яна. Сук аль Арба не сопротивлялась. Они выслали для его встречи приветственный комитет. По сообщениям агентов, наши кузены на побережье расталкивают друг друга, чтобы припасть к его руке. Он обещает им всем отдать на разграбление Аль-Ремиш и все внутренние провинции.
— Говоря иными словами, восток видит свое будущее только вместе с Эль Мюридом.
— У них была масса времени для проповедей в тех краях. И для заключения сделок. Абуд не предпринял ничего для того, чтобы постараться сохранить лояльность побережья. Теперь, я полагаю, Тройес полностью отрежет нас от остального мира.
Аль-Ремиш мог связаться со своими союзниками на востоке только через узкий проход, которым обычно пользовались торговцы на пути в Тройес. Обитатели Тройеса по расе и языку являлись родственниками Детей Хаммад-аль-Накира, но со времени Падения не признавали никакого внешнего господства. Город был основан Империей Ильказар как военно-морская база и торговый порт.
Несмотря на то что войн не было вот уже много лет, город продолжал претендовать на владение северной частью восточного побережья. Начиная с захвата Эль Мюридом Себил-эль-Селиба, Тройес постоянно отгрызал куски от земель, отвоеванных Абудом в его молодые годы. Теперь королевские линии коммуникаций должны были проходить через районы, патрулируемые недружественными войсками.
— Да, Тройес по-настоящему оккупирует территорию, как только прослышит, что произошло, — согласился Радетик. — Насколько сильный гарнизон оставил Нассеф? Двинулся ли Эль Мюрид вместе с ним?
— Фуад как раз это сейчас и проверяет.
Но Фуад занимался делом гораздо более важным, нежели простая проверка. Он возглавлял первое за много лет нападение на проход Себил-эль-Селиб.
Первое сообщение об успехе пришло через несколько дней.
Гарун ворвался в жилище Радетика с криком:
— Скорее, Мегелин! Тебя хочет видеть отец. Дядя Фуад застал их врасплох! Ну, вставай же!
— Что сделал Фуад? — спросил Радетик, протирая заспанные глаза. Он начал одеваться в традиционный наряд жителей пустыни. Последний предмет его западных туалетов превратился в лохмотья уже несколько лет назад. — Никак не могу привыкнуть к этой женской одежке, — бормотал он. — Может быть, мне следует что-нибудь заказать из дома? Ну уж нет. Это сделает меня очень заметной мишенью для убийц.
— Торопись! — не унимался Гарун. — Он застал их врасплох! Он незаметно прошел через их пикеты и отрезал от внешнего мира. Никто не мог понять, что происходит. Они работали на полях, и дядя Фуад положил их великое множество. Ну, пойдем же! Отец хочет знать, что, по твоему мнению, нам надо делать.
Гарун не переставал болтать, испортив тем самым сюрприз, уготовленный Юсифом для Мегелина. Когда они нашли валига у парапета северной башни, мальчишка успел поведать Радетику почти все, что собирался рассказать отец. Взор Юсифа был обращен на север, в сторону Себил-эль-Селиба.
В результате сочетания хитрости, удачи и отчасти планирования Фуаду удалось обойти патрули Эль Мюрида и нанести неожиданный удар по Себил-эль-Селибу. Он убил и пленил несколько сотен, прежде чем выжившие успели закрыть ворота двух крепостей. После этого он убил и пленил ещё несколько сотен, так как стража настолько торопилась, что оставила за воротами множество своих людей. Фуад и защитники замков долго смотрели друг на друга в бессильной ярости. У Фуада для штурма не хватало сил. Ожидая указаний из дома, он уничтожал все, что мог. Он знал, что Нассеф скоро пришлет помощь, и хотел нанести врагу как можно больше урона, до того как придется уносить ноги.
— Что нам делать, Мегелин? — спросил Юсиф.
— Послать за помощью. Прежде всего к принцу Фариду. Обрисуй ему ситуацию. Скажи, что если он поторопится, у нас появятся шансы отрезать их от побережья. Это для них смерти подобно.
