– Подтолкнуть? Кто?

– Те, кто способен перемещаться по мирам Бессознательного так же свободно, как и Алек Сомна. То есть ты.

Я потряс головой, пытаясь осмыслить услышанное. Но все казалось мне слишком странным, чтобы так просто поверить.

– А разве я могу, ну, перемещаться?

Макс тяжело вздохнул. Видно было, что его терпение на исходе. Но он еще не оставил попытки в чем-то меня надоумить.

– Ты проник в сознание мисс Непорочной-Медицинской-Сестры, – надежда панк-сцены стал загибать пальцы, перечисляя мои подвиги. – Навязал ей секс, используя один из сокровенных образов, что она хранила в своем подсознании – а сделать это очень непросто. При этом ты загипнотизировал ее, наказав отыскать твою квартиру – и бедняжка нашла ее! А потом ты сумел повторно отыскать дорогу сюда, в «Роговицу», хотя я тебе не помогал. При этом ты действовал по наитию, не понимая толком, что происходит. Завидный потенциал, ничего не скажешь…

На миг в глазах Макса мелькнуло уважение, но хитрый неведомый оператор тут же направил свой объектив на его руки. Видимо, мой новый друг не любил, когда его «светили» за проявлением эмоций. Самое удивительное, что я на минуту поверил всему, что говорил этот человек. Но хватка моего рационального Я была еще слишком сильна.

– Если я настолько крут, почему ты говоришь, что с новыми способностями мне не выжить?

– Потому что ты не желаешь учиться! Основа успеха сновидца – это гибкий, подвижный ум, умеющий принимать информацию и адаптироваться, согласно полученным данным. Сновидец должен, нет, ОБЯЗАН учиться, даже находясь в шаге от смерти. Только так мы и выживаем. Но мистер Сомна все мои слова подвергает сомнению. А ведь я даже не начинал тебе вредить.

С этой позиции на свое положение я еще не смотрел. Вообще-то, Макс Физ знал обо мне пугающе много. Даже этот последний прием он позаимствовал из моего прошлого: мистер Ли на уроках истории всегда обращался ко мне в третьем лице. Он знал, что меня это злило. Но так мое внимание обострялось. Теперь об этом знал и Макс.

– А зачем тебе вредить мне?

Он пожал плечами:

– Таков ритуал человеческих взаимоотношений. Все вредят друг другу, осознанно, или «желая добра». Но этот факт остается неизменным. Может быть, так мы уравниваем гармонию, что объединяет вселенные…

– Все-таки я не понимаю…

– Я знаю, друг мой, – эти слова Макс сказал на удивление мягко, как доктор, который сообщает своему пациенту, что тот неизлечимо болен. – И это тебя погубит. Ты уже вышел на Тропу и обратил на себя внимание. Реакция последует очень скоро. И я советую тебе подготовиться.

Тут он щелкнул пальцами и потушил сигарету, давая понять, что аудиенция окончена. Тайный режиссер показал мне крупный план его глаз – в них застыла печаль. Похоже, Макс действительно думал, что больше меня не увидит.

Это разозлило меня не на шутку.

– Ты что же, похоронил меня? – крикнул я. – Может, и священника уже уведомил? Кто будет в этой роли: колдун вуду или Санта-Клаус с кроличьими ушами?

– Можешь выбрать на свой вкус, – подыграл он. – Это все равно не имеет практического значения.

– Может, поспорим?

В яблочко! Глаза моего нового друга азартно блеснули, хотя он и попытался это скрыть.

– Две недели. Это максимум, который тебе светит при твоем дьявольском везении!

Не густо. К тому же говорил он серьезно, что меня совсем не обрадовало.

– А что взамен? – спросил я.

– Если ты выживешь в течение этого срока и не сойдешь с ума, – прозвучал в отдалении его голос, – я буду отвечать на любые твои вопросы, пока тебе не надоест их задавать.

«Делать хорошую мину при плохой игре». Никогда не понимал толком, что означает данная фраза. До этого момента. Все мы, конечно, ходили в школу. Даже большинство современных бомжей, в той своей, «цивильной» жизни… Там были строгие дядьки и тетки, которые якобы учили нас тому, что, по их мнению, могло пригодиться нам в будущем.

До сих пор помню миссис Стинсон, неимоверную толстуху, облаченную в доисторическое платье с запахом нафталина. Ее щеки надувались и тряслись от злости, когда я мямлил во время очередного своего ответа. «Запомните, молодой человек», – кричала она, «если вы вдруг окажетесь в Бангладеш, никоим образом не говорите тамошним жителям, что это – столица Ливана!».

Что она вела, географию? Вот ведь шутка: этого предмета почти не помню, а вот образ преподавателя отпечатался в памяти, как тавро на крупе у мерина. Или огромный физрук МакКаферти, который всерьез считал, что ни один пацан не вправе называться «мужчиной», если не сдюжит 10 подъемов с переворотом за раз. «Человек» в его понимании должен был выполнить 15 этих долбанных переворотов…

Но взрослая жизнь оказалась более прозаичной, чем нам внушали учителя. Впахивая на службе доставки United Corporation, я повидал сотни успешный людей, которые и слыхом ни слыхивали, что за зверь этот Бангладеш, да и подтянуться на турнике не смогли бы даже под угрозой инфаркта…

Оказалось, что доблестные педагоги ни хера не знали. Они забивали наши головы мудреным фаршем, точно кулинары салями. Там было намешано все, от пятистопного ямба до формул дифференцирования, от распотрошенной лягушки до гипоталамуса… Все, кроме тех знаний, что действительно нужны каждому. Поэтому самые важные уроки жизни мы учим в одиночку. И, как правило, на ходу, со всех сторон окруженные конкурентами.

Мой первый урок, например, был мне преподан неким психом, утверждавшим, что он – вокалист лучшей панк-группы со времен The Ramones. При этом, «наставник» сам уже несколько лет числился коматозником, а наша беседа проходила в вымышленном месте. Черт, звучит как сюжет низкобюджетного триллера с Сарой Мишель Геллар²² в главной роли!

Признаюсь, я почти не поверил услышанному. Но и отвергать все слова моего нового друга не стал – слишком уж много было странных совпадений. Ведь как говаривал один из сыщиков Дэшила Хэммета²³: «Любое совпадение в нашем деле – лишняя сотня баксов, сынок!»²⁴. А это уже кое-чего стоило.

Во-первых, раньше я никогда так четко, до мелочей, не запоминал свои сны. Не скажу, что мне ничего не снилось – снилось, и еще как! Но к полудню я едва мог описать сюжет увиденного, а вечером и этого не помнил. Теперь же чертова картинка висела перед глазами, как приклеенная, стоило только зажмуриться. И с этим ничего нельзя было поделать.

Я аккуратно спросил у Элис, мол, может ли травма головы (пусть и легкая) вызывать такие симптомы. На что она ответила: «Человеческий мозг изучен лишь на 10-15%, а у того, кто способен во время секса читать стихи – только на 7%». А потом неизменно тащила меня в постель, из-за чего все проблемы получали временную отсрочку.

Во-вторых, у меня обострились разного рода предчувствия. Нет, я не стал мнительной старушонкой, у которой начинался припадок от вида рисунка в кофейной гуще. Но я точно знал, что если мне не хочется в данный момент выходить из квартиры, то лучше этого не делать. Однажды я кстати вспомнил о забытом дома подарке для Элис, из-за чего избежал столкновения с кирпичом, который откололся от края балкона и упал на то место, где секунду назад перебывала моя персона. А когда я неожиданно завел беседу с барменом о перспективах футбольной сборной Пиблса, это спасло меня от встречи с бандой «Крысиные хвосты». Как мне потом сказали, один из них проиграл в карты жизнь случайного прохожего. И у меня были все шансы стать его жертвой…

В-третьих, я стал иначе смотреть на окружающие меня вещи. В куче безделушек я, к своему удивлению, мог обнаружить талисман, который… работал! На стенах старых домов я вдруг видел проступившие надписи, которых раньше не замечал. Вырезанные на кирпичах либо начерченные углем или мелом, они словно были сделаны на чужом языке. Понять его я не мог, но чувствовал что-то зловещее в этих таинственных знаках, хотя у других людей они не вызывали никаких эмоций… Краткие поиски в городской библиотеке ничего не дали, и я решил на время отложить их исследование.