Ни сказав больше ни слова, офицер развернулся и быстро вышел из палаты. Врач последовал за ним. Жон потратил добрые несколько минут на то, чтобы полностью осознать масштаб того, что только что случилось. А когда осознание всё же снизошло на него, Жон лёг обратно на койку и уткнулся лицом в подушку. И впервые за многие годы Жон, не сдерживаясь, зарыдал.

***

Две фигуры стояли на верхнем уровне штабной платформы.

— Не слишком ли жёстко ты с ним обошёлся? — несмотря на ситуацию и не самые близкие отношения, Миллер всё же сочувствовал младшему соратнику.

— Чушь. — Оцелот отмахнулся. — Он слишком многого стоил мне, чтобы я продолжал давать поблажки. В любом случае, — лицо офицера расплылось в хитрой улыбке. — это уже не важно. Ликвид найден, и теперь мой контроль над ним — лишь вопрос времени. Зачем нужна замена, когда есть оригинал? Жон был активом, в который я инвестировал. И этот актив, увы, себя не оправдал.

— И что ты планируешь делать? — как можно спокойнее спросил Миллер.

— Мы уже говорили об этом. Время Биг Босса проходит. «Les enfants terribles» близится к завершению, скоро возвысится новый «легендарный солдат». И я сделаю всё, чтобы это был мой «ребёнок». Ну, а вы с Веномом — чтобы ваш. Наши пути разойдутся, а когда пересекутся вновь — мы будем отнюдь не по одну сторону баррикад. Ты сам прекрасно это знаешь.

— Я о другом. — Миллер задумчиво вздохнул. — Что ты с Жоном планируешь делать?

— Хм… «Мы в ответе за тех, кого приручили», кажется так в той книжке было? Я не оставлю его за бортом, если ты это имеешь в виду. Может быть, из него и не выйдет новый «легендарный», но он — всё ещё фигура на доске. Фигура, при грамотном розыгрыше, весьма сильная и способная на многое. А самое главное — лояльная. — Оцелот ухмыльнулся, что-то подсчитывая в уме. — Потребуется некоторая коррекция в ближайшие недели, дабы это укрепить, но впоследствии Рыцарь будет готов за мной на коленях ползать. Он не будет сомневаться. Не будет спрашивать. И, самое главное, не будет отвлекаться.

— Идеальная марионетка? — Миллер нахмурился и собрался уходить, вновь опираясь на костыль и направляясь к лестнице. — Пытаешься бороться с тем, что ненавидишь, тем же самым? Собираешься вышибать клин клином?

— Как бы мне не была противна практика кукловодства, она весьма эффективна. Цель всё же оправдывает средства, как бы много раз ни говорили обратное. В конце концов, всё это будет не важно, когда я добьюсь своего. Я сделаю человечеству услугу.

— Человечеству или людям, Оцелот?