— Жизель! — яростный крик Кэридвен эхом отскочил от зданий. — Как только ты меня развяжешь, я тебя убью!

Королева Якима покачала головой.

— Ты — отвратительный посредник.

— А ты — отвратительный союзник. Десятилетиями продавала своих людей в Саммер, и чем все это закончилось? Тем, что ты купила меня? Я знала, что Яким корыстен, но не знала, что ты бессердечна.

Жизель резко остановила лошадь. Через мгновение якимианцы продолжили путь, но королева подождала, пока с ней не поравняется Кэридвен.

— Мы не бессердечны. Мы практичны. — Жизель держала спину прямо и неподвижно под весом блестящей двусторонней секиры — накопителя Якима. — И должна заметить, что Яким — единственное из королевств, которое в настоящий момент не вовлечено в войну. В ней замешаны Винтер, Саммер, Вентралли, Корделл… Спринг. Судя по слухам, захвачен Отем. А пейзлианцы всегда прятались в своих горах, как крысы в норах. Мои люди живы благодаря нашей якимианской практичности. Не делай вид, что не поступала бы так же, как я, ради своего королевства, если бы предвидела, что его придется защищать.

— Я защищаю своих людей!

— Ты понятия не имела о готовящемся мировом перевороте, пока он не случился прямо у тебя на глазах.

— Во всяком случае, я все еще готова сражаться. А что делаешь ты? Сбегаешь, чтобы отсидеться в Путнаме? — Кэридвен вздрогнула. — Как ты узнала о происходящем?

Жизель склонила голову набок.

— Долго же до тебя доходило, какой вопрос нужно задать.

— Я знала, что ты не ответишь на него.

— Разве?

Жизель обвела улицу внимательным взглядом. В воздухе пахнуло сыростью — они приближались к реке Лэнгстоун.

— Он приехал в Яким. Сразу после вашего визита.

Когда Кэридвен не спросила, кто именно приехал, Жизель уточнила сама:

— Ангра. Он приехал с предложением объединить всю Приморию. Но, в отличие от всех остальных, я поняла, что именно он предлагал. И предлагал он отнюдь не свободу.

Кэридвен подняла на нее глаза. К этому времени ночь уже полностью окутала землю, но Кэридвен могла различить взгляд Жизель — раздражающе пытливый, свойственный всем якимианцам.

— Он уехал, как только я сказала, что подумаю над его предложением. Это же в природе моих людей: все обдумывать, взвешивать, жить в мире идеи. Собственно, поэтому я и не могу позволить Ангре распространить свою магию по всей земле.

Кэридвен, услышав такое, даже приоткрыла рот.

— Я видела результаты его правления. Весь мир видел. — Жизель натянула поводья. — Спринг погряз в застое даже по стандартам королевств Сезонов. И Ангра желает навлечь подобное на мое королевство? Искренне полагает, что я с распростертыми объятиями приму то, что превратит моих умнейших, образованнейших людей в безмозглые оболочки, которыми повелевает магия? Я не допущу, чтобы их разум был извращен. — Жизель улыбнулась так, будто говорила с ребенком. — И тут-то в дело вступаешь ты.

— Что? Как? — изумилась Кэридвен.

Улыбка Жизель потеплела.

— Когда я спросила у Ангры, кто еще вовлечен в его планы, он выдал мне впечатляющий список союзников с еще более впечатляющими планами подмять под себя весь остальной мир. Весь, кроме Винтера. «Это королевство я спалю дотла», — сказал он. Ангра может желать уничтожить целое королевство только по одной причине: если оно представляет для него угрозу. Винтер со Спрингом столько веков находятся в состоянии войны, что, наверное, винтерианцам известно что-то такое, чего Ангра страшится. И королева Винтера зовет тебя своим союзником.

— Да, но…

— И в твоем распоряжении целая армия.

Жизель машет рукой, не давая ей сказать: «Нет, Симон убит, и всем в Саммере теперь завладеют Ангра и Раэлин».

— Нет, дитя… я говорю о твоей армии. О той, которая, как ты думаешь, надежно спрятана от всего мира.

Кэридвен недоуменно хмурится, а потом спотыкается и бросается в сторону — подальше от королевы Якима.

Ее беженцы. Ее борцы за свободу. Жизель знала о них?

— Только тронь их. — зашипела Кэридвен.

Жизель снова прервала ее взмахом руки. Кэридвен с удовольствием бы отрубила ее.

— Мне нет дела до твоих освобожденных людей, но, конечно же, я о них знаю. Неужели ты действительно думала, что я все эти годы продаю вентраллианцев твоему королевству ради денег? Нет, принцесса, я жаждала получить добычу поценнее — сам Саммер.

— О чем ты говоришь?

— Я говорю о людях, которых Саммер купил у Якима. Некоторые из них были простыми крестьянами, не приносившими пользу моему королевству, но другие стали очень даже полезны. — Жизель выгибает бровь. — Солдаты, принцесса. Шпионы, если тебе угодно, отправленные в Саммер, чтобы создать армию в стенах вашего собственного дома. Я планировала вторжение только через несколько лет, но недавние события заставили меня изменить планы.

Кэридвен прошиб пот.

— Ты… — ее разум метался. — Ты отправляла своих людей на мучения! Почему ты думаешь, что они все еще верны тебе после этого? Дети, Жизель! Ты продавала моему брату детей, чтобы завоевать Саммер?

Жизель цокнула языком.

— Я рассказала тебе об этом не для того, чтобы слушать твои обвинения. Я рассказала тебе это потому, что у тебя в лагере три сотни моих солдат, и я хочу, чтобы ты их использовала.

— Три сотни?

Кэридвен не видела больше лица Жизель. Не видела ни улиц, ни Ринтиро… Все, что она видела, — ее лагерь беженцев. Сотни людей, живших на южной границе Элриджского леса в безопасности… во всяком случае, она так считала. В ее жилах закипела кровь.

Жизель вытащила из кармана какой-то предмет.

— Моя королевская печать. Она убедит моих людей в том, что я приказала им сражаться за тебя.

Жизель выронила печать, и Кэридвен поймала ее. Маленькое кольцо с выдавленным сверху оттиском секиры.

Кэридвен со злостью уставилась на него. Ей хотелось швырнуть кольцо в лицо якимианской королевы, сказать ей, что она сделает, получив подобные сведения. Да, она воспользуется помощью Якима, чтобы остановить Ангру. Но после его падения она сделает все, чтобы перетянуть на свою сторону якимианских рабов. Она расскажет невинным людям, что сделала с ними их королева, сплотит против черствой сучки. Чтоб им пусто было, этим накопителям и магии! Куда ни повернись, везде испорченные, безнравственные негодяи, использующие свою власть — за которую она бы отдала все что угодно — во зло.

— Ты сумасшедшая, — прошипела Кэридвен. Она дернула за свою веревку, привлекая к ней внимание Жизель. — Если ты помогаешь нам, то почему тогда я твоя пленница?

Они повернули за угол, и перед ними предстали причалы, протянувшие свои длинные деревянные пальцы к сине-серым водам Лэнгстоуна. На волнах покачивались маленькие суденышки и огромные корабли со сложенными парусами и флагами, трепещущими на мачтах. Одно судно под парусами стояло в самом конце короткого пирса. На палубе сновали солдаты. Кэридвен вскинула взгляд на реющий наверху флаг секира на темном фоне.

— Если я развяжу тебя сейчас, то ты бросишься сломя голову спасать Вентралли, а мне нет никакого дела до этого королевства, — ответила Жизель. — Тебя сопроводят в лагерь для того, чтобы ты готовилась к битве. Надеюсь, люди винтерианской королевы помогут ей сбежать. Но даже если она не переживет эту ночь, я ожидаю, что ты будешь союзницей Якима. Я бы сама тебя сопроводила, но, чувствую, что Ангра попытается пробраться в мое королевство, поэтому вынуждена оставить тебя.

— Тебе придется убить меня, чтобы увезти из Вентралли, — прорычала Кэридвен. — Я не допущу, чтобы здесь всех перерезали.

Жизель посмотрела на нее сверху вниз.

— Ты нужна мне живой. Но необязательно в сознательном состоянии…

Кэридвен инстинктивно пригнулась. Солдат, подкравшимся к ней сзади, кинулся вперед, взмахнув рукоятью меча. Он хотел ударить ее по затылку. Лекан закричал, желая предупредить ее, но солдат рядом сжал пальцами его рану. Уши пронзили мучительные крики друга.

— Хватит! — закричала Кэридвен.