– Анька, ты по-настоящему хочешь стать писательницей, не прикалываешься!? – Ленка, казалась сражённой наповал. Если честно, я не меньше, а, возможно и больше дочери.

– Ну да, а что тут экстраординарного?

– Анечка ты хочешь стать как Пушкин, Толстой?

– Леночка, ну, почему, как Пушкин, Толстой. Я хочу стать сама собой. Мне тоже есть, что сказать. Я уже несколько лет участвую в работе одного писательского интернет-форума и у меня появились свои читатели…

Я изумлённо смотрел на эту девочку, с которой встречаюсь больше месяца. С которой сплю, точнее, не сплю ночами. Которая меня целует и ласкает так, как никто и никогда. И с которой мне так кайфово, как, наверное, никогда не было ни с одной женщиной за всю мою долгую-долгую жизнь.

Я смотрел на Анечку и понимал, что за всё это время так и не попытался просто, по-человечески узнать её! А может Ленка права – я действительно полный мудак? Великовозрастный мудак и дебил.

Маринка и Марк прилетели, и сразу из аэропорта завалились к нам. Ленка пребывала на седьмом небе от счастья. Она год не видела маму и не отходила от неё ни на шаг. Я не видел Марину два года. Она практически не изменилась, осталась по-прежнему чертовски красивой, правда выглядела несколько уставшей. Это и понятно, руководить частным лицеем-пансионатом это не типовые двери штамповать. Зато Марк выглядел как бог. Он и в молодости считался «первым парнем на деревне» – все девчонки факультета, да чего там факультета – института «бегали» за ним. Но и теперь мой друг мог дать «сто очков вперёд» любому молодому. За те два года, что я его не видел, он значительно похудел, и это ему, несомненно, шло. И сейчас Марк «сверкал» неотразимо, точно кинозвезда. С Маринкой они смотрелись супер шикарной парой.

Мы сидели в гостиной пили водку и чай и болтали о всякой ерунде. Об изменившихся и в лучшую и в худшую сторону Москве и России, о Париже, Франции. Но почему-то теперь, среди моих самых любимых людей, какое-то совершенно неуместное, непонятно откуда возникшее чувство тревоги не покидало меня.

Наконец, я не выдержал, и напрямую спросил Маринку и Марка, какого чёрта они припёрлись.

– А ты не рад нас видеть? – По-еврейски, вопросом на вопрос ответила «многомудрая» Маринка.

– Рад, очень рад. Но я не поверю, что вы, такие занятые челы, бросили все свои дела и прилетели только для того чтобы посмотреть на нас.

– Ну, во-первых, ты возможно и не поверишь, но мы действительно соскучились и по Леночке, и по тебе, и по маме. Во-вторых, с Леночкой нужно что-то решать. – Ответила Маринка.

– Мамочка, что вы хотите со мной решать? – Насторожилась Ленка. Я, признаться, тоже. В этом Маринкином «надо что-то решать» таилась чудовищная разрушительная сила…

– Детка, тебе на следующий год поступать. Мы все считаем, что высшее образование ты должна получить во Франции…

– Мама, кто это все!? – Взвилась Ленка. – Кто все!?

– Я, Марик и Паша…

– Пашка пусть своей ненаглядной Джейнис командует. Тоже мне счётовод. Он мне брат, а не папа. А мы с папой считаем, что я должна учиться на родине.

– Я даже не сомневаюсь, что твой папа мудак (Господи, ну почему в нашей семье так любят это слово!?) именно так и считает. Он же не думает о твоей судьбе, твоём будущем. Ему «была бы страна родная, и нету других забот».

– А что в этом плохого мамочка? Папа, между прочим, если ты забыла, я тебе напомню, за эту страну воевал. – У Ленки начиналась истерика. – Я россиянка, и хочу учиться, жить у себя на родине. Да, мамочка на моей дебильной родине, которую вы иностранцы так не любите. Со своим мудаком папой и Анечкой. Потому что я их люблю. И вас с Мариком люблю… Но, Марик…, мне не нравиться жить в твоём дворце, где мне двери открывают, за мной убирают, еду подают. Мне не нравится, что в колледж меня провожали и встречали из колледжа твои тупорылые охранники. Из-за этих уродов я ни с одним мальчиком не могла отношения завязать. Все ребята из моей группы этих горилл просто боялись и на пушечный выстрел не приближались ко мне. Мне не нравиться ездить в твоём роскошном лимузине. Да, в нашем метро грохот, духота, теснота и азиаты. А уж бомжей у нас куда меньше чем в вашем долбаном Париже… Но это моё метро. И этот город мой. И я никуда отсюда не уеду. А если вы будете ко мне приставать, я сообщу в ФээСБэ, что вы шпионы или наркодилеры. Куплю у знакомых «пацанов-наркош герыч» и подброшу его вам. Деньги у меня есть. И вас упакуют лет на десять. А за это время я здесь успею окончить институт, жениться, родить кучу детей, и мой муж меня вам меня не отдаст, потому что он меня будет любить так же, как Анечка папу. А я именно такого мужа себе найду, вот увидите…

Мы долго хохотали и не могли успокоиться.

– Кто такая Анечка? – Заинтересованно, и как мне показалось ревниво, спросила у дочери моя бывшая благоверная, но разъярённая Ленка ничего не стала отвечать маме.

– Ладно, чёрт с тобой. – Согласился Марк, вытирая платком слёзы. – Как говориться, яблочко от вишенки недалеко падает. Если честно, малышка, подобный ответ я ожидал и горжусь тобой… Но с героином ты меня здорово развеселила. Ха, ха-ха.

– Ну, что же, детка, это твой выбор. Только потом не пожалей, когда изменить уже ничего нельзя будет. Когда пройдут годы, и их уже не вернёшь. Ты помнишь, с какими слезами Паша отсюда уезжал? А теперь его из Франции никакими силами не выгонишь.

– Мама, я не Пашка. Запомни это. И жить буду в своей стране. И учиться, потом работать здесь же.

Твёрдо ответила Маринке Леночка, и я почувствовал, как на глаза накатываются слёзы. Слёзы радости, нет, счастья, от того, что у меня оказывается такая замечательная, суперовская дочь.

– Но, если честно, Игорь, есть тема, ради которой мы собственно и прилетели. – Как-то уж очень серьёзно произнёс Марк, я ощутил неприятный озноб, и паскудно закололо в сердце. Но Марк, скотина, точно дешёвый актёр сделал паузу, снова разлил водку, мы снова выпили. – Дело такое, я начинаю на севере в Архангельске новый очень крупный проект европейского масштаба. Предварительная договорённость с местной администрацией достигнута, проект можно запускать. Мне нужен человек, который возглавит его.

– Не меня ли Марик ты имеешь в виду? – Настороженно выдавил я из себя.

– Именно. Ты инженер от бога, у тебя есть опыт руководства крупными проектами, и ты, на мой взгляд, человек способный осуществить проект. Но, самое главное, ты мой друг, которому я доверяю как себе. Тем более, когда речь идёт об освоении огромных средств… Игорёк, я не тороплю тебя, подумай.

Сказать, что я удивился, значит не сказать ничего. Я был глубоко потрясён, смятён и нашёл в себе силы лишь промямлить, что это предложение так неожиданно…

– Игорь, здесь нечего долго думать и рассуждать. – Как всегда властно, своим привычным менторским тоном изрекла Маринка. – Такого предложения у тебя не появится больше никогда… Ну, подумай, что ты теряешь? Свою грошовую, неперспективную должность главного инженера? Москву? Ты уже не мальчик, в твоём возрасте пора начинать задумываться о будущем. О нормальной, обеспеченной старости. Архангельск отличный красивый современный город. Залезь в интернет, посмотри своими глазами. Да, это север, но медведи по улицам Архангельска не бродят… И, потом, никто не требует от тебя окончательно порвать с Москвой. Оставь, не продавай квартиру, мама за ней присмотрит. Или сдай её внаём порядочным людям. Что за проблема. А когда Леночка поступит в институт, она снова вернётся от бабушки к себе домой. Но, самое главное, не устраивай трагедию и принимай предложение Марика.

Я не нашёл что ответить, и растерянно взглянул на дочь, ища у неё поддержки, но Ленки в комнате не оказалось. Наверное, ревёт на кухне или в ванной…

– Игорь, я тебя понимаю. Моё предложение кажется несколько неожиданным. Я бы даже выразился, неожиданно шокирующим. Но это от того, что ты пока не знаешь всех деталей проекта. А узнав, поймёшь, что ничего невыполнимого или сложного для тебя нет. Ты решал задачи намного сложнее, когда создавал своё производство. Создавал, заметь, в совершенно другое время. Смутное и опасное время. Когда государство теряло рычаги власти и трещало по всем швам. Когда в стране царили безвластие анархия и хаос. Когда её охватил криминально – чиновничий беспредел с его неизменными атрибутами: братвой, стрелками-разборками, крышами и рэкетом. И, ничего, ты работал даже в тех условиях. А теперь условия совершенно другие и государство другое… Что касается самого проекта. Во-первых, проект обеспечивается мощным финансированием, как с моей стороны, так и со стороны крупных финансовых структур моих европейских партнёров. Во-вторых, решён важнейший вопрос с местной администрацией, которая не только не станет ставить тебе палки в колёса, но и окажет преференцию…