- Кьяра, - шепнул ведьмак девушке. – Прошу тебя, не ставь нас обоих в идиотское положение. – «Иначе мы поговорим иначе…» - читалось в его глазах.

Лицо Кьяры приобрело совершенно невинное выражение, мол, да как я могу. Хотя бесенок глубоко внутри скакал и подначивал сделать что-нибудь этакое.

- Милсударь ведьмак был занят, - она мило улыбнулась мастеру, - боюсь, задержка произошла из-за меня.

- Хмм… - тот скептически глянул на Роберта, и в его взгляде мелькнуло подозрение. Ведьмак знал, что это за подозрение и хотел было возразить, но человек не прокомментировал. Только весь его радушный настрой мигом исчез и остался только голый расчет.

- Раз с этим мы разорались, прошу за мной… Товар готов.

Ведьмак, немного крепче стиснув локоть девушки, повел ее внутрь торговой лавки. Торговец не стал тянуть время, а сразу скинул попону с одного из седел, которые ждали своих заказчиков. Ведьмак, насколько позволяла ему девушка, осмотрел и пощупал седло, проверил подпругу и кант, довольно кивнул.

- Кьяра, будь добра, рассчитайся за наш товар, - ему удалось изобразить с виду вполне себе милую улыбочку, словно просьба была чем-то самим собой разумеющимся, хотя взгляд его был насторожен и внимателен. Он ожидал чего угодно и был готов среагировать.

- Конечно, я рассчитаюсь за _наш_ товар, - согласилась Кьяра, - только если ты отпустишь _мой_ локоть.

- О, я даже боюсь предположить, что же тогда может произойти, - тихо-тихо заметил Роберт, но локоть отпустил. Кьяра передернула плечами и бросила на ведьмака хмурый взгляд, а тот отошел к двери, перегородив на всякий случай пути к отступлению. Он до сих пор не понимал, почему бы просто не попробовать зачаровать ее Аксием и провести сделку гладко и по маслу. Дело было, видимо, в том, что тогда пострадала бы ее гордость, а он помнил, каково это, и решил, что прибегнет к Знаку только в самом крайнем случае.

Привлекать к себе лишнее внимание Кьяра настроена не была, пререкаться с ведьмаком тоже. Им повезет, если этот человек выбросит их из головы сразу, как они переступят его порог. А ведь могут и слухи поползти и неизвестно, чьих ушей они могут достигнуть.

Не без сожаления она рассталась с деньгами, решив, что это меньшее зло, и кисло улыбнулась ведьмаку.

- За такие деньги тебе следовало приказать расшить его золотом.

Ведьмак только хмыкнул, убрал седло в попону и попрощался с торговцем. Неизвестно, что нашло на Кьяру, но она не предприняла ни одной попытки к бегству, пока они добирались до таверны Роберта. Ведьмак оставил седло в комнате, проверил коня, и был готов отправиться дальше. Конечно же, Кьяра сопровождала его все это время, на сей раз практически ничего не комментируя.

Под вечер, когда тени стали во много раз длинней, они направились к нужному им дому.

Им не пришлось долго бродить по улицам в поисках нужного дома. Уличный мальчишка за медную монетку указал им дорогу, а завидев блеск серебра, вызывался проводить.

Кьяре было жалко отдавать деньги за седло, но не видела ничего зазорного, чтобы подкинуть монету-другую оборванной ребятне.

Дом поражал воображение не только размерами, но и своей чудовищной архитектурой. Он был, скорее, замком в миниатюре, чем городским особняком. Башенки к нему пристраивали в спешке и точно спьяну, потому как одна кренилась на бок. Верхние этажи тоже не входили в изначальный проект, а колонны, украшавшие парадный вход, были так же уместны, как павлиний хвост у козла.

Дом был окружен забором из железных прутьев, напоминающих пики. Через такие заборы не перелезают, под такие заборы подкапываются по ночам месяцами, попутно прикармливая хозяйских волкодавов. Волкодавы не заставили себя долго ждать и с громким лаем ринулись встречать подъехавший к воротам экипаж. Кьяра сглотнула при виде зверюг и немного попятилась. Вышедшая из экипажа дама вскрикнула, ее спутник попытался загородить ее, волкодавы синхронно прыгнули, натянувшиеся тонкие цепи отбросили псов назад. Из дома вышел человек, явно слуга, и поспешил к прибывшим. Собаки захлебывались лаем, но цепь, была ровно той длинны, чтобы никаких травм, кроме моральных, гостям не нанести.

Кьяра украдкой перевела дыхание. Таких собак она боялась.

Сумерки сгущались, в окнах зажигались огни. К особняку Дариуша Гавела подъезжали новые гости, и каждый раз собаки проделывали свой фокус. Реакция была разной: кто-то хватался за оружие, кто-то за сердце, кто-то пытался убежать, кто-то ругался, мазельки, как правило, ахали, визжали, и иногда падали в обморок.

***

Дариуш Гавел наблюдал в окно за тем, как съезжаются его гости и это его забавляло. Он давно потерял вкус к жизни и развлекал себя как умел. Вечеринки, выпивка, наркотики, охота, азартные игры приелись ему, стали скучными и такими обыденными, что вызывали зевоту. Женщины скомпрометировали себя своей доступностью, мужчины тоже. Своих гостей Дариуш откровенно презирал – они были готовы терпеть страх и унижение ради кормушки. Их можно травить собаками, а они будут улыбаться и кланяться.

Дариуш подошел к столу и отхлебнул из полупустой бутылки – вино всегда слишком быстро заканчивалось. Он подхватил медальон с оскалившейся волчьей мордой и ощерился в ответ.

- Хотя бы сегодня мне не придется скучать, - ухмыльнулся он, нацепил медальон на шею и отправился встречать дорогих гостей.

***

Похоже, пошарить по дому можно прямо сегодня без особых церемоний. Кьяра воспряла духом: собаки собаками, но на приемах знати надирались даже лошади в конюшнях.

- Что ты говорил о канализациях? – поинтересовалась она у Роберта. – Самое время, чтобы ими воспользоваться.

- Я говорил, - спокойно отозвался ведьмак, сквозь сгущающиеся сумерки глядя на дом Дариуша. Больше внимания он уделял тем, кто съезжался к этому дому, ведь их вид, теоретически, мог бы подсказать что-то ведьмаку. Увы, кроме того, чтобы держаться как можно дальше от этого места, внутренний голос ему ничего не говорил. Роберт хмурился, недовольно поджав губы. Мысль о канализации, конечно, была не слишком хороша, особенно учитывая то, что был он не один и без медальона. С другой стороны, когда до этого самого медальона оставалось буквально рукой подать, отступаться было бы просто глупо. Конечно, можно было бы быть наглым и отчаянным - войти в Дом по трупам. Да только шансов, что таким образом он добрался бы до цели, оставалось не слишком много, и тогда это походило бы скорее на самоубийство.

- Идем, - наконец, отозвался ведьмак, разворачиваясь и удаляясь от такого манящего дома. “Не сейчас, не сейчас,” - твердил он себе, в молчании пробираясь по улице. Дыхание девушки за плечом говорило, что она все еще рядом. И что это такое - доверие или обещание? Она могла бы сейчас сбежать, он бы даже не стал за ней гнаться - какой теперь в этом смысл, ведь теперь от нее тоже толком ничего не зависит.

Темнота накрывала город, словно ворожейка накинула на башни черную вуаль, украшенную серебристыми блестками - все больше звезд загоралось на небе. Для его чувствительных глаз они давали света достаточно, чтобы видеть в темноте. Вот уже и ступеньки, набережная, тощая черная полоска речушки, которой не было даже на картах, ее темные воды несли неприятный смрад городской жизни, становящийся сильнее с наступлением ночи.

- Фууу… - выдохнула Кьяра, закрывая нос и рот платком. Ведьмак только хмыкнул. Он тоже ощущал сладко-кислый запах проплывающих мимо помоев, но давно научился не обращать на это внимания. Какой в том прок? Отвращение только портит качество выполняемой работы.

- Нам сюда, - шепнул он, находя сток и с силой потянув на себя металлическую крышку люка. Просопротивлявшись некоторое время, он, наконец, поддался, жалобным скрипом не смазанных петель встречая гостей. Роберт сунул голову в черноту лаза, и некоторое время разглядывал и прислушивался к помещению под ним. - Что ж. Кажется, придется-таки прыгать. Я слезу первым, поймаю тебя. Идет? - ведьмак внимательно глянул на, казалось, слегка побледневшее лицо девушки. Та кивнула, не глядя на ведьмака. Она смотрела в черноту.