Охмелевший Балла был доволен, вспоминал, как в юности танцевала Большая Мама. Она сделала ему выразительные глаза и шепнула, что ночью его ждет сюрприз.

Гости разошлись и пьяный Балла уже спал на широченной супружеской кровати, когда в доме раздался рокот барабанов. Балла очнулся от ритма, сотрясавшего дом, гортанного пения и запаха приворотного порошка. В спальню, залитую лунным светом, вбежала голая Большая Мама с лицом, раскрашенным красным соком баобаба, с ожерельем и браслетами из слоновой кости.

Это был второй танец Большой Мамы, танец страсти, ревности и торжества. Балла лежал на кровати, с удивлением и тревогой смотрел на экстатически танцующую жену. Черной пантерой Большая Мама напрыгнула на него.

Барабанщики в соседней комнате заходились в ритме, из спальни доносилось рычание, крики восторга и удовлетворения. Вдруг раздался трескающий звук, как при переломе толстой сухой ветки, и за ним – вопль боли.

…В госпитале врачи ничем не смогли помочь: сломанный член оказался причиной паралича большей части тела. Балла не мог говорить, ходить, стоять, делать что-то руками. Рассудок у него от болевого шока тоже повредился. Большая Мама оформила над мужем опекунство, прибрала к рукам все семейные финансы, стала единоличной хозяйкой миллионного состояния.

Мбаке вывел Оленьку через проходную за ворота фешенебельного комплекса, на автобусной остановке отдал паспорт.

– Мбаке, что произошло? Почему?!

– Я не могу объяснить… Мама… она…

– Что она тебе предложила вместо меня? – Оленька уже все поняла.

– Станцию Скорой… Двенадцать машин.

…Злата вернулась домой поздно: была у адвоката, подписывала бумаги, обсуждала детали, когда и как отец дочери будет с ней видеться, брать на каникулы и праздники, размер алиментов и порядок их выплаты. Ее адвокат звонил его адвокату, вносил исправления и дополнения в контракт, отсылал имейлом на утверждение другой стороне, опять исправлял – ушло несколько часов.

Злата вконец обессилила, в животе бурчало, голова болела. Чай с лимоном и аспирин уже не помогали. Наконец, поставила последнюю подпись, адвокат отсканировал документ, отправил по интернету на “ту сторону”, один экземпляр вложил в конверт и оставил на столе секретарши для отправки утром почтой-экспресс. После галантно пригласил Злату в ресторан поужинать и отпраздновать столь знаменательное событие.

Седой импозантный мужчина со звучной аристократической фамилией заинтересовал Злату еще на первой консультации, но тогда решила не спешить: дело прежде всего!

Они хорошо и вкусно поужинали в ресторане Фуке на Елисейских полях. Говорили на отвлеченные темы: о русской музыке, французском пост-импрессионизме, горных лыжах. После кофе договорились на днях созвониться. Адвокат учтиво расплатился за ужин (совсем нетипично для большинства французских мужчин!), Злата села в такси и поехала домой.

Дочка спала в кроватке в своей комнате, бэби-ситтер, молодая студентка университета – на диване в гостинной. Злата решила ее не будить: дешевле и проще накормить завтраком, чем оплатить ночное такси до общежития.

В спальне на автоответчике мигала лампочка и светилась цифра “3”. Злата нажала кнопку Play:

1: Златка, где ты? Мне нужна срочная помощь… – голос Оленьки.

2: Златочка, родная, где же ты пропадаешь?

3: Злата, помоги! Никуда не уходи, дождись моего звонка!!!

Оленька была в панике. Голос прерывался, словно она бежала или поднималась по лестнице. Злата была в курсе ее отношений с Мбаке и поездки в Сенегал. Что могло произойти? Знакомиться с родителями жениха – радостное событие, начало новой жизни, пусть даже в Африке.

Злата умылась, почистила зубы и легла спать. Телефон стоял рядом на тумбочке.

В 3:44 утра телефон зазвонил, по характеру трели – международный.

– Зла-та-род-на-я… у-ме-ня-нет-вре-ме-ни… …я-в-бе-де-по-мо-ги…

– Ничего не понимаю! Что случилось? Где ты?

– …ме-ня-выг… …на-ли… я-в-да-кк-а-ре-в-а-э-ро-пор-ту… … … де-нег-нет-би-ле-та-не-т…ве-щей-нет-по-мо-ги!… у-мо-ля-ю-ю-ю-ю…

– Оленька, что у тебя с голосом?

– …ме-ня-е-бу-т-т…те-ле-фо-ны-не-ра-бо-та-ют… …толь-ко-у-по-ли-цей-с…ки-х… … … да-ют-зво-ни-ть-ко-гда-е-бу-у-у-т-т-т… …спа-си-и-и-и…

– Олька, держись!!! Я помогу!

Связь прервалась…

Злата позвонила в аэропорт: первый рейс в Дакар в шесть утра. Этот же самолет возвращался после обеда в Париж. Решила лететь. Покупать билет Оленьке и передавать через авиакомпанию было слишком рискованно: наверняка что-нибудь перепутают или опоздают.

…С трудом нашла Оленьку в дальнем углу аэропорта, скорчившуюся на скамейке, грязную, истерзанную, в полу-обморочном состоянии. Бирюзовое платье порвано, в заскорузлых пятнах, едва держалось на одной тесемке.

Злата бросилась в кабинет начальника аэропорта – ей ухмылялись в лицо и советовали улетать из Сенегала как можно скорее. В туалете она кое-как умыла Оленьку и погрузила в самолет. В Париже прямо из аэропорта отвезла в ближайший госпиталь.

* * *

Оленька долго и трудно лечилась от букета африканских венерических болезней, которыми ее заразили полицейские, ходила к психотерапевту, медленно возвращалась к нормальной жизни…

Мбаке тяжело напился после предательства. Очнулся к полудню, спустился в столовую. Дома – никого… На стене красовалась новенькая лицензия станции Скорой помощи, оформленная на его имя. Рядом с ней большая цветная фотография: Оленька лежит животом на обшарпанном конторском столе, сжав в руке телефонную трубку, бирюзовое платье задрано до плеч, гориллоподобный сержант засунул толстенный член ей в задний проход, вокруг стола сгрудились шестеро дюжих полицейских со спущенными штанами, готовые продолжить забаву…

6. Сказка про Любовь

Оленька ходила по блошиному рынку Клиньянкур с подругой Людой. Теплый воскресный день, солнечно – самое подходящее время для охоты за сокровищами.

Люда – доктор наук, профессор, преподавала психологию в Сорбонне, но в душе и по истинному призванию – антиквар, коллекционер и знаток китайской бронзы и сервского фарфора, автор статей и двух книг по любимым предметам.

С Людой всегда интересно – она знала массу любопытных фактов, рассказывала детективные истории про торговлю стариной, с ходу определяла подлинную стоимость той или иной дорогой безделушки, шутливо бранилась с торговцами – самодеятельными экспертами по искусству.

На блошиный рынок Оленька приезжала не только ради остатков былой роскоши, но также за дешевой одеждой, предметами для дома, для семьи, овощами и фруктами. На широком лотке букиниста, среди книг на иностранных языках, Оленька наткнулась на потрепанный том без обложки и титульного листа. Ни названия, ни автора. Рассеянно перелистала страницы и почти положила книгу обратно, но замерла от названия главы:

Сказка про Любовь

Любовь родилась маленькой и слабой, никто не думал, что она выживет. Прошло несколько дней, недель и, к удивлению окружающих, Любовь смогла дышать без кислородной маски, двигаться, просто жить.

Как нередко бывает, Любовь зародилась почти случайно, ничто не предвещало ее появление, но она родилась, вздохнула, открыла глаза и тихим голосом сказала, что она уже есть на свете.

Возраст Любви был сначала младенческим. Любовь радовалась всяким пустякам, во весь голос смеялась над шутками, проказничала, вела себя безалаберно и легкомысленно. Ей нравилось кого-нибудь слегка поддразнить, позабавить или, наоборот, вдруг сделать трагические глаза, жалобно опустить уголки рта, готовясь вот-вот заплакать, а вместо слез весело расхохотаться. Грустить она не любила и не умела – жизнь ей нравилась и она восторжено прыгала на одной ножке, как девчонки во дворе, когда играли в классики.