— Ты считаешь меня… сыном? — медленно переспросил Гарри, невольно подаваясь назад.
Том цыкнул.
— Почему ты воспринимаешь только такие глупости? Нет, я не считаю тебя сыном. Мне не нужны наследники, потому что я никому не позволю наследовать то, что принадлежит мне.
Гарри шумно выдохнул. Он понимал, что должен воспринимать информацию серьезнее, но у него не получалось. Не сейчас. Сейчас ему или Тому не грозила опасность. Сейчас он мог позволить себе быть немного глупым. В конце концов, он все равно воспринимал то, что говорил Том. Но если бы он показывал это слишком явно, то разговор скоро бы закончился. А с ним закончилось бы и…
— Хорошо, — кивнул Гарри. — Потому что…
Том хмыкает и подается вперед, не давая ему договорить. Он прикасается к его губам своими бегло, но этого хватает, потому что единственное, что сейчас нужно Поттеру — это подтверждение.
— Спасибо, — кивает Гарри. — Ты сделал достаточно, чтобы устранить последствия той ночи. Детство с родителями и без постоянной угрозы со стороны Волдеморта, звучит неплохо, да?
— Да, — отвечает слизеринец.
Ему тревожно. Разговор скоро должен подойти к своему логическому завершению. Гарри все понял. По крайней мере, большую часть он должен был понять. Том не хотел бы, чтобы он вернулся неподготовленным. Не хотел бы, чтобы сломался о старый мир. Он вырастил Гарри Поттера, который помогает первокурсникам в социализации, который не боится сказать однокурснику с Гриффиндора, что любит его, не боится идти против Амбридж, Снейпа и Филча вместе взятых.
Разумеется, Волдеморт тоже попытался сделать это. Едва ли Гарри сможет убить того, чей жизненный путь начинается с погибшей матери и заканчивается пророчеством о том, что его должен убить какой-то младенец. Но едва ли он выберет Волдеморта, если выбор будет между ним и его Томом.
— Еще раз? — вопросил Гарри. — Очень коротко.
— Когда я пришел убить тебя, все пошло не так, как должно было. Я стал частью тебя — сохранившаяся копия души Волдеморта, являющая Волдемортом в той же мере. Я наблюдал за тобой из твоей головы, а когда смерть стала грозить тебе по-настоящему… я выбрал твою сторону. Создал небольшой оазис внутри тебя, в котором тебя не достало бы круцио и, тем более, империо. Волдеморт пытался использовать легилименцию, но по сравнению со мной он… он слаб. Я был на пике могущества, когда исчез. Он же собирает себя вновь по крупицам. Я спас тебя и… надеюсь, ты не испортишь все, когда придешь в себя.
Том думает, что именно этот момент будет концом. Мир погрузится во мрак, и он сможет отдохнуть. Воспоминания перестанут вырываться у него из-под контроля.
— Том? — зовет его гриффиндорец, и не думая исчезать.
— Гарри, — заканчивает Том, напрягаясь.
— Ты… Ты все-таки будешь со мной встречаться? — хмуря брови, спрашивает Поттер.
На секунду Том застывает с приоткрытым ртом. А потом смотрит на Гарри так, что тот неловко взъерошивает руками волосы.
— Я не хочу, чтобы что-то менялось… между нами. Я люблю тебя.
— Я не испытываю этого чувства, — отвечает слизеринец, но Гарри все еще хмурится.
— Да. Но ты позволяешь мне любить тебя. Можем ли мы..?
Гарри внезапно встает, подходя к столу директора — который оказывается в шатре в это же мгновение — и достает из маленького ящичка золотой шарик. Шарик лежит без движения в его руке, пока Гарри не подходит к Тому вплотную и не протягивает его.
— Он открывается под конец, — говорит Гарри. — Может быть, самое время?
Шарик недовольно дрожит в руке, расправляя тонкие крылья, но Гарри крепко держит его. Том несколько секунд смотрит на Гарри. А потом протягивает руку.
Золотистые стенки крошатся под его пальцами, пока не обнажают золотое кольцо с крупным черным камнем по центру.
— Мракс? — уточняет Том, крепко обхватывая кольцо.
— Избавь от Слизеринов, — весело подначивает его Гарри, и Том закатывает глаза.
— Гарри Слизерин звучит лучше, чем Гарри Мракс, — отвечает он.
— Переживу.
Все темнеет в тот момент, когда кольцо оказывается на пальце Гарри, и Том выдыхает.
«Солнечный мальчишка», думает он. А после — засыпает.
Чары не спрятать в глухой подвал,
в башнях пустых не скрыться,
не раздробить на обрывки глав, рамки и падежи.
Дай мне ладонь, приложи к груди —
слышишь, как будто птица?
Ты улыбаешься, и она тихо во мне дрожит.
========== Глава 36 ==========
Гарри не собирался паниковать.
Ему было не особо важно, что именно произошло. В его жизни было достаточно много событий, которые вели если не к смерти, то к перелому нескольких конечностей точно, а сейчас… всего лишь небольшая перестановка того, что реально, а что нет. Помнится, когда отец впервые начал учить его противостоянию империо все было точно так же.
Гарри задумался перед тем, как открыть глаза. Ничего ужасного не произошло. Он понимал все с самого начала. Он не особо помнил, как все произошло, но предполагал, что все было именно так, как говорит Том. Волдеморт с самого начала показался ему… жутким.
Гарри попробовал пошевелить руками и скоро обнаружил, что он не связан, но зато при каждом движении все тело прошивает острая боль. Должно быть, он лежал так довольно долго. Хорошо хоть не сидел.
Медленно и осторожно гриффиндорец открыл глаза. Он видел перед собой черный потолок. Или черный балдахин над кроватью. Сцепив зубы, он пошевелил рукой вокруг себя. Под ним была мягкая постель и шелковая простынь. В голову пришло несколько не особо хороших мыслей. Гарри поспешил проверить первую из них.
Ему пришлось на время отложить мысли о Томе — только подумать, Том у него в голове! как же он теперь будет его целовать? — чтобы подняться, осмотреть комнату и найти одежду. Это было не так-то просто. Тело ныло, а открыть дверцы шкафа Гарри не мог до того момента, когда вспомнил, что он все-таки маг и может воспользоваться простенькой алахоморой.
Через час — не меньше — он оказался полностью одет — в черную мантию и только — уже мог относительно нормально двигаться и даже успел отметить, что на тумбочке у кровати стоит соблазнительно прозрачный кувшин с водой. Он выпил по меньшей мере половину. А потом подошел к окну.
«Кажется, я у Люциуса», с сомнением подумал Гарри, оглядывая часть внутреннего двора, которая казалась ему смутно знакомой. «Здесь иногда гуляли павлины. И здесь он натаскивал Тома на протего. Ему было двенадцать… теперь понятно, почему заклинания выходили у него гораздо лучше, чем у меня! Мальчишка просто играл против правил!»
Или подстраивал все правила под себя.
Восхищенно и зло одновременно фыркнув, он подошел к двери и прислушался. В поместье Люциуса всегда было достаточно глаз и ушей. Если не живых, то нарисованных. Мрачные внимательно наблюдавшие портреты… Гарри не хочется оказаться там. У него нет не только палочки, но даже своей одежды! И в таком состоянии едва ли выучка Джеймса поможет. Если только та история, где он победил трех оборотней ивовым прутом, не была правдой.
Гарри задумался. Какое заклинание он использовал в тот раз?
— Как только увижу Тома снова, заставлю его рассказать. Полезное же было, — пообещал он, решив не рисковать. Есть еще сотня способов покинуть поместье.
Гарри вздохнул и полез под кровать. Через секунду он ударился локтем о железную ручку и чертыхнулся.
Поместье Малфой не было его домом, но оно было его близким другом. Гарри знал каждый уголок Хогвартса и как минимум половину уголков громадного здания, в котором жил Люциус, а перед ним — его предки. Возможно, его род настолько же стар, сколь стары основатели?
Гарри задавался этими вопросами только потому, что ползти по темному узкому коридору и не думать о чем-то отвлеченном чревато. Вокруг была кромешная темнота, а Том так и не научил его огонькам! Ему предстояло ползти еще какое-то время. Полчаса, возможно. Он никогда не пользовался подобными туннелями, только прятался в них однажды. Но зато знал, что он выводит в ту часть территории, которая густо заросла шиповником. Там уже добраться до… какого-либо места, было делом техники.
