— Хорошо. — Жон слегка вздохнул. — Мне какие-нибудь указания будут?

Бланш ожидала любого ответа. Подслушанная часть разговора наводила на крайне настораживающие мысли.

— Да. Ради всего святого, доживи до конца семестра без новых приключений на свою задницу и на мои седины. Я заберу тебя на каникулы, и мы решим, что делать с нашей проблемой.

— Да, да… Я уже понял. Я стараюсь. — интонация брата слегка излучала раздражение. — Я имел ввиду по поводу всей этой темы с Черепом. Мне кажется, что-то будет, и что-то крупное. По-другому, насколько я могу судить из всего, что нам известно о нём, с ним и не выходит.

— Не высовывайтесь там. Если понадобится — прикажи кому-нибудь из «Стаи» отвлечь внимание. Сейчас важно как можно меньше конфликтовать с ними: так мы сможем собрать побольше сведений и подготовить почву. Ударим или спровоцируем сейчас — рискуем огрести так, что не встанем.

— Хорошо.

Всё это решительно не нравилось девушке. И беовульфу понятно, что тут что-то неладно. Творится что-то нехорошее, и об этом знает только Жон… который скорее удавится, чем что-либо расскажет.

— Это всё?

— Да, думаю… Хотя нет. Есть ещё кое-что. Командир внешки высказал свои опасения за нашу периферийную структуру. Говорил, что участились стычки с бандами, и масштаб постепенно растёт. Он полагает, они могут выступить против нас. Либо как против ещё одних «шевронов», либо как против, гхм… Конкурентов.

— Хм… Да. Лунь всегда был перестраховщиком, но не без причины. Поэтому я и поставил его на данный пост. Если он говорит, что могут быть проблемы, к нему лучше прислушаться. Наш контакт, кажется, имеет завидные связи с подпольем. Потряси его на предмет информации, пусть даст пару наводок. Что-нибудь не слишком важное, но ощутимое. А затем пошли туда людей, пусть разнесут всё. Только помни: это должно быть не наших рук дело. Позаботься о том, чтобы так и случилось. Думаю, это будет не слишком большой проблемой. Ты это умеешь.

Кем бы ни был собеседник Жона, он обладал какой-то властью. Да и сам братец тоже не был просто случайным человеком. Бланш вздрогнула, уже начиная сомневаться, что из идеи с письмом что-нибудь выгорит.

— Хорошо. Сделаю, как ты приказал. До встречи.

— Удачи.

Жон убрал устройство и повернулся, собираясь уходить. В это самое мгновение его взгляд наконец зацепился за выступившую из тени Бланш. Лицо юноши побледнело.

— Что за… А ты что тут делаешь? Как долго ты здесь? Сколько ты слышала? Другие тоже здесь?

— Не беспокойся, я одна. — Девушка сдвинула с лица свой фирменный шарф и сделала попытку улыбнуться. Хмурое выражение лица её брата, ставшее ещё более неприятным, обрекло эту попытку на провал. В принципе, иного ожидать и не следовало. — Я пришла не для того чтобы тебя уговаривать. Я здесь лишь для того, чтобы передать письмо. Не от отца и не от кого-либо из нас.

— От кого же? — Его лицо ни капли не смягчилось.

— От мамы.

Бланш молча протянула ему запечатанное письмо. Жон принял конверт и тут же спрятал его в кармане, кивнув девушке, вокруг которой уже кружились белоснежные перья, явный признак активации проявления. За секунду до того, как её силуэт размытой линией пронёсся мимо него, скрываясь в глубине территории академии, она произнесла то, что заставило парня побелеть ещё больше:

— Можешь расслабиться. Твои секреты не узнают.

Когда она исчезла, Жон выдохнул сквозь сжатые зубы и вновь коснулся лежащего у него в кармане письма.

— Когда я вернусь на Сейшелы, надо будет сразу броситься в океан… Наставник с меня три шкуры спустит…

***

Письмо пахло ванилью: этот запах навевал воспоминания о таком далёком, светлом и практически забытом детстве, о старых сказках, которые рассказывал нежный голос из снов… Видимо, Елена капнула на послание парфюмом — ещё один обычай ремнантского общества, внезапно идентичный таковому на Земле: кажется, подобная практика была популярна у земной аристократии лет 100 назад, если Жон правильно помнил дававшиеся ему уроки истории. «Ну или же бумагу специально обработали ванилином, дабы скрыть сильнопахнущий яд» — не преминуло напомнить о себе чувство профессиональной паранойи. Поколебавшись с минуту, парень всё же вскрыл конверт, предварительно, однако, решив надеть пару перчаток. Развернув сложенный вчетверо аккуратный лист, он пробежался глазами по строкам.

-…Встретиться? — Жон пытался осмыслить прочитанное. — Гр… Неужели я недостаточно ясно дал понять, что не имею и не хочу иметь ничего общего с ними?

Наиболее разумной мыслью сейчас представлялось сжечь письмо и просто забыть о том, что было на крыше несколько минут назад. Вспоминая об этом, юноша поморщился: допустить такой глупый прокол на пустом месте! «Твои секреты не узнают…» — ну да, так он и поверит ей. Наверняка ведь ему это аукнется, ой как аукнется. Но подумать над тем, что с этим делать, можно было и позже. Уже собираясь исполнить изначально задуманное, Жон достал зажигалку и поднёс её к бумаге… Искра высечена, однако, так и не была. Неизвестно для самого себя почему, но Жон внезапно понял, что идея встречи не кажется ему такой уж плохой. Да и к тому же… Не то чтобы она доставит ему большое удовольствие, но имелась пара вопросов, ответы на которые самостоятельно он получить не мог.

— В следующее воскресенье… Хм. Ну что ж. Пожалуй, я могу выделить на это один вечер. — парень выудил из кармана свиток и, набрав номер, приложил устройство к уху. Дождавшись голоса собеседника, он заговорил. — Манул? Да, это я. Есть работа.

***

Бланш вернулась в поместье в предрассветной тишине — уставшая, вымотанная, но необычайно довольная. Её задание увенчалось успехом. Будь девушка хоть чуточку эмоциональнее, она бы точно рассмеялась от переполнявших её чувств. И этот день наверняка был бы для неё одним из лучших за последнее время, если бы не две вещи: во-первых, подтверждение ряда её опасений, а во-вторых — Бьянка. Очень злая и вооружённая своим любимым хлыстом-палашом Бьянка. От первого удара Бланш увернулась почти что играючи, от второго отскочила уже лишь благодаря своему проявлению, а вот третий удар пришёлся ей точно по левой руке. Удар был довольно мощным: ауру оружие не пробило, и тем не менее живописная отметина точно продержится как минимум пару недель. Уже в тот момент Бланш поняла, что сестра ни в коем случае не хочет её убить: праховые клинки были спрятаны, однако тлеющий огонёк страха всё равно затрепетал в груди юной охотницы. Бланш дождалась следующего удара Бьянки и в одно мгновение оказалась с ней нос к носу. Ощущение острия кинжала у горла появилось у Бланш в тот же миг, как она приставила уже обнажённое лезвие карабелы к горлу Бьянки. С минуту сёстры буравили друг друга взглядом, прежде чем одна из них решилась нарушить тишину.

— Ты посмела пойти против семьи. — шипение Бьянки резануло слух Бланш подобно бритве.

— Я выполняла волю матери.

Повисший в воздухе аргумент, казавшийся Бланш если не гранитным, то уж точно железным, рассыпался в прах, стоило Бьянке звонко расхохотаться. Старшая сестра мгновенно вернула своё тайное оружие на запястье и расслабилась, глядя прямо в глаза младшей. Помедлив секунду, Бланш также спрятала свой клинок в ножны.

— Знаешь, Бланш, для такой умницы ты редкостная дура. — Бьянка покачала головой, продолжая взглядом уничтожать сестру. — Мама разбирается в происходящем ничуть не лучше отца.