Грейнджер три раза прошлась туда-сюда рядом со стеной, а он, задумавшись, лишь чудом успел проскользнуть в появившуюся дверь.

Он вошёл в большой зал, похожий на тренировочный. Тут не было ничего, кроме пары кресел в самом углу. Помещение было очень светлым, и он сначала даже зажмурился, но не понял, откуда такое освещение.

Риддл бесшумно отступил к стене и прислонился к ней, а Грейнджер нерешительно достала палочку, но потом выкрикнула:

— Экспекто Патронум!

Из её палочки появился лишь небольшой сгусток, но и этого ему было достаточно, чтобы приоткрыть рот от удивления.

«Как она это делает?»

Он понимал, что он вряд ли когда-нибудь сможет создать даже такое подобие Патронуса, не то что говорящего. Это было одним из минусов его увлечения Тёмными искусствами, но не настолько огорчающим, чтобы он перестал этим заниматься.

Грейнджер не сдалась.

— Экспекто Патронум!

На этот раз он даже сумел различить смутные очертания какого-то небольшого животного. Хорёк? Нет, вряд ли. Барсук? Маловероятно? Может быть, енот? Парень не удержался от улыбки.

Вдруг Грейнджер словно сдулась и повторила уже нерешительно, словно сомневаясь в своих словах:

— Экспекто Патронум.

Из её палочки вылетело и закружилось небольшое животное, которое он наконец смог распознать. Точнее, это была птица — огромный чёрный ворон. Грейнджер выпучила глаза от удивления и почти осела на пол.

Риддл тоже был изумлён. Но до этого было же подобие других животных? И ещё… Почему ворон? Но, кажется, Грейнджер и сама чуть не упала в обморок от удивления.

Внезапно птица изменила свою траекторию и полетела в сторону Тома Риддла. Он понимал, что не успеет скрыться, так что просто стоял, лениво вертя в руках палочку.

Ворон закружился над ним и исчез. Девушка сделала несколько шагов в его сторону и втянула в себя воздух.

Он подошёл ближе и сделал то же самое. Он ещё в начале недели понял, кому принадлежит третий аромат Амортенции, но сейчас убедился в этом окончательно — от Грейнджер исходил слабый аромат черники, кофе и шоколада.

— Риддл, — сказала она.

Парень взмахнул палочкой и сделал себя видимым.

— Грейнджер, — сказал он.

Гермиона скрестила руки на груди и сказала с обвинением:

— И долго ты собирался следить за мной?

Он пожал плечами.

— Как получится.

Девушка возмутилась:

— Какое ты имеешь право так просто наблюдать, когда я не вижу? И вообще, зачем тебе это надо? — накинулась она на парня.

Он хмыкнул.

— Мне незачем, но моя доброта не имеет границ и я решил последовать за тобой, чтобы ты не упала где-нибудь и не истекла кровью снова, — любезно пояснил парень.

Гермиона покраснела от злости.

— Мне снова напомнить тебе, из-за кого тогда я чуть не умерла?

Он проигнорировал слова недовольной девушки и задал особо интересующий его вопрос. Точнее, вопросы.

— Как ты смогла вызвать телесный Патронус? И почему именно ворон? Я ожидал от тебя чего-нибудь… другого.

Гермиона вспыхнула.

— Кого? Противного таракана?

Он вскинул бровь.

— Ну, можно и так сказать.

Парень поднял палочку, и она инстинктивно отшатнулась от него. Том усмехнулся, увидев это невольное движение, и сказал:

— Если бы я мог позволить себе такую роскошь, как твоя смерть, то ты бы уже давно гнила в земле, так что не пугайся. По крайней мере, не здесь и не сейчас. Насчёт будущего ничего не могу сказать.

Гермиона гордо выпрямилась и ответила с вызовом в голосе:

— Я тебя не боюсь!

Парень сделал вид, что поверил.

— Ладно. Но ты так и не ответила на вопросы.

Гермиона поджала губы и явно дала понять — она не собирается обращать на внимание и что-то говорить.

— Грейнджер, не зли меня, — вкрадчиво сказал Том.

Девушка повела плечами.

— А то что?

Он устало вздохнул.

— Хватит уже. Я минуту назад сказал тебе, что не убью, но насчёт того, что покалечить, речи не шло. Так что говори уже.

Она невольно почувствовала страх. Она стала слишком смелой и безрассудной, и однажды это привело к ужасным последствиям.

— Я не знаю, почему ворон. А насчёт того, как… Сама не знаю. Я долго тренировалась, у меня не получалось… Но сейчас, когда я представила… — она внезапно запнулась и сглотнула.

Том прищурился.

— Представила что? Раз начала, то говори до конца.

Она покачала головой и опустила глаза в пол.

— Нет, я не могу. Хоть пытай, хоть бей — я ничего не скажу, потому что это слишком личное, — сказала она.

Том потёр подбородок и недовольно посмотрел на гриффиндорку.

— Ты ведь понимаешь, что я всё равно это узнаю? — ровно спросил он, пытаясь заглянуть ей в глаза.

Не удалось, словно она намеренно пыталась избежать его взгляда.

— Вряд ли. По крайней мере, я на это надеюсь.

Риддл предупредил:

— Ты знаешь, что я не всегда использую добрые и гуманные методы.

Девушка пожала плечами:

— Да пожалуйста. Мне уже довелось испытать твои так называемые методы на себе. Не очень приятно, но вроде не смертельно.

Он усмехнулся, не понимая, зачем продолжает этот глупый бессмысленный диалог.

— Ты должна понимать, что твоё везение не будет длиться вечно, и рано или поздно я… добьюсь своего, — подобрал он слова.

Девушка вдруг заинтересовалась.

— Раз уж такая тема… Чего ты добиваешься?

Риддл сглотнул и понял, что не знает, как ответить. А чего он, собственно добивается? Нет, он знает. Раньше он хотел лишь её смерти, но теперь желает лишь того, чтобы она отпустила его и ушла из его сердца.

Но он же не может сказать ей это? Всё равно не поверит.

— Твоей смерти, — ответил он.

Девушка не знала, как нужно на это реагировать. Накричать? Ужаснуться? Позвать на помощь? Всё не то.

— Я так просто не сдамся.

Он кивнул.

— Да, я знаю. Но и я тоже.

Они говорили совершенно о разных вещах, но они пересекались. Она не позволит ему убить себя, а он не позволит ей сделать его слабым и остановить на полпути к величию.

Кто же выиграет?

========== 33. Властитель Персии златой ==========

Гермиона шла по коридору, пытаясь прийти в себя после того странного разговора. Несмотря на то, что прошла уже целая ночь, да и большинство уроков уже закончились, впечатления оставались свежими. Она не понимала, в чём был смысл, и весь мир казался ей абсурдным и непонятным. Она перестаёт понимать, что происходит вокруг неё.

Почему Риддла так заинтересовал её Патронус? И с чего он вообще решил проследить за ней? Она не думала, что его интерес к ней имеет такие масштабы, чтобы такая гордая тварь, как Риддл, опустилась до шпионажа.

Но больше всего её вводил в ступор Патронус. В первый раз она вспомнила тот момент, когда они мирятся с матерью. Во второй — то, как они смеялись с Милли и Мелани… А вот в третий…

Девушка вздрогнула.

Она не поняла, зачем это сделала, но её рука сама поднялась, а в голове невольно всплыл образ Риддла, лежащего на кровати в гостевой спальне в её доме.

Она не могла поверить в то, что Патронус всё-таки явился в виде ворона. Как такое могло произойти? Она никогда не испытывала счастье рядом с ним, тогда что же это значило?

Ужасная нелепость. Или некий намёк на то, что она определённо не до конца разобралась в себе и со своими чувствами.

Гермиона недовольно поморщилась. Она не могла забыть тот вопрос насчёт того, почему никто не задерживается рядом с ней надолго; не могла забыть растерянный взгляд Риддла, когда он вошёл к ней в палату в первый раз; не могла забыть… Она ничего не могла забыть, потому что во всех её мыслях так или иначе присутствовал Риддл.

Она была уверена, что ничего к нему не испытывала — во время первых пяти курсов она воспринимала его как наиужаснейшего слизеринца, во время шестого люто ненавидела, а сейчас она просто не знает, что и думать. Хотя, по сути, она должна всё также ненавидеть его, но почему-то не может.