— Вот! — с победоносным криком выпрямилась и, смахнув с кончика носа пыль, протянула Андрею ключ, как будто это был ценный трофей, добытый в тяжелой схватке с чудовищем.

На удивление, мое триумфальное появление не произвело на Ионова ровным счетом никакого эффекта. Парень задумчиво крутил в руках картину.

— А какой стороной?

— Без понятия.

— А это вообще что?

Начиная злиться, что мой подвиг остался незамеченным, прошипела:

— Оберег от злых духов! — после чего выхватила шедевр, затолкала на законное место и вновь протянула Ионову ключ, повторив:

— Вот!

— Ничего себе… Даже размер, кажется, подходящий.

— А они еще и размеров разных бывают? — спросила с ужасом, понимая, что еще одну подобную находку я в этой квартире вряд ли сделать смогу.

Парень не ответил, взяв с тумбочки сифон, направился к раковине, словно меня тут и не было.

— Ну ты это… Говори, если что нужно будет.

— Ага. — равнодушно ответил Андрей.

Минут через пять мне стало совершенно не по себе от понимания того, что Ионов сидит перед моей раковиной и, кажется, действительно делает что-то полезное.

Через десять я уже даже на месте усидеть не могла. Встала со стула и начала наматывать круги по комнате, стараясь изображать, что занимаюсь чем-то полезным. То книгу с дивана на стол переложу, то подушку с правого края на левый. Ну чем вам не полезности?!

К счастью, пытка прекратилась через тринадцать минут, когда Андрей, вынырнув из-под раковины, довольно проговорил:

— Все!

— Совсем все? — на всякий случай убедилась я, потому что уже взяла в руки подушку, которую срочным образом нужно было вернуть на правый край.

— Абсолютно.

— Тогда, может, все-таки чаю?

Черт возьми, да откуда во мне эта гостеприимность?! Его нужно выпроводить поскорей!

— Кофе?

Выпроводить, Регина!

— У меня еще пиво есть. — вспомнив о паре бутылок в холодильнике, к которым так и не притронулась на выходных, проговорила я.

— Ты нервничаешь, что ли? — спросил Андрей, споласкивая руки в починенной им раковине.

— Нет! — ответила быстро.

— Нервничаешь. — уверенно заявил Ионов, услышав, видимо, какой-то другой ответ.

— У меня просто нет справочника о том, как вести себя. Когда подозрительный парень впервые чинит тебе сифон.

— Тогда пиво. — создавалось ощущение, что я была ведущим, а Андрей комментатором, который из-за плохого сигнала отвечал абсолютно не на те вопросы, которые я сейчас задавала.

— Ты за рулем. — вдруг вспомнила.

— Ты же сама предложила.

— За рулем пить нельзя!

— Не хочу тебя пугать, но я живу напротив автосервиса и вполне в состоянии дойти пешком.

Сумев напрячь память, сообразила, что до «Крутой тачки», которую, судя по всему, и имел в виду Ионов смогла добраться даже находившаяся при смерти Принцесса, поэтому кивнула, подошла к холодильнику теперь уже с парадного входа, достала две бутылки пива и, открыв, протянула одну из них Андрею.

— Спасибо. — поблагодарил парень и так стремительно направился к дивану, что я даже не успела его остановить.

— Акку… — громкий мат, не мой, естественно. — Ратней…

Я практически ощутила его боль, потому что только что Ионов один в один повторил мое первое приземление на пыточное ложе.

— Он немного жестковат… — тихо проговорила, глядя на то как парень морщиться, по-прежнему продолжая тихо ругаться. — Может, на балкон пойдем?

— А у тебя там скамейка с торчащими гвоздями?

— Не знаю, я там была один раз всего. — призналась честно, открывая балконную дверь.

Скамьи с гвоздями на балконе не обнаружилось, зато нашелся вполне удобный достаточно широкий подоконник. Спать что ли на него перебраться, Ионов авторитетно заявил, что там поудобней будет, а после такого прекрасного приземления на диван, я верила его экспертному мнению.

Я не знаю, что именно сыграло решающую роль. То ли свежий воздух, то ли несколько глотков пива после вчерашнего вина, то ли абсолютно противоречащее устройству мира присутствие Андрея в квартире, так или иначе спустя пару минут, я спросила:

— Как тебя вообще занесло в кроватную империю?

Ионов отвлекся от изучения ночного города и хитро улыбнулся:

— Вечер откровений?

— Не до такой степени!

Парень тихо хохотнул, а потом вновь отвел взгляд.

— Мама считает, что сомнительные отношения с кроватями — мой единственный шанс на нормальное будущее.

— Но ты с ней не согласен.

— Но спорить не решился. — Андрей усмехнулся. — А ты перед кем провинилась?

— Почему сразу провинилась?

— Регина, ты в этой квартире смотришься так же естественно, как живой мамонт на Красной площади.

— Папа… — проговорила недовольно и кратко пересказала историю своего попадания в «Королевство кроватей».

Ионов не стал меня высмеивать. Наоборот, когда я закончила рассказ, коснулся моей бутылки своей. Это он солидарность так выражал, что ли?

Не будучи до конца уверенной, решила уточнить:

— Это значит, перемирие?

— Типа того. — ответил Андрей и растянул губы в улыбке, не предвещавшей ничего хорошего. — Скрепим мир поцелуем?

— Да иди ты! — и не удержавшись, рассмеялась. — Придурок!

На следующий день после работы я поехала к родителям. Напоминать маме о своем визите еще раз не стала, считая, что минимальный элемент неожиданности позволит лучше разобраться в сути проблемы, а в том, что эта проблема существовала, я не сомневалась.

На самом деле это был первый раз, когда я добиралась до дома на общественном транспорте. И спустя полчаса поездки в набитом битком междугороднем автобусе, проезжавшем мимо коттеджного поселка, где находился родительский дом, я уже не считала покупку жилья за городом такой уж хорошей идеей, по крайней мере, если приходится добираться общественным транспортом.

Так или иначе, спустя сорок минут я выбралась из этой многолюдной камеры пыток на автобусной остановке, проклиная свою несообразительность, погоду, которая внезапно решила испортиться, и коттеджный поселок, пилить до которого предстояло еще целый километр.

Я не знаю, какой выдержкой обладали охранники, следившие за въездом на охраняемую территорию, но, увидев меня в мокром платье, не менее мокрой кофте, с прилипшими к лицу волосами, не рассмеялся никто, даже зонтик предложили. Помощь от зонтика на данном этапе, конечно, была уже более чем сомнительной, но отказываться не стала, хотя фен был бы уместней.

Дома было хорошо, а, главное, сухо.

Первым делом избавившись от мокрой и грязной одежды, переоделась в уютный домашний костюм и лишь потом отправилась на поиски жизни. Папы, конечно, не обнаружилось. В то время суток, когда простые смертные бодрствуют застать дома морозильного императора практически невозможно. Пока весь мир не был порабощен, всегда оставался простор для действий.

Митя, если я верно помнила его расписание, уничтожал фортепиано в музыкалке, а вот, где была мама, оставалось загадкой.

В спальне и кабинете, привычных ареалах обитания, ее не обнаружилось, к этому моменту я уже вслух кляла на чем свет стоит идею приехать без предупреждения. Мало того, что умудрилась вымокнуть до нитки, так еще и не застала никого дома.

Понимая, что с плохим настроением надо бороться, отправилась на кухню, чтобы добыть что-нибудь вкусное, но замерла на пороге, так и не дойдя до холодильника.

Наша кухня, наша милая и уютная кухня, которая всегда содержалась в идеальной чистоте, сейчас больше напоминала руины. Руины, присыпанные ровным слоем муки, если быть точной. И посреди всего этого великолепия стояла мама.

Тоже присыпанная мукой, естественно.

— Регина? — с удивлением спросила родительница, заметив меня в дверях.

— Мама? — решила уточнить, а вдруг это белое существо и вовсе не является моей родственницей.

— Ты чего не позвонила? — видимо, все-таки является.

— Я же вчера писала.

— Ты же обычно звонишь…