— И не поймешь, мне чертовски с ним повезло, или же я не могу говорить, что мне с ним повезло, потому что фактически он еще не мой, тем более, Белле он тоже понравился, так что придется уточнить, не думает ли она…

Когда Лили закончила с расспросами на тему того, сколько раз Гарри разбил нос, когда вставал на коньки — Том рассказал про сугроб, чтобы женщина слишком не расстраивалась — слизеринец добрался до комнаты Гарри, собираясь сказать тому, что ему не особо нравится идея пойти куда-то без гриффиндорца, потому что велика вероятность, что они наткнутся на неприятности, из которых их придется кому-то вытаскивать. Но Поттер к тому времени уже уснул, уткнувшись щекой в так и не открытую склянку с зельем.

Слизеринец тихо подошел к нему, откладывая ее подальше — кто знает, может ли Поттер разбить ее со своим везением — и сел рядом. Немного подумав, протянул руку, гладя Гарри по волосам.

«Заботиться о тебе довольно сложно, Гарри Поттер».

На этот раз Волдеморта не было рядом. Гарри тщательно огляделся, пытаясь понять, где находится, и удивился слишком сильно, когда понял, что стоит в кабинете Дамблдора. В кабинете, где нет привычного мягкого кресла и чайника с горячим шоколадом. То есть, не в кабинете Дамблдора.

«Меня заставляют думать даже во сне, как же это жестоко», грустно оценил Гарри и уселся за директорский стул, чтобы компенсировать затраченные на раздумья силы.

Какое-то время ничего не происходило. В камине — очень похожем на тот, что находился в кабинете Дамблдора — потрескивали поленья, на стенах задумчиво переговаривались портреты, и — в общем и целом — Гарри чувствовал совершенно привычную загадочную атмосферу. И при этом кабинет был чудовищно одиноким. Может ли в его сне появиться и директор?

Раздумывая над этим вопросом, Гарри скользнул взглядом по столу, надеясь заметить привычную золотистую табличку: «Директор Альбус Дамблдор», но вместо нее увидел лежащий прямо посреди стола пергамент с крупным изумрудно-зеленым заглавьем.

— Это… просьба о приеме на должность преподавателя ЗОТИ? — медленно прочитал Гарри, вчитываясь в витиеватый и несколько знакомый почерк.

«Том Марволо Риддл» был подписан лист, и Гарри заинтересованно посмотрел на второе имя. Он привык звать Тома просто Томом, точно так же, как Том обычно — если не злился — звал его просто Гарри. Второе имя было почти не важно, но то, что оно появилось во сне Гарри, говорило о том, что он откуда-то его знал, в то время, как Том никогда не сообщал его.

— Да, я собирался преподавать, — внезапно раздался вкрадчивый голос прямо над ухом Гарри, и тот судорожно подпрыгнул, хватаясь за подлокотники кресла.

— Что же ты делаешь, чудовище?! — максимально цензурно выразил недовольство он, хотя хотелось возмутиться на очень повышенных тонах.

За его спиной оказался лорд Волдеморт, все такой же мрачный, высокий и задумчивый. Теперь он не казался неуравновешенным и готовым на глупые поступки, что немного - совсем немного - успокоило Поттера. Чем меньше в мире злых Волдемортов, тем спокойнее всем.

— Не думал, что мы встретимся так скоро. Прошло всего несколько дней.

— Часов, — поправил Гарри, пытаясь отдышаться. — Я думал, тебе понадобится больше времени, чтобы прийти в себя. Ты был жутким.

— Это не правда, — просто ответил Волдеморт, потянувшись к заявлению. — Его отклонили. Мне было восемнадцать, и у меня не было опыта, и… пожалуй, у меня не было доверия Дамблдора. Тогда это еще не играло главной роли, но Диппет прислушивался к волшебнику, которого признавал равным Гриндевальд.

— Тебе не доверял Альбус потому, что ты любил подкрадываться к нему сзади и трансфигурировать его бороду в ивовые ветки? — предположил Гарри, и лорд с сомнением смерил его взглядом.

— Ты делал… что?

— Мне было четырнадцать, я пытался развлекаться, — развел руками Гарри, принимая безобидный вид.

Волдеморт отложил пергамент, обходя директорский стол. Перед ним появилось кресло — Гарри завистливо поджал губы — и через секунду Поттер понял, что чувствует Дамблдор, когда смотрит на его виноватое лицо с этого места.

— Итак, лорд Волдеморт, — сцепив руки в замок, важно произнес Поттер, стараясь соответствовать образу строгого директора. — Что же случилось после того, как ты не получил совершенно бесперспективную работу в Хогвартсе?

Гарри медленно разлепил глаза. Сквозь шторы пробивался красноватый свет, что значило как минимум то, что он проспал часов шесть. Лениво пошарив по кровати в поисков очков, Гарри зевнул. Он чувствовал себя совершенно выспавшимся и готовым свернуть горы, если те будут столь неосторожны, что окажутся у него на пути.

В ближайших планах было спуститься вниз, позавтракать еще раз, показать Тому миниатюрное поле для квиддича на заднем дворе…

«Черт, я отправил Тома и Беллу в деревню. Одних.», внезапно вспомнил Поттер и вскочил. Ноги не были готовы к такому повороту событий, поэтому следующие секунды гриффиндорцу пришлось потратить на то, чтобы не разбить нос при падении на пол. Падение сопровождалось грохотом сонного тела, и Гарри почти не удивился, когда услышал через минуту шаги по лестнице .

«Самое время маме убедиться, что ее сын — недотепа», смирился с неизбежным Гарри и попытался хотя бы сесть, но не успел сделать этого до того, как дверь распахнулась.

За ней оказался Том, и Гарри прекратил бесплодные попытки, смотря на него снизу вверх. Том, мурлычущий себе под нос, казался удовлетворенным, и это почти одурачило его.

— Мне велели тебя проверить, — сообщил Том, усаживаясь рядом на пол. — Ты просто упал с кровати?

— Это была бы очень глупая смерть, — согласился Гарри. — Не то, чтобы я был уверен, что моя настоящая смерть будет куда более геройской.

Том кивнул, немного подумав.С таким образом жизни ему действительно грозила какая-нибудь глупая кончина от рук домового эльфа, водяного или Драко Малфоя. Едва ли он героически погибнет на каком-нибудь аврорском задании или сражаясь с сильнейшим темным магом.

«Потому что мне придется быть рядом, чтобы этого не допустить», сказал себе слизеринец.

- Вы были в маггловской деревне? То есть, я помню, что говорил что-то о ней, но не уверен, что это было не во сне, так что…

Том помрачнел — это Гарри заметил даже с относительно дальнего расстояния. Он уже успел придумать сотню ситуаций, в которых они все-таки нашли неприятности, к тому времени, как мальчик решил сам рассказать, что случилось.

— Да, верно, мы сходили.

«И кого-то из вас попробовали сжечь на костре?»

«И Белла заставила съесть слишком много конфет?»

«Белла сама съела слишком много конфет и теперь похожа на клубнику?»

«Ты вообще осознаешь, сколько вариантов? Воображение у меня прекрасное».

— Мы немного заблудились по дороге обратно. И кинули летучий порох не в тот камин. И выбрались в Литтл-Хэнглтон.

— Это было тихое местечко, совершенно не соответствующее своему названию?*

— Почти. Оно было тихим несколько секунд после того, как мы вывалились из камина в каком-то пабе, а потом резко стало очень громким. Вполне возможно, меня исключат за магию вне Хогвартса, потому что если бы я не заставил громадного мужчину корчиться на полу от боли, нам бы раскрошили головы, но твоя мама пообещала, что твой папа разберется, так что… Еще пообещал разобраться Сириус. Он нас и вытащил, потому что камин в том пабе был единственным камином на всю округу, и мы понятия не имели, что делать, пока Беллатриса не кинула снежок в сову на дереве и, когда та пришла в себя, велела ей отнести записку Сириусу.

— Сириусу, а не мне, — возмущенно шикнул Гарри, хотя его больше пугал тон Риддла, чем-то, что они оказались непонятно где; Том рассказывал все это, как будто заучил параграф по ЗОТИ и теперь хотел сдать его на отлично. — Когда она в следующий раз попросит прокатить ее на метле, я ей это припомню. Но вы в порядке?

— Да, вполне. Правда, я понял, что хуже костероста ничего нет, — беззаботно пожал плечами Том, что резко контрастировало с тем как он это сказал и что он сказал.