Литмир - Электронная Библиотека

– Игорь, я сейчас не о заказе говорю. Заказ меня волнует меньше всего. Если понадобиться, я его один легко вытяну. Просто…, не знаю, как выразиться… Понимаешь, твоё место, да, может занимать другой инженер. Молодой, не молодой, суть не в этом. Главное, теперь рядом со мной уже не будет тебя. Именно тебя Игорьёк.

– Ну, ты Дима меня точно хоронишь, право слово. А я умирать пока ещё не собираюсь. Тем более теперь, когда у меня есть, для кого и ради чего жить.

– Типун тебе на язык дурак. Живи ещё сто лет… И самое главное Игорь оставайся самим собой. Я на миллион процентов уверен, что тебя не испортят никакие деньги. Ты всегда останешься самым надёжным человеком из всех, которых я знаю, и дружбу с которым всегда ценю. Да-да, это именно так… В общем, Игорь Олегович, когда будешь прилетать в Москву хотя бы изредка заезжай. Да и звони чаще из своего Архангельска… Правда, я представляю, насколько тебе там станет не до звонков. Особенно в первое время.

8

Смотрите! Листья уже начинают желтеть! – Тихо, и как-то очень тепло произнесла Анечка…

Мы сидели на терраске за столом и уплетали арбуз. Большой, нет, огромный арбузище. Сказочно сладкий – продавец-узбек не обманул. Лица девчонок лоснились от арбузного сока и светились блаженством…

– Ну и чего? – Не поняла Ленка. Я, признаться, тоже.

– Значит скоро осень. Я очень люблю осень. У себя дома в детстве мы в эту пору с мамой… и папой ездили за грибами… У нас в городе осенью даже дышится по-другому, как-то удивительно легко и свободно. А в городском парке в конце сентября проходит последняя летняя дискотека, на которую собирается весь город. То есть, молодёжь города. И совсем не важно, что в этот день, вернее, вечер может идти дождь. И все ребята ожидают второе отделение, когда объявят ретро-дискотеку. И тогда парни приглашают на танец девушек. А девушки на белый танец ребят. Как когда-то приглашали их мамы на белый танец их пап. В этот день завязываются многие отношения и складываются семьи… Осенью мне особенно хорошо пишется. Даже в школе осенью сочинения я писала на одни пятёрки.

– Ты хочешь сказать, что за сочинения получала не только пятёрки!? – Недоверчиво спросил я.

– Ну да, а что в этом удивительного. Мне за сочинения даже трояки ставили, а иногда двойки. – Прижавшись ко мне, ответила Анечка и поцеловала в щёку.

– Да, ладно! Не может быть!? – Дочь была сражена наповал, я удивлён не меньше. Ленка перебралась к нам на лавочку, уселась рядом с Анечкой и недоверчиво спросила. – А как же ты пишешь свои рассказы, произведения, там всякие, если в школе тебе тройки и даже двойки по «литере» ставили? Вот у меня за сочинения всегда пятёрки, редко четвёрки. Но я недавно попыталась рассказ написать. Попробовала стать писательницей как ты… Фигня такая получилась, что самой противно сделалось.

– А знаешь Леночка, почему у тебя твой рассказ не вышел?

– Ну и почему? – Ленка внимала Анечке, словно примерная ученица.

– Ты писала его формально. Решила: а давай я стану писательницей и что-либо напишу, школьные сочинения у меня ведь писать получается… Понимаешь Леночка, писателя определяет не только владение техникой написания и литературным языком. Это всего лишь инструменты писателя. Скажем, как у художника краски и кисти. Но один художник этими красками и кистями пишет Мадонну, заставляющую на протяжении веков трепетать сердца миллионов, а другой никому не нужные убогие безликие псевдореалистические портреты всю жизнь малюет, которые забудутся быстрее, нежели завершится жизненный путь этого имитатора… Видишь ли, можно быть художником, а можно лишь искусным живописцем, не более.

– Анечка, а разве это не одно и то же?

– Конечно же, нет. – Улыбнулась Анечка, потрепала Ленку по голове и как-то очень по-взрослому, по-матерински обняла её. – Какая же Леночка ты у нас дремучая. А ещё в Париже жила, где Лувр, Версаль, Монмартр, прекрасные художественные галереи. Я если бы имела такую возможность, каждую неделю туда ходила. А, ещё, в театры…

– Хорошо-хорошо, не задавайся, а лучше объясни, я и пойму чем художник отличается от живописца. – Совершенно не воинственно попросила Анечку дочь.

– Видишь ли, можно грамотно и технично писать и живопись и рассказ, но, ни, то не другое не станет интересно и нужно людям. А знаешь почему? Потому, что в подобных «творениях» как правило, отсутствует главное качество настоящего произведения – душа автора, его нерв и боль. А присутствует только безупречная голая техника, которой недостаточно, чтобы заставить учащённо забиться чьё-то сердце. Вот живописцу, то есть умелому ремесленнику хватает одной техники, а художника без души не существует. У Владимира Семёновича Высоцкого есть такая строчка. Поэты ходят пятками по лезвию ножа и режут в кровь свои босые души. Понимаешь?

– Понимаю. – Как-то грустно вздохнула Ленка. – Я пятками по лезвию не хожу, значит, писательница из меня не выйдет… Слушай, пап, а может мне в рок-музыканты податься?

– Подайся, только и музыки без души не существует. Ты это отлично знаешь. – Рассмеявшись, согласился я. – Но сначала, пожалуйста, закончи школу.

– Закончу. Я себе уже в Архангельске и школу выбрала рядом с нашим домом.

– С каким таким нашим домом?.. Ты знаешь наш дом!?.. Тебе известен адрес!? – Удивились мы с Анечкой.

– Ну да. А чего в этом такого сложного. Я насела на Марика – а ты папочка хорошо знаешь, если я чего захочу всегда добиваюсь – он мне адрес и выложил. Я в интернете и выбрала школу рядом с домом.

– А кто тебе сказал, что ты едешь с нами? Я пока ещё ничего не решил. – С наигранной строгостью заметил я.

Ленка порывисто вскочила, пересела, протиснулась между мной и Анечкой, обняла нас и лукаво и в тоже время как-то очень серьёзно ответила:

– Брось, папочка, никуда вы от меня не денетесь. Даже не мечтайте. В семье должен быть хотя бы один нормальный человек.

– А мы, по-твоему, ненормальные? – Рассмеялся я.

– Да, папочка, если честно, вы не совсем нормальные челы. Вы с Анечкой ходите босые по лезвию ножа. Только вы можете всё бросить и уехать к чёрту на кулички. Согласись папочка, ведь никто из твоих друзей и знакомых в Архангельск не поехал бы. Даже за очень большие деньги.

– Наверное, нет. – Честно ответил я дочери.

– То-то же… И я дура с вами. Мне, что в Москве плохо? – Вздохнула Ленка.

– Леночка, ты можешь остаться с бабушкой. Ещё не поздно. А документы можно сдать в школу рядом с бабушкиным домом. – Предложила Анечка.

– Нет, Анечка, я с вами уеду. Даже не упрашивайте… Хотя, на самом деле, что-то мне совсем не весело. Как там всё сложится в Архангельске? На этом севере. В новой школе. С новыми ребятами.

Анечка обняла Ленку и как-то очень-очень уверенно, словно ясно видела будущее, сказала.

– Моя бабушка говорит, будет день, будет и пища. Всё у тебя…, у нас Леночка впереди сложится замечательно. Ведь, самое главное, мы вместе. И север тебе понравится, ещё и уезжать не захочешь.

– Верно, – поддержал я Анечку, – впереди девочки мои нас ждёт прекрасное будущее, счастливая жизнь. Это я вам твёрдо обещаю.

Девчонки прижались ко мне, обняли, и я почувствовал себя самым счастливым человеком. Потому что счастье быть любимым, невозможно купить ни за какие сокровища планеты, звёздной системы, Галактики, Вселенной.

Муза

– Она была с вами?.. Была? Чего молчите?

– Чувак, какая разница. Была, не была…

– Что, что ты сказал Жанно!? Тебе это безразлично? А мне нет! Понимаешь, нет! Вы с ней были!.. Вы мне не друзья. Вы гады. Предатели. Иуды.

– Ал, мы ни в чём не виноваты перед тобой. И ты это отлично понимаешь и напрасно бесишься.

– Тося, вы не виноваты!? Вы не виноваты! А кто виноват? Она?

– Нет. И она не виновата. Ал, она просто такое существо. Ты не должен ревновать её, тем более осуждать. Не её вина в том, что она создана не только для тебя. Она дарит счастье всем. Понимаешь, всем кто не может жить без неё… Нет, можно прожить и без неё. Бесспорно. Но это станет совершенно другая жизнь. Серая, пресная, скучная. Не мне объяснять тебе это… Да, с ней у нас было. Изредка бывает. Это верно. Но с ней у нас просто было бывает. Понимаешь? А ТЕБЯ ОНА ЛЮБИТ. ТЫ ЕЁ ИЗБРАННИК… Знаешь, брат я хотел бы, чтобы она любила меня хотя бы в десятую долю так же как тебя. Я стал бы самым счастливым человеком во Вселенной… И, знаешь, меня совершенно не волновало бы, что у неё бывает ещё с кем-то кроме меня…

11
{"b":"623715","o":1}