========== Пролог ==========

Арки. Одна из старейших и известнейших семей Вейла. Дворянский род, сделавший себе имя на военной и политической карьере. Все его представители поголовно великие полководцы, солдаты, охотники, — великие воины, что начинали показывать выдающиеся результаты ещё в детские годы, или же всевозможные чиновники, советники и министры. Все… Кроме одного. И этим одним был ваш покорный слуга, Жон Арк. Да, сейчас уже никто и не сказал бы, но, будучи восьмилетним мальчишкой, я был откровенным ничтожеством. Слишком слаб, чтобы даже думать о вступлении в армию или становлении охотником. Слишком глуп, наивен и честен, чтобы служить при дворе. Я вообще удивляюсь, как меня только не вышвырнули. Наверное, по той причине, что я был единственным сыном. Меня можно было впарить другой элитарной семейке в качестве жениха для их дочери… Хоть какая-то польза. Видимо, судьба всё же решила проявить снисхождение. Впрочем, это не отменяло славы «чёрной овцы» и «позора рода». Не отменяло это и презрения с насмешками. Людьми, что хоть как-то меня поддерживали, были Глинда Гудвич, моя няня, и Вайсс Шни, моя будущая супруга. Вайсс… Она была единственной, кто понимал меня. Милый друг… Друг, за которого и умереть не жалко. Это я и сделал. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю — для меня то был счастливый день. День, когда мне невероятно повезло. День моей гибели.

***

День начинался неплохо. Ну, насколько это для меня возможно. Хорошая погода, в кои-то веки не родной дом с ненавистными мне лицами, а поместье Шни в Атласе. Не каждый может похвастать тем, что бывал здесь. Всё-таки, перемещения между королевствами сводятся к минимуму: по земле и воде — долго и опасно, по воздуху — дорого.

А уж прогулка по поместью одной из самых известных семей в Атласе… Да что уж там, во всём Ремнанте, — отдельное удовольствие. И не только потому, что это одно из мест «для элиты». Просто здесь красиво. И нет родственников, с которыми у меня вряд ли наступит взаимопонимание.

Но главное — Вайсс. С ней было приятно пройтись и побеседовать наедине, когда единственные люди поблизости — охрана. Забавно, в такие моменты мне казалось, что мы в безопасности и ничто не может изменить существующую картину. И в тот день всё было точно так же.

Мы могли хотя бы недолго побыть самими собой. Ненадолго отставить в сторону все эти аристократические замашки и поболтать как друзья. Пусть и недолго, но даже этого хватало. Возможно, со временем мы и привыкнем к нашей роли, но пока что пользовались любой возможностью, чтобы погулять и поговорить обо всём на свете.

Она ведь тоже не была рада тому, что ей придётся соответствовать каким-то высоким стандартам, и быть в первую очередь достойной представительницей рода Шни, а уже во вторую — той Вайсс, что нельзя было разглядеть во время всех этих церемоний, званых обедов и прочих мероприятий. И она была, пожалуй, единственной, кто до конца понимал всю тяжесть моего положения. Насколько тяжело осознавать разницу между тем, кто я есть, и тем, кем должен быть. Вот и сейчас, идя бок о бок с ней по дорожке и обсуждая погоду, я чувствовал себя грузчиком, что ненадолго положил тяжёлый мешок на землю и позволил себе немного передохнуть, прежде чем вновь потащить свою ношу. Душу скребла лишь та мысль, что скоро вновь придётся играть в дворянского сынка. Но это — лишь потом. Сейчас мне хватало живописного пейзажа, тёплого солнца и этого разговора.

Никто из нас не мог даже подумать, насколько резко всё может обернуться. Только что было спокойное и безоблачное утро, как внезапно началось это… Сначала были взрывы. И кровь. Много крови. Охрана, хвалёные атлезианские солдаты, погибла в первые же секунды… Я уже говорил, что этот день стал для меня знаменательным? Да? Ну что же… Последнее моё воспоминание о доме начинается с лица Вайсс. И пощёчин. Она плакала и звала меня по имени. Сначала я не понимал, что происходит. Всё вокруг плыло, в ушах стоял тонкий назойливый писк, к горлу подкатывала тошнота. И, самое главное, я не чувствовал собственного тела. Все ощущения пропускались словно сквозь вату. А потом, мгновенно, будто кто-то повернул рубильник, началась боль. Словно каждая клеточка моего тела рвалась на куски. Я закричал. Вайсс отскочила от меня в испуге. Парадокс, но именно этот момент я помню яснее всего… Именно он снится мне каждую ночь все эти годы…:

Тёплый ручеёк течёт по лицу. Провожу по лбу пальцами и несколько секунд смотрю на них. Они окрашены алым. Что-то падает в паре метров от нас и, со звоном прокатившись по брусчатке, останавливается, ткнувшись в мою ногу. Повернувшись, я увидел небольшую чёрную сферу со стеклянной «полосой» посередине. Под «полосой» ярко горит оранжевый свет — если я правильно помню небольшие «лекции», что устраивала для нас с Вайсс её старшая сестра, Винтер, это признак активации огненного праха. Бросаю взгляд на Вайсс — та парализована страхом, не в силах пошевелиться. Недолго думая, я принимаю единственное возможное решение. Я вновь опускаюсь на землю, сгребая гранату под себя. Мгновение, два… Вспышка. Вокруг лишь белый свет. И нет больше ни боли, ни тошноты, ни головокружения. Только жар. Медленно, волна за волной накатывающий жар. То был счастливый день в моей жизни. День моей гибели.

========== Глава 1 ==========

За всю свою карьеру Миллер видел много странных вещей. То, что он увидел сегодня утром, однако, било все рекорды, превосходя даже то, что он видел за годы сотрудничества с ЦРУ. Сначала на нескольких участках базы отключилась электроэнергия. А затем, примерно спустя час, один из внешних патрулей вытащил из воды человека. Мальчишка лет восьми, одетый в джинсы и диковинную помесь камзола с толстовкой. «Кто вообще так одевается? Что он делал посреди моря? Ни одно из известных течений его вынести не могло, судов датчики не фиксировали, сам приплыть чисто физически не мог… Откуда он взялся, чёрт возьми?» — спрашивал себя Бенедикт. Впрочем, все вопросы могли подождать. Сейчас их «гость» нуждался в медицинской помощи. Которую ему и оказывали в данный момент сотрудники медицинского блока.

— Итак, док. Что мы имеем? — обратился он к вошедшему в его кабинет медику.

— Ммм… Состояние довольно тяжёлое. Честно говоря, сэр, не обнаружь его парни на периметре и не среагируй вовремя, откинулся бы в течение нескольких минут. Сотрясение мозга, множественные порезы и ожоги, довольно крупная рана на голове, внутреннее кровотечение в нескольких местах, подозрение на контузию, да ещё и гипотермия… С таким «джентльменским набором» тренированные солдаты-то долго без оказания помощи не живут… А уж ребёнок… К счастью, ещё не слишком поздно, и у нас есть всё необходимое оборудование. Думаю, за пару-тройку недель мы сможем привести его в относительную норму.

***

Перед койкой лазарета, на которой лежал мальчишка, стояли двое.

— Так значит, Миллер, это и есть наш вторженец? Когда от перегрузки отключились приборы, я уже думал поднимать отряды быстрого реагирования… Известно, откуда он? Удалось что-нибудь найти?

— Охрана изучала данные с датчиков. Ничего. В смысле… Вообще ничего. Просто сначала всё чисто, затем из строя выходит половина систем, а когда работа восстанавливается, уже отображается его сигнатура.

— Странно это…

— Да уж. Мягко говоря. Что будем делать?

— Я предлагаю подождать его прихода в сознание, а затем допросить. Потом мы найдём его родственников и передадим его им. Если таковых не окажется, подыщем парню приют. Решение, впрочем, за тобой, Босс.

— Я согласен с первой половиной. Что до последнего пункта… Думаю, стоит спросить и его, — мужчина движением головы указал на пациента, — мнения. Мы ведь не знаем всей ситуации… К слову сказать, уцелевшие личные вещи проверяли?

— Ещё нет, займутся в ближайшее время. Детям не место среди наёмников… Но… Ладно, как скажешь. Пожалуй, нам стоит пока покинуть палату, у нас, в конце концов, и так дел по горло. Если он очнётся, об этом доложит кто-то из медиков. А пока нам остаётся лишь ждать.