— Ты будешь слушать дальше или нет?

— Буду, — поспешно заверил его гриффиндорец. — Так что насчет камина? Почему вы не выбрались по нему, если уж паб каким-то чудесным образом оказался подключенным к каминной сети?

— Мы не зашли. Фактически, мы были на пороге, попросили встречи с хозяевами, а старая гувернантка, которая нам открыла, с сомнением осмотрела меня с ног до головы и сказала ждать.

— Именно тебя? Чем ты отличился на этот раз?

— Не перебивай. Через минут десять — Беллатриса успела пять раз сходить до ворот и обратно, потому что ей было скучно — пришла женщина — на вид ей было около шестидесяти, не уверен, что я хорошо определяю возраст — и она стальным голосом велела нам убираться. Сначала было непонятно, кто она вообще такая, но когда говорят подобные вещи, лучше и правда идти прочь, но… Белла заявила, что ее смерть от обморожения будет на совести этой женщины и что она уж постарается умереть в сугробе неподалеку. Этого хватило, чтобы между ними завязался жаркий спор, в котором я совершенно не участвовал. Я слушал. Слушал не их, глупо перебрасывающихся обещаниями, а слушал чей-то жаркий спор в глубине дома. Слов было не разобрать, но в какой-то момент был такой звук, будто кто-то кого-то оттолкнул и бросился к двери, и я уже хотел взять Беллу за руку и утащить ее на поиски другого камина — наличие которого в этом поместье все еще было не установлено — но не успел. Не успел, потому что у двери оказался человек, похожий на меня так сильно, что нас можно было бы назвать близнецами, если бы не разница в возрасте.

— Серьезно? Такие чертовски странные совпадения случаются? Каким вообще образом…? — пораженно выдохнул Гарри, но Том мрачно зажал ему рот ладонью.

— Заткнись. Почему ты не понимаешь с первого раза, Гарри Джеймс Поттер? Так и знай, как только я стану старше, я позабочусь о том, чтобы ты прекратил вести себя подобным образом. Но сейчас просто заткнись и слушай. Передо мной был я же, только гораздо старше и гораздо… лучше одетый. Беллатриса удивилась не меньше; настолько, что даже глупо потянула меня за рукав, только не сказав: «Хэй, ты видишь то же, что и я?» Я видел. А этот мужчина видел меня.

Я не хочу иметь никаких дел с твоей сукой-матерью, понял?! Мне плевать, какой древний этот Слизерин, которым она прикрывалась, оправдывая свои грязные ведьмовские фокусы, поэтому передай ей, что я чертовски разочарован, что она не сдохла, когда разродилась своим выродком, ясно? Я хочу и дальше считать, что вы оба кормите червей, понял, щенок? Потому что если ты еще раз посмеешь заявиться в мой дом, то я найду твою мамашу и сожгу вас обоих на заднем дворе!

— И как-то слово за слово выяснилось, что он мой отец. И что он был бы весьма рад узнать, что моя мать мертва. Пока он выкрикивал все это мне в лицо, он наклонился вперед. Наверное, чтобы показать, что я чертовски мал по сравнению с ним, и что он делает мне великое одолжение. Я совершенно глупо забыл, что владею магией. Я вообще обо всем забыл. Я имею в виду, я не знал свою мать, как не знал и отца, но…

Гарри мягко прервал ставший отрывистым рассказ, беря дрожащую руку Тома в свою.

— Ты в порядке?

— Это не потому, что мне грустно, — передернул плечами Том, не вырываясь. — Я зол.

— Не думаешь, что стоит с этим что-то сделать? — на пробу уточнил Гарри, имея в виду то, что злость лучше выплескивать, а он вполне подходит для того, чтобы поплакать у него на груди, или что там еще делают разозленные люди.

— Да. Я перестану демонстрировать это так явно, — согласился слизеринец.

— Я не думаю…

— Если никто не поймет, что я зол, то посадить меня за убийство будет сложнее, — прервал его Том таким тоном, будто втолковывал малолетнему основы математики. — Я голоден, мы должны пойти вниз.

— Эй! Ты еще не рассказал, что было дальше!

— Я взбесился, ударил его, сломал запястье, мы убежали, Беллатриса покалечила сову, а потом появился Сириус. Короткая и дурацкая история. А теперь идем.

— Во имя Мерлина, Том, что же ты за чудовище такое?

========== Глава 23,5 ==========

Впервые лорд Волдеморт упомянул то, что было связано с недавними событиями. До этого он рассказывал о далеких сороковых годах, о том, как выпустил василиска и дал ему убить девчонку Миртл, о том, как работал в лавке Горбина и о том, как набирался опыта в темных искусствах. Рассказы были весьма интересными и не несущими смысловой нагрузки — по крайней мере, Гарри потом не переосмысливал свою жизнь и не хотел податься в темные маги — пока в ночь после возвращения Тома и Беллы из Литтл-Хэнглтон Гарри не поинтересовался у Волдеморта, кем были его родители.

— Моя мать умерла, отца я убил сам, — коротко ответил лорд, оставаясь внешне совершенно равнодушным. — Точно так же, как убил родственников со стороны отца и обвинил в этом родственника со стороны матери.

— Почему? — точно так же коротко уточнил Гарри, выделив Волдеморту пространство для маневра; в конце концов, это было не дело Поттера, и на некоторые вопросы он мог не получить ответа.

Однако, Волдеморт уходить от ответа не стал.

— Мой отец был богат и тщеславен. У нас была весьма короткая встреча, но я возненавидел его так сильно с первых же мгновений, что убил в тот же день. Его родителям не повезло быть в доме в это время.

— А родственника мамы?

— Отвращение, — пожал плечами Том. — Он назвал грязью меня, потому что моя кровь не так чиста, как его, но я был магом, а он — погрязшим в нищете ничтожеством.

— Не скажешь, кем были твои родственниками? — попытался узнать, есть ли какая-то связь Волдеморта со внешним миром, Гарри, и лорд понимающе усмехнулся.

— Едва ли ты заинтересуешься моими маггловскими родственниками. Пожалуй, тебе хватит того, что - среди прочего - я наследник рода Мракс.

Гарри задумался. Он старался не особо интересоваться родословными и знал всех прославленных волшебников только благодаря Люциусу Малфою. Однако фамилия Мракс была отдаленно знакома.

— Это не Морфина Мракса убили в 1943? Тебе было… шестнадцать?

Лорд Волдеморт странно посмотрел на Поттера, как если бы тот только сейчас появился у него перед носом из ниоткуда.

— Я не убивал Морфина. С чего ты это взял?

Гарри тогда неловко пожал плечами, не собираясь отвечать. Дело было в Джеймсе. Когда Гарри было пять, а Джеймс уже вовсю играл в важного аврора, случилось нечто странное. В Литтл-Хэнглтон — теперь Гарри вспомнил, почему сразу же провел параллель с говорящим названием этой деревни — это же сделала Лили в то время — были замечены необъяснимые магические колебания. Подумали, что буянит группа волшебников, отмечающих Новый год, но колебания продолжались всего несколько часов и стухли так же внезапно, как и появились. Авроры еще долго ломали голову над этим случаем, и Джеймс часто обсуждал все с Лили. Гарри заинтересованно бродил рядом, и поэтому запомнил все хорошо, хоть и не основательно.

Одиннадцать лет назад магические колебания возникли и стихли, а еще в сороковых — как выяснил Джеймс, когда плотно заинтересовался этой деревенькой — были убиты Риддлы и Мракс. Две семьи, о которых ходили странные, но ничем не подтвержденные слухи. Но на телах всех четверых не нашли совершенно никаких следов борьбы или насилия. Они просто умерли. Тихо и безболезненно.

Разумеется, убитые самой обычной авадой.

========== Глава 24 ==========

Итан уже привык к тому, что когда к Джеймсу приходит сын, все бумаги с его стола чудесным образом оказываются на полу. В конце концов, не этому сыну потом разбираться во всех разбросанных отчетах и докладных от бесчисленного штата сотрудников аврората, поэтому он спокойно игнорировал все просьбы перестать разводить бардак и навещать родственников цивилизованно. В этот раз Гарри Поттер тоже обнаружился сидящим на столе Итана — на абсолютно пустом столе, если не считать нескольких чернильниц и календаря, которые Гарри сбрасывать решительно отказывался — и он только тяжело вздохнул и в который раз пожелал этому эгоистичному ребенку скорейшего провала ПАУК. Итану совершенно не хотелось, чтобы это чудовище работало с ним бок о бок.