Через пару дней Злата знала историю каждой из женщин. Ничего удивительного – обстановка располагала. За последние месяцы она выслушала столько откровений, что могла написать дюжину романов, жаль, что обещала хранить тайну исповеди и, главное, литературного таланта не хватало.

Пианист и Бухгалтерша. У него двое детей от разных браков, у нее – трое и любящий муж. Он – капризный баловень музы Эвтерпы, она – тяжело работающая крепостная Валютного фонда. На благотворительном обеде в Юнеско случайно оказались рядом за столом, он заигрывал, шутил, пригласил на свой концерт. После концерта зашли в ближайший бар, а потом, неожиданно для себя, она, честная, тихая и скромная мать семейства, оказалась в постели с Пианистом в гостинице напротив бара. Сразу почувствовала, что влюбилась.

Для нее открылся новый, незнакомый и сверкающий мир творчества, музыкантов, композиторов, дирижеров. Благодаря Пианисту и его музыке она чувствовала свою причастность к этому кружащему голову миру.

Ветреный Пианист принял любовь Бухгалтерши как само собой разумеющееся, но скоро уже сам не мог обойтись без ее восхищения, постоянной поддержки и участия.

Примадонна и Полковник. Самая эффектная пара. Она почти двадцать лет пробивалась от гардеробщицы в Опере до солистки на главной сцене. “Одним талантом ничего не достигнуть, – признавалась она Злате. – Каждый маленький шаг вверх по лестнице идет через передок”. Встретив Полковника, впервые после длинной вереницы ненадежных, эгоистичных и меркантильных администраторов, дирижеров, концертмейстеров, рекламных агентов, певцов и музыкантов обрела спокойствие и уверенность в настоящем мужчине.

Полковник – дворянин в одиннадцатом поколении из семьи военных, служил на базе Иностранного Легиона на Корсике, летал на задания по всему миру, рано женился на девушке, которую определили ему родители, имел пятерых (!) детей.

Полковник услышал Примадонну в Тоске и домой не вернулся. Развод для него был невозможен, он посылал жене почти все жалование, регулярно встречался с детьми. Военная карьера для него закончилась, чинов и повышения не ждал, тянул армейскую лямку и был счастлив любовью к Примадонне.

Порш Брокера и Мини Купер Поварихи столкнулись на узкой горной дороге из Раматюэля в Ля Круа Вальмер. Выпивший после удачной сделки Брокер гнал по серпантину, не очень заботясь об уворачивающихся от него машинах. На слепом повороте он зацепил бампером голубой Купер, который закрутило и стукнуло о пробковый дуб. Вмиг протрезвевший Брокер остановил машину и подбежал к побитой малолитражке. Повариха потеряла сознание, легкая кофточка расстегнулась, большая белая грудь обнажилась. Зачарованый ее видом Брокер не смог удержаться и погладил… Знакомство состоялось.

Профессор прожил большую и долгую жизнь, дети выросли, первая жена умерла, вторая ушла к ближайшему другу. Ходил на работу в университет, читал лекции, иногда встречался с женщинами, без оптимизма смотрел в будущее, ждал пенсии. В Доме Поэзии рядом с центром Помпиду услышал выступление Поэтессы на конкурсе молодых талантов, купил ее первый сборничек стихов, попросил подписать, в знак признательности галантно поцеловал девичью руку с обкусанными ногтями.

Пожилому ценителю литературы влюбиться в молодую талантливую Поэтессу дело нехитрое: всего три встречи в кафе и поездка в Булонский лес. Для него это была последняя любовь, страстная и жгучая, любовь на закате.

Поэтесса никогда в своей молодой жизни не встречала такого восторга собственным стихам, как со стороны Профессора. Его искреннее восхищение и почитание раскрыло навстречу сердце студентки филологического факультета, а драматическая разница в возрасте выглядела для нее забавной нелепостью.

С Оленькой Злата поговорила по-тихоньку, когда их никто не видел. Решили держаться спокойно и отдаленно как давние случайные знакомые. Из прошлой жизни обеим хватало воспоминаний, о которых лучше забыть, каждая хотела спрятаться в свою скорлупку и залечить душевные раны. Про Тюбика Оленька сказала, что она любит и любима. Злате этого было достаточно, порадовалась за подругу, пожелала счастья.

В Хорошово-сюр-Мер время текло размеренно и плавно: гости купались, загорали, ездили по окрестностям, отсыпались. По утрам или когда спадала жара, играли в теннис и бадминтон. В спортзале крутили педали велосипедов, трусили по беговым дорожкам или укрепляли мускулатуру на тренажерах. Никколо, тренер-любитель, помогал в правильном выборе упражнений, давал советы неискушенным гостям, предостерегал от перегрузок.

Сиеста – самая дремотная часть дня, когда время замирало и лениво свисало мягким пчелиным воском с веток мимоз и акаций. Все отдыхали после купаний, экскурсий и спорта. Кто-то лежал на шезлонге в тени, кто-то перелистывал журналы в библиотеке, кто-то потягивал прохладное розовое вино…

Подчас та или иная пара скрывалась в своем номере, вскоре оттуда доносились стоны, вздохи и скрип кровати. Остальные делали вид, что ничего не слышат, но, переглянувшись, часто следовали их примеру.

По вечерам собирались в музыкальном салоне. Пианист играл легкий классический репертуар, после аплодисментов аккомпанировал Примадонне, она исполняла две-три арии, все с удовольствием хлопали в ладоши, кричали: “Брава!” Иногда удавалось уговорить юную Поэтессу прочесть что-нибудь. По началу она смущалась, но потом освоилась: аудитория дружелюбная, строго никто не судил.

Злата была довольна: приятно, когда много талантов под одной крышей. Правда, несколько раз замечала вопросительные или задумчивые взгляды, легкие улыбки, которые проскальзывали по лицам некоторых гостей. Особого значения этому не придавала: мало ли что может показаться.

В конце недели Злата устраивала ужин – выражение благодарности гостям перед их отъездом.

Повариха предложила приготовить несколько провансальских деликатессов – тоже хотела блеснуть своим талантом.

Брокер съездил на известный виноградник возле Сан-Тропе, купил розового коллекционного вина и поставил на общий стол.

Тюбик написал в подарок Злате и Никколо пейзаж с видом на пансионат, море, горы и повесил его в столовой над камином.

Профессор долго думал, чем бы отличиться, и придумал: на антикварном рынке в Каннах отыскал мраморную шахматную доску, насобирал по берегу белых и черных галек и приклеил на них орехи и шишки разных размеров: получились короли, ферзи, ладьи, слоны, кони; пешки оставил без украшений.

Бухгалтерша порылась на интернете, нашла много любопытного в архивах, составила историю виллы, начиная с наброска Фрагонара, красиво распечатала и вставила в золоченую рамку из ОфисДепо – получилось “генеалогическое древо”, интересное и поучительное.

Оленька собрала несколько букетов, добавила к ним виноградные листья, сухие веточки, траву и украсила своими необычными икебанами столовую, музыкальный салон и гостинную.

Полковнику оказалось труднее всех, но и он нашел выход из положения. В Курительной комнате над камином висел старинный герб рода Контарини в обрамлении шпаг, мечей, алебард и старинных ружей; Полковник уговорил Никколо снять одну фузею – решил показать вахт-парадные приемы Иностранного Легиона.

Злата в предвкушении вечера довольно потирала руки…

Такого интересного ужина в Хорошово-сюр- Мер еще не бывало! Провансальские деликатессы удались на славу – даже гурман Никколо блаженно жмурился, а вина были из тех, что не купить в магазинах и не заказать по интернету.

После ужина Пианист и Примадонна сыграли небольшой концерт на фоне последней картины Тюбика, Поэтесса прочла прочувствованные новые стихи о любви и влюбленных.

Гвоздь программы – выступление Полковника предусмотрительная Злата приберегла под конец. Полковник, печатая шаг, появился в парадной форме и белых перчатках, под звуки Марсельезы брал старинное ружье с примкнутым штыком “на плечо”, “на караул”, жонглировал ружьем как в кино, делал военно-акробатические приемы, закончил, стукнув об пол прикладом, и сорвал настоящую бурю аплодисментов.