Монстр, рост у которого был едва ли больше полуметра, недоуменно замолчал, вслушиваясь в звонкие переливы леди Сандры, которая не только не думала останавливаться, но и принялась отмахиваться от него туфлей на маленьком каблуке.

- Ты что, припадочная? Что орешь, ненормальная, весь дом перебудишь!

Услышав вполне человеческую речь, Сашка моментально закрыла рот, но орудие защиты не бросила, начиная примериваться к говорящему волосатому комку. Из русо-рыжеватой копны не чесанных годами волос торчали только две небольшие ручки, да горели ярко-синие, удивленные глаза. Именно они тут же начали увеличиваться в размере, поняв, что еще немного и в него полетят вещи девушки.

- Ты чего удумала? А ну положи туфлю!

- Не могу, - честно призналась Сашка, еще крепче сжимая обувь, ставшую практически драгоценной в этот момент, - вдруг ты на меня набросишься, чем мне тогда защищаться?

Фамильяр, а это был именно он, вдруг спросил:

- А ты готовить умеешь?

Александра была гурманом, но в списке ее талантов именно кулинарный не значился, она умела только варить кофе.

- Нет.

Фамильяр пригорюнился, даже шмыгнул носом, сетуя на свою сложную холостяцкую жизнь и наконец, выдал:

- Тогда не буду, я люблю женщин домовитых, хозяйственных, а ты мало того, что бледная крашеная моль, до ужаса тощая и сварливая, так еще и хозяйству не обучена. Зачем мне, солидному мужчине в самом расцвете лет, порченный залежалый товар?

«Залежалый» товар, оскорбившись до глубины души, прицельно метнула свое оружие прямо в лоб не прошенному гостю. Тот ойкнул, не ожидая подобной подставы, а девушка уже отыскала вторую туфлю. Фамильяр, не желавший погибать при исполнении служебных обязанностей, поскольку спокойная пенсия прельщала его гораздо больше, испуганно заверещал:

- Это что ж такое делается? И ведь тебя, пигалицу белобрысую, здесь даже нельзя по закону привлечь, да в родную милицию сдать! В этом гнилом месте домовых не ценят, за рабов считают, а теперь еще и ударить норовят! А вот как обидится сейчас Федя, да как уйдет, сиди потом в этих холодных стенах одна, зови – не зови, а не приду!

Услышав несколько до боли знакомых слов, Александра опустила занесенную над головой обувь и машинально поправила:

- Так не милиция давно, а полиция.

- Та же редька, только вид с боку, - отозвался домовой Федор, удачно мимикрирующий под фамильяра последние двадцать лет и только спустя минуту понял что, а главное кому сказал.

- Так ты часом не из России будешь, красавица?

Отмерев, Александра насмешливо отозвалась:

- Как, я уже и красавицей стала?

Восприняв заявление девушки, как утвердительный ответ, домовой с достоинством проговорил:

- Это я на тебя просто не под тем углом посмотрел, уж извини, спутал. А то, что мелкая такая, так это даже хорошо, мне меньше напрягаться надо будет по поводу питания. Так расскажешь, как сюда попала, красавица?

Испытывая ни с чем несравнимое удовольствие, пополам с облегчением от того, что встретила пусть и домового, но своего, причем соотечественника, Сашка вкратце рассказала ему о своей новой жизни. При этом она отдельно упомянула Фрэнсис, попросив при ней умалчивать обо всем, что с ней произошло. Вместо обыкновенного согласия Федька возмущенно пискнул:

- Да я вообще не собирался поднимать эту тему, что я, дурак какой?

- Ну, судя потому, как ты меня разбудил, то недалеко от этого ушел, - с улыбкой заметила Александра.

- Да не бери в голову. Я просто возмущался, потому что здесь непринято приносить еду, этим занимаются исключительно фамильяры. Вот я малость и не сдержался.

- Ну что мне теперь надо было с голоду помирать, от того, что я не знаю вашей внутренней системы питания? А во-вторых, это не я принесла, видишь, там и записка даже есть.

Домовой тряхнул волосами, являя на свет слегка чумазую мордочку любознательного упитанного дядечки и подозрительно сощурился.

- Если не ты, тогда кто?

- Видимо его светлость Альбрехт, что довольно мило с его стороны, ты не находишь?

Домовой фыркнул, поражаясь наивности Сашки.

- Я нахожу, что тебе стоит быть с ними со всеми настороже, это тебе не отзывчивый русский мужик. Здешние будут умирать, сохнуть по тебе, но, если вдруг станет выгодно тебя сожрать, они сделают это незамедлительно, без соли и перца. При этом они конечно поплачут над твоей молодой жизнью самыми горючими слезами, но все равно умнут с аппетитом.

У Александры по этому поводу было свое авторитетное мнение, но делиться им с Федром ей не хотелось. Судя по всему, домовой был из той серии, с которым диалог нужно строить, избегая острых тем.

- Хорошо, допустим все, так и есть, но ты мне не сказал, как сам здесь оказался?

- У меня все проще, чем у тебя, - вдруг заявил Федор, как-то излишне пристально рассматривая девушку, у той даже мурашки по спине побежали от такого взгляда в упор, - я в один прекрасный момент провалился в разрыв между измерениями, а обратно пока не решил вернуться, хотя могу, в отличие от тебя. Мы же живем в теневом мире, и спокойно можем перемешаться туда-сюда.

Сашка нахмурилась.

- А почему это в отличие от меня?

Домовой открыл рот от удивления:

- Так что, тебе твой господин сразу не сказал?

Чувствуя, что голова начинает идти кругом, Александра подняла раскрытые ладони, призывая Федора остановиться:

- Так, погоди, давай по порядку. О каком господине идет речь и с чего ты взял, что я не смогу вернуться?

Домовой с самым несчастным видом приговоренного к пожизненной каторге, ловко запрыгнул на стул, принялся балансировать на резной спинке, и не падая при этом:

- У тебя есть одна очень занятная вещица, только не говори, что ты не обратила на нее внимания!

Сашка потрясла правой рукой.

- Вот эта?

Федор с важным видом умудренного жизнью господина, энергично закивал головой:

- Именно эта!

- Так я тебе ведь про нее уже говорила, что мне надели это обманом, но его светлость Альбрехт ни на что уже не претендует. Так что не надо мне говорить про хозяина, скоро эту оплошность я устраню. Стоит только дождаться полнолуния, чтобы сходить на озеро и поймать ту, которая изготовила эту мерзость, пусть забирает назад в личное пользование.

Домовой противно захихикал, отчего Сашка тут же заподозрила, что здесь не все так просто.

- Давно я таких наивных барышень не встречал. Я уж думал, что они после Карамазовских и Тургеневских времен все перевелись. А вот нет, на тебе, явилась, чудо белобрысое!

Против воли Александра неожиданно обиделась:

- Что ты постоянно про меня гадости говоришь, я, между прочим, ничего тебе еще не сделала!

- Ага, обрати внимание, что ключевое слово здесь «еще»! – торжествующе приподняв грязный указательный палец с откусанным ногтем, вскричал Федор.

Девушка задумчиво уставилась на компрометирующую домового конечность, отчего он засмущался и тут же спрятал руки за спину:

- Ладно, все это лирика. Шура, забудь, что тебе этот малахольный сказал, потому что он тебе все равно не смог бы стать полноценным хозяином. Этот браслет был создан задолго до образования его дворянского рода, соответственно, изначально использовался не как подчиняющий механизм.

- Но Альбрехт сказал, что он был изготовлен, чтобы можно было заставить младшую ветвь служить императорской семье и не сомневаться в верности того, кто должен однажды прикрыть собой кого-то из высочеств?

- Ты меня хочешь послушать или своего эльфийского смеска?!

- Он не смесок, - тихо, но твердо произнесла девушка, - не будем говорить за спиной гадости о тех, кому в лицо этого никогда не скажем. Я слушаю тебя, только понять не могу, откуда ты можешь все это знать?

Федор сделал вид, что не заметил сказанного ему замечания, продолжая беспечно болтать ногами.

- Мы живем в теневом мире, а там сложно скрыть какую-то информацию. Я специально ничего не узнавал и не вынюхивал, если ты об этом. Просто каждый раз, уходя отдохнуть от вашей суеты, мне само приходит все, что было и что есть, не зависимо от моего желания. Что-то я пропускаю мимо, даже не обращая внимания, что-то откладывается в памяти против моей воли. И про империю эдрахов я знаю достаточно много, как и про эту штучку на твоей руке.