— Что значит жить? Что значит сын? Он мне не сын! — эти слова били так больно, что зрение Тома застелила красная пелена. — Это всего лишь ведьмино отродье! Из-за неё и из-за него Сесилия уехала! Это они во всём виноваты, они!

Том Марволо больше не собирался это терпеть.

Он достал предусмотрительно взятую с собой левую палочку и было собирался поднять её и произнести: «Авада Кедавра», как Мэри встала перед ним, заслонив своим телом, и угрожающе сказала:

— Не смей оскорблять моего внука! Единственное отродье здесь — это ты, потому что до сих пор не смог отпустить прошлое и простить! Мальчик — твой сын, и он сирота. Он нуждается в твоей защите и поддержке, а ты знать его не хочешь! На самом деле, даже хорошо, что Сесилия уехала. Хорошо, что всё так случилось. Потому что никто не заслуживает такой Божьей кары, как ты! Таким сыном нам воздалось за все грехи!

Том Риддл покачал головой, не веря в услышанное. Это сказала его мать. Мать, которая всю жизнь сдувала с него пылки и потакала. Мать, которая любила его больше жизни.

Но теперь, с появлением отродья, это, видимо изменилось.

— Вот значит как, да? — криво ухмыляясь, ядовито спросил он. — Нашла себе нового любимчика? Теперь я тебе не нужен? Ну и пошла ты! Ты мне никогда не была нужна!

Мэри ахнула, а слизеринец вдруг разъярился.

Он не мог понять, как можно так разговаривать с матерью. Разумеется, он имел право злиться на Меропу — она умерла и оставила его одного в этом никчёмном мире. Но ведь Мэри вырастила его! Как так можно?

— Не смей так разговаривать с ней, — выпалил парень.

Все удивлённо посмотрели на парня, источавшего праведный гнев. Мэри улыбнулась сквозь слёзы и обняла его, прижимаясь к груди — она была низкого роста.

Её муж посмотрел на него с уважением — определённо, к парнишке стоило присмотреться. Было видно, что он поумнее своего отца и определённо умеет быть благодарным.

А сам Том Риддл усмехнулся.

— Так ты ещё и защитник в одном лице. Надо же, как моей мамочке повезло! Неслыханно просто! Наверняка после такого ужасного сына как я, она и не ожидала по отношению к себе Божьей милости, — съязвил он.

Мэри промолчала — ей было стыдно за свои резкие слова к любимому отпрыску, но она понимала, что тот действительно, что называется, «зарвался». Это не было неожиданностью — из таких избалованных вниманием детей никогда не выходит ничего хорошего.

Может быть, он что-то упустила в воспитании сына?

— Это твоё последнее слово? — холодно спросил он мать, на что та уверенно кивнула, не собираясь сдаваться.

А тот, словно того и ожидавший, полетел к входной двери. Именно в тот момент она открылась, ударив в лоб мужчину. Тот упал, но не замертво — испустив болезненный стон.

Мать по привычке тут же кинулась к нему, желая подуть на ранку и успокоить своего бедного мальчика, но её удержал муж.

Мэри всхлипнула, но останавливать, понимая взгляд мужа — мальчику уже давно пора научиться помогать самому себе.

Гермиона посмотрела на творящийся бедлам с опасением, которое она поспешила озвучить:

— Я услышала только про последнее слово. Можно узнать, что здесь произошло?

Мэри устало кивнула и пригласила девочку в дом — в конце концов, она помогла ей обрести внука, да и понравилась ей Гермиона.

Рассказывать пришлось недолго. Пока Том Риддл, шипя, обрабатывал сам себе рану, а Том Марволо и Томас перешёптывались о чём-то, она жаловалась на жизнь:

— Томми не принял Томми-младшего. Это так печально! Но мы с Томом не дадим Томми-младшего в обиду, ты уж будь уверена!

От этой путаницы с Томми, Томми-младшими и Томами у Гермионы закружилась голова, но она не показала этого, угодливо ахая и взмахивая руками.

— Какой ужас! Но всё ещё изменится, я уверена, — подбодрила Гермиона женщину, а та в ответ благодарно улыбнулась ей, чувствуя долгожданную поддержку, которую она так и не дождалась в родном доме.

Спустя пару минут возмущенного шипения Томми и возмущенных переговоров женщин Томми-младший решительно подошёл к девушке и заявил:

— Ты должна всё мне рассказать.

Гермиона пожала плечами — в целом, она хорошо представляла себе любопытство слизеринца, ведь ему наверняка было непонятно, каким образом в этой истории затесалась она.

Они отошли на кухню и уселись за стол.

Она не могла долго терпеть выжидающий взгляд Риддла и начала, стараясь рассказывать всё кратко, но начала всё же издалека:

— После того, как ты посетил наш дом в Рождество, мама практически с ума сошла. Она доводила меня разговорами о тебе и о том, какой ты хороший, вежливый, обходительный и так далее.

Парень эффектно смахнул прядь смоляных волос с глаз и сказал высокомерно:

— Да, я такой.

Гермиона хмыкнула, вызвав возмущенный взгляд собеседника. Почему-то это её даже позабавило.

— Не перебивай. Сразу после школы миссис Уизли захотела познакомиться с моей мамой, но та ей нагрубила и сказала, что ты гораздо больше подходишь мне, чем Рон. В конце концов он обо всём узнал и мы поссорились.

Риддл деланно сморщился, изображая крайнюю степень отвращения. Гермиона послала в его сторону испепеляющий взгляд, на что парень решил не обратить внимание, мол это не ему предназначается.

— Как Уизли мог такое подумать? Он же не настолько тупой! Наверное… Ты же такая страшная, да ещё и грязнокровка…

Гермиона хлопнула рукой по столу и предупредила:

— Если ты сейчас же не заткнёшься, то я ничего не расскажу.

Парень посмотрел на неё, как на идиотку, и, гордо выпятив грудь, произнёс:

— Настоящие маги знают о существовании «Империуса».

Девушка передразнила:

— «Настоящие маги знают о существовании «Империуса», ми-ми-ми»! А эти мифические «Настоящие маги» случайно не знают о существовании Статуса о секретности, нет? — съязвила девушка, заставив Риддла прикусить ядовитый язычок.

Она продолжила, забыв о данном чуть ранее обещании. Ну, или просто предпочла не вспоминать о нём.

— Я тогда очень сильно разозлилась и написала директору письмо с целью вызнать твой адрес. И, признаться, очень удивилась, когда увидела, что лидер чистокровной аристократии Хогвартса, Великий Том Риддл…

Том не дал ей закончить:

— Хватит, я понял! — резко сказал он, щуря глаза. — И вообще, теперь я живу не в приюте! — гордо процедил он, вскинув подбородок.

Девушка громко фыркнула.

— Да? Где тогда моё заслуженное «Спасибо»?

Парень опешил.

— За что?

Гриффиндорка возмутилась.

— Как за что? За то, что пристроила.

Парень был с ней в корне не согласен, но решил не спорить, а лучше узнать побольше о том, как она нашла его родню.

— Ладно, я понял, это потом обсудим, — он даже и не подумал о том, что фактически сказал о том, что они будут встречаться и дальше, да и девушка не заметила сей факт. — Лучше расскажи дальше.

Гермиона кивнула.

— Я решила, что раз уж ты живёшь в Лондоне, можно и переместиться с помощью заклинания, — она сказала замысловатое название, и парень понимающе кивнул — он знал такое. — То есть, даже если бы ты гостил у своих так называемых друзей, то я бы просто осталась на месте, так как заклинание не способно переносить на большие расстояния. А так я имела шанс найти тебя и возмутиться, даже если бы ты в это время гулял.

Он не стал говорить о том, что старался выходить из своей комнаты только ночью, чтобы не видеть омерзительные ему физиономии работниц приюта и его обитателей.

— Так вот, я хотела переместиться к Тому Риддлу…

Парень перебил её, сказав торжествующе:

— Я Том Марволо Риддл!

Гермиона пожала плечами.

— Я так и подумала. А потом я переместилась сюда. Разговорилась с жителями дома, она рассказала мне историю твоего отца.

Слизеринец взбесился.

— Не называй его моим отцом!

Гермиона посмотрела на него, как на идиота, и нравоучительно произнесла, словно разговаривая с маленьким ребёнком:

— Биологически это так, не спорь.