— Показывайте всё.

Принести ещё несколько платьев, они были довольно красивы и интересны, но Джин их отвергла — она была влюблена в первое, но вот аксессуары ей очень даже понравились. Она заставила дочь примерить туфли на огромном каблуке, а также колье и серьги с обсидианом. Гермиона не могла поверить в то, что видит в зеркале себя, а миссис Грейнджер была настроена крайне решительно.

— Покупаем, — твёрдо сказала она, а девушка чуть подпрыгнула, улыбнулась и ушла оформлять покупку.

Гермиона была возмущена.

— Это очень дорого! Я не могу носить вещи за такие баснословные суммы. Да это же ни за что просто!

Джин махнула рукой.

— Дорогая, не будь такой мелочной.

Гермиона потеряла дар речи от изумления — она не смогла, как бы ни старалась, вспомнить тот момент, когда её мать стала такой расточительной.

— И вообще, это мои деньги. Точнее, наши с папой. Считай это нашим общим подарком на начало учёбы в твой последний год в этой школе. Пойдёшь в этом наряде на бал и поразишь всех вновь.

Как ни странно, Джин смогла успокоить дочь этими словами. Они докупили парочку повседневных мантий и одну парадную — к платью, и Гермиона вышла из магазина довольная, несмотря на то, что они потратили всё, что сняли.

Несмотря на то, что она отчаянно сопротивлялась этой покупке, девушка очень ценила мамину заботу и щедрость. Та была готова купить всё, чтобы дочь чувствовала себя красивой и уверенной в себе девушкой, а не заучкой, как многие считают.

Дома Гермиона примерила платье и показалась папе, а он сказал, что девушка очень сильно похожа на Джин в молодости — такая же прекрасная королева. Та раскраснелась и Гермиона вновь подумала о том, какая же крепкая семья у её родителей.

Следующие дни Гермиона проводила за чтением учебников. Она просмотрела абсолютно все — трансфигурацию и зелья от корки до корки, а Историю магии лишь вскользь. Тем не менее, теперь она многое знала о том, что будет изучать в течение учебного года.

Незаметно наступил день, когда девушка должна отправиться в Хогвартс. Они с мамой бегали и судорожно собирали чемоданы — так было каждый раз перед отъездом Гермионы, несмотря на то, что они обе были очень аккуратны в повседневной жизни.

И вот, Гермиона входит в Хогвартс-Экспресс. Первое попавшееся купе оказалось свободным — она зашла в поезд одной из первых. Удобно устроившись, девушка решила не искать подруг — она очень устала и обязательно встретиться с ними позже.

Закрыв купе, гриффиндорка прилегла на сиденье и задремала. Она проснулась от настойчиво стука в дверь и непонятных криков. Потирая глаза, Гермиона отлепилась от сиденья и пошла смотреть на того наглеца, кто посмел прервать её сон.

Как ни странно, этим наглецом оказался Рон Уизли.

Он без объяснений налетел на девушку с обвинениями. Его лицо было красным, как помидор, и он всем своим видом демонстрировал крайнюю степень недовольства.

— Да как ты могла? Столько времени врала мне, и даже не краснела! Дрянь! — взвыл он.

Гермиона изумленно рассматривала своего нежданного собеседника и не понимала, зачем он пришёл и почему вообще говорит с ней, да ещё и непонятно о чём. Она холодно спросила:

— В чём дело?

Спокойный, и даже слегка отстранённый, тон бывшей девушки привёл его в бешенство.

— О чём я говорю? Ещё смеешь делать вид, что не понимаешь?

Гермиона действительно не понимала, чего этот придурок от неё хочет.

— Объясни, — грубо приказала она.

А тот был только рад.

— Вся школа уже знает о том, что ты теперь с Риддлом! Все в поезде только и говорят о том, что он уже знаком с твоей мамой, и что ты меня кинула ради него! Решила опозорить меня перед всеми, да? Не будет этого, не будет!

Он вылетел из купе и яростно хлопнул дверью напоследок.

Гермиона медленно опустилась на сиденье и закрыла лицо руками. В её голове была лишь одна единственная мысль:

«Вся школа знает».

Но как вся школа может знать то, чего и не было вовсе?

Вдруг Гермиону осенило.

«Именно об этом говорил Малфой в магазине!»

Получается, эти слухи появились уже тогда. Но кто же их распускает? Точно не сам Риддл — он наверняка сам будет недоволен тем, что его имя произносят рядом с именем ненавистной грязнокровки.

Дверь купе вновь открылась и вошёл слизеринец.

«Лёгок на помине»

Гермиона скорчила недовольное лицо. Ещё и этот зачем-то пришёл! Что им всем от неё надо, в конце-то концов?

— Ты уже знаешь? — коротко спросил Том.

Гермиона кисло ответила:

— Да, Рон уже оповестил меня. Оказалось, что я кинула его из-за тебя.

Парень усмехнулся.

— Неудивительно, что он в это поверил. Он же ничтожество и знает, что я лучше него.

Девушка пожала плечами — не подтверждая и не отрицая.

Риддл, которому надоело молчание, сел напротив и спросил:

— Так из-за чего на самом деле ты его кинула? Неужели… из-за меня? — он обворожительно улыбнулся.

Гермиона поморщилась. Мало того, что Рон снова достаёт её, так ещё и этот заявился.

«Исчезните все» — мысленно попросила Гермиона и зажмурилась.

— Очень в этом сомневаюсь. Уходи.

Парень помрачнел. Мысли о скорой ночи с Розье уже не спасали. Он встал и стремительно удалился, даже не оборачиваясь.

Гермиона глубоко вздохнула и подумала о том, когда её жизнь успела стать такой… сложной, что ли? Правда, всё же почти закончилось. Риддл вновь вернулся в её жизнь, но скоро закончится и это, а с Роном уже всё кончено, и она вновь останется в одиночестве. Правда, у неё будут Милли Мелани, но…

И ещё Лаванда наверняка будет мстить ей. За что? За Рона. Но она вела себя так, будто Гермиона убила её попугая или что-то в этом роде. Как же всё запутано.

У девушки закружилась голова. Странное ощущение невесомости не покидало её. Словно внезапно всё оборвалось. Она уезжает от родителей в Хогвартс — где у неё никого нет, кроме двух подруг и учителей.

Она могла долго размышлять о бренности своего бытия, но её прервал пуффендуец, неожиданно вошедший в купе. Он воскликнул:

— Гермиона, вот ты где!

Девушке не понравилось то, что он явно искал её. Не к добру это. Тем не менее, девушка вежливо поздоровалась.

— Здравствуй, Джей. Что-то не так?

Тот мотнул головой.

— Нет, всё в порядке, просто… Как я понял, учителя и директор долго обсуждали, кого бы назначить на пост главной старосты в этом году. В конце выбирали между твоей кандидатурой и кандидатурой Эльзы с Рейвенкло. Как ты понимаешь, выбрали Эльзу.

Гермиона поморщилась — сказанные слова были неприятны.

— Ладно. Это всё, что ты хотел мне сказать?

Он вдруг засмущался, — видимо, понял, что его слова были похожими на целенаправленную попытку унизить девушку.

— Нет, Гермиона, ты меня неправильно поняла! Просто родители Эльзы ещё в начале августа уехали в другую страну, а предупредили об этом только несколько дней назад, когда ей пришло письмо со значком старосты. В общем, преподавательский состав решил лишний раз не отправлять сову, а отдать значок уже на в поезде. В общем, он твой.

Пуффендуец протянул ей сверкающий значок. Гермиона осторожно приняла его. Она решила обдумать это позже, а сейчас лишь спросила:

— Значит ли это, что мне нужно отправиться с тобой в вагон старост?

Парень кивнул.

— Да, пойдём со мной.

Она молча поднялась и пошла за пуффендуйцем. Джей несколько раз открывал рот, словно пытаясь заговорить с Гермионой, но она была слишком мрачна и он решил не трогать её — вдруг проклянёт?

Они дошли до вагона старост и парень галантно открыл перед девушкой дверь. Та сухо поблагодарила его и вошла. Старосты Слизерина — Грейс Селвин и Эмерик Лестрейндж, посмотрели на вошедших и переглянулись, кривя губы в усмешках, а все остальные поздоровались.

Далее последовало скучное собрание. В середине собрания, как раз тогда, когда разгорелся бурный спор насчёт того, кто может иметь личные комнаты, в вагон вошёл злой Том Риддл. Он холодно сказал: