Это было похоже на кошмарный сон, но, увы, абсолютно реально. Блейк поняла, что оказалась в сердце этого царства смерти. Это действительно была ловушка, но не на того, кто рискнул бы помешать переговорам. Действия наёмников говорили только об одном: эта встреча изначально должна была так закончиться.
Капкан захлопнулся.
========== Глава 14 ==========
У каждой из сестёр Арк было своё тайное увлечение. Шарлотта обожала рыцарские романы, Афина проводила ночи напролёт за своей раритетной мистралийской игровой приставкой, а Бьянка… Бьянка ни за что бы не созналась в этом, но время от времени она крайне любила смотреться в зеркало. Никто из сестёр не знал об этом, да и если бы они узнали… Бьянка невольно улыбнулась. Когда она была наедине с собой, отделённая от всего мира стенами и дверью своей комнаты, Бьянка Арк, которую из страха перед её проявлением за глаза называют «Арахной», беззаботно крутилась перед ростовым зеркалом и улыбалась. Разумеется, улыбка эта, как и все улыбки Бьянки, совершенно точно не была радостной. Чуть склонив голову набок, Бьянка провела пальцем по бесценной золотой оправе зеркала и вновь углубилась в свои мысли. Последний раз, когда они с Селестиной и Шарлоттой обсуждали «маленькую» проблему и неудачу, постигшую их при попытке связать эту «проблему» и доставить домой, она заверила своих глупеньких сестричек в том, что у неё есть план, который может всё исправить. План, разумеется, у неё был. Она продумала его заранее, на тот случай, если их небольшой поход за восстановлением чести семьи завершится так, как он в итоге и завершился. Проблема заключалась в том, как привести этот план в исполнение. Бьянка грустно вздохнула, продолжая пальцем изучать цветочный узор оправы. В её мыслях всё выглядело до неприличия просто… А на деле же, ради одного лишь первого шага её плана, ей придётся задействовать буквально все имеющиеся у неё связи. Бьянка на мгновение оторвала взгляд от своего отражения и перевела его на прикроватную тумбочку, где лежало устройство, вернее его останки — судя по всему, когда пропажа обнаружилась, Жон или те, кто стоит за ним, включили какой-то механизм самоуничтожения — оброненное брат во время их… Последней встречи. Устройство, которое может стать тем необходимым инструментом, что приведёт весь её план в действие. Бьянка прикрыла глаза. Даже если Жона удастся взять силой, это будет крайне непросто, особенно если опять кто-то вмешается. Мать явно постарается воспрепятствовать любой её идее, стоит ей только узнать о ней. Помимо этого, она разочаровала отца. Проблема на проблеме. Однако всё эти проблемы решались вполне безболезненно и быстро. Открыв глаза, Бьянка последний раз осмотрела свое дело отражение в зеркале, после чего направилась к злополучному устройству. Необходимо было продумать всё по этапам, просчитать все возможности и привести план в исполнение.
— И первым этапом будет, — Бьянка взяла когда-то принадлежавший Жону коммуникатор и с улыбкой оглядела изображение собачье головы на фоне стилизованного алмаза. — Заманить тебя домой, милый брат.
***
Всё кончилось так же внезапно, как и началось. За стенами здания всё ещё гремел бой, но люди, склонившиеся сейчас над одним из лежащих перед ними трупов, едва ли были обеспокоены по этому поводу: к тому моменту, когда прозвучал первый выстрел, вражеское охранение внешнего периметра и экипажи «Сомов», на которых прибыли боевики Белого Клыка, были уже мертвы, а с учётом превосходящей подготовки наёмников, более выгодного расположения и множества ловушек, искусно расставленных Рысью, жить тем, кто сейчас отчаянно перестреливался с бойцами «Стаи», оставалось недолго. Капкан не просто захлопнулся — он сделал это идеально. Быстро и жестоко, как и положено ловушке, рассчитанной на опасного зверя. На стаю опасных зверей.
Теперь можно было сосредоточиться не первоочередной задаче. Тело Тауруса неподвижно лежало, искорёженное взрывом и шрапнелью. Разорванный плащ демонстрировал смятую и пробитую насквозь лёгкую броню. Несомненный труп. Или, максимум, без пяти минут труп. Адам ничего не успел сделать: всё произошло слишком быстро.
Все трое молчали. Ни Жон, ни Сервал, ни тем более Роман не верили в произошедшее. Всё прошло слишком гладко, слишком быстро и легко. Мастер-мечник, легендарный полевой командир Белого Клыка был мёртв, даже не успев оказать сопротивления. Это казалось невероятным и, пожалуй, даже подозрительным. Наконец Жон, отбросив сомнения, заговорил.
— Ладно… Чем быстрее мы это закончим, тем лучше, — он позволил себе глубокий выдох, чтобы успокоить пошаливающие нервы. — Надо подтвердить смерть. Сервал, доставай камеру. Сейчас я сниму маску, и…
— Это не он. — внезапно для всех произнёс побледневший Торчвик.
— Что? — оба наёмника тут же повернули головы к вору. Оружие тут же оказалось наготове — ещё до того, как до них дошёл смысл сказанного. Жон повторил вопрос: — Что значит «не он»?
— Взгляните на меч. — Роман отстегнул от ремня уже мёртвого фавна ножны и достал из них клинок. — Стальное лезвие… Я только сейчас понял. Меч Адама — из праха крови… Дорогая и редкая вещь, но в заряженном виде прорубается хоть через укреплённый металл, хоть через плотный слой ауры… А это… Это просто липа. Жалкая копия! О, гримм… — отшвырнув оружие, информатор опустил голову и бессильно ударил кулаком по полу. У него поводов беспокоиться было не меньше, чем у Жона. Об Адаме ходила достаточно мрачная слава, чтобы понимать: после подобного смерть будет далеко не самым худшим исходом, который может ждать Романа.
— Блядство! — без особой надежды сняв маску с трупа, Жон вскочил на ноги. Лицо абсолютно не соответствовало фотографии. Террорист всё-таки перестраховался. — И что теперь делать? Это был наш единственный шанс добраться до Тауруса! Твою же мать… С меня теперь точно три шкуры сдерут…
Выстрелы снаружи только усиливали напряжение, заставляя его лихорадочно соображать. Надо было срочно что-то решать. Придумать или как успеть настигнуть цель, или что сказать Оцелоту. Нельзя позволить себе снова разочаровать его. Неожиданно раздалось шипение лежавшей на столе рации, за которым последовал хорошо знакомый Жону голос.
— Р-Рыцарь, это… Гх… Это Рысь. Цель замечена… Ох… Повторяю… Цель замечена, вы уничтожили не того… Немедленно двигайтесь к моей позиции. ОВЦ идёт к… Аргх! — женщина несколько раз шумно вдохнула и выдохнула. — К шлюзу… Поторопитесь…
— Рысь, это Рыцарь! Рысь! Ты ранена? Рысь! — ответом Жону была тишина. — Чёрт… За мной!
Повторять дважды не было нужды. Три фигуры молниеносно покинули склад. Жон чувствовал себя сжатой пружиной, которую вот-вот отпустят, чтобы смертоносный механизм пришёл в движение. И на этот раз Адам не уйдёт. Жон не собирался отпускать его дважды.
***
Когда раздался сигнал в виде взрыва на складе, она была готова. Рысь своё дело знала: заставить противника понести как можно больше потерь, а в идеале — не дать уйти никому. Именно поэтому, когда ряды Белого Клыка изрядно поредели, а её товарищам более не нужна была помощь, она сосредоточилась на своей точке выхода. Боевики быстро поняли, что бой заведомо проигран, и активно отступали. В том числе и через неё: небольшая дверца в задней стене ограды, представленной металлической сеткой вместо толстого слоя бетона, была крайне выгодным маршрутом. Не столько из-за своей неприметности, сколько из-за того, что было за ней: позади складского комплекса был один из грузовых шлюзов. Осушенный. Стоило лишь пройти через дверь, спуститься вниз, а затем дойти до одной из труб слива, и полдела сделано — канализация, с которой эти трубы были связаны, вела через весь город. Но сначала бегущим надо было пройти через неё. Удалось пока лишь одному. Далеко, впрочем, он не ушёл — вестником тому был хлопок сработавшей на лестнице растяжки и резкий, тут же оборвавшийся вскрик. Нацеливаясь на очередную группу, оперативница почувствовала что-то странное. Действия колонны боевиков были слишком организованными, слишком слаженными. Они будто ожидали, что произойдёт то, что произошло. И было ещё что-то. Что именно, Рысь сказать никак не могла. Что-то с их движениями, с тем, как они построены… После слежения в течение ещё пары секунд, пришло осознание. Лишь один из них не следил ни за одним сектором. Остальные же не спускали глаз с вверенных им градусов. Они прикрывали его… Рука плавно сместила ствол винтовки, смещая перекрестье с ведущего на находившегося в центре бойца. Через мгновение грянул выстрел. И тут произошло то, от чего снайпер была вынуждена оторваться от оптики, проверяя, не врут ли ей её глаза. То, чего она никак не ожидала — цель увернулась. Пуля проскользила в считанных миллиметрах от головы, лишь задев и сбив незакрепленный шлем. Рыжие, почти кроваво красные волосы, пара коротких рогов. В голове всплыла фотография заказа. Как? Почему? Его не должно было быть тут — сигнал должен был ознаменовать его смерть. Жон должен был всё рассчитать. На вопросы не было времени. Проскрипев зубами и чертыхнувшись, Рысь попыталась прицелиться вновь. Попыталась. В следующую же секунду руки инстинктивно перехватили винтовку, тут же выставляя её вперёд, дабы защититься от приближающегося удара. Всё произошло мгновенно. Лязг и скрежет разрубаемых металла и пластика. Сияющее алое лезвие. Боль в руке, тут же пропавшая. Вместе со всеми остальными ощущениями от неё. Новая вспышка, на этот раз в районе живота. Колени подкашиваются. Она валится на бок. Рука. Почему она не чувствует руку? Нужно достать рацию. Нужно предупредить. Они ведь не знают… Вздрагивая от колотящих всё тело шока и адреналина, наёмница скользкими от крови пальцами выуживает из подсумка заветное устройство. Губы не слушаются, слова даются с трудом, но в конце концов у неё получается. Её услышали. Больше от неё ничего не зависит. Рысь закрыла глаза в последний раз.
