— Малфой, — кивает Гарри. — Исключительно обходительный гость. Подарил ловец кошмаров в трех экземплярах.

— Выкинешь, — пожимает плечами Джеймс, и Гарри скалится в ответ.

— У себя над кроватью повешу.

Они обмениваются оценивающими взглядами, а потом Джеймс треплет Гарри — и где Том видел этот жест? — по волосам.

— Увижу его в твоей комнате — Нарцисса получит возможность попрактиковаться в режущих.

— Как удачно, что комната уже занята.

— Милой девушкой? — на пробу уточнил Джеймс.

— Ты пытался, отец, — похлопал его по плечу Гарри.

— Сириусом?

— Упаси Мерлин! — отшатнулся Гарри, понимая, что ему сейчас мягко пытаются сплавить крестного в тяжелом алкогольном опьянении. — Лучше мне вас представить, пока твои предположения не стали совершенно безумными. Сейчас, стой здесь, я найду… Как удачно он всегда оказывается в нескольких шагах.

Том непонимающе моргнул, и только потом понял, что находится слишком близко. Ну еще бы, разве он мог слышать из разговор так четко, если бы стоял далеко?

«Ты слишком расслабился, мальчишка», недовольно прокомментировал внутренний голос. « Думаешь, все здесь теперь действительно твоя семья? Приди в себя и будь осмотрительней».

— Ах да, тот самый Том, — кивнул Джеймс. — Маленький гений? Сколько тебе?

— Одиннадцать, — снова произнес слизеринец, после реакции Сириуса уже не уверенный в том, что этот ответ правильный.

— Выглядишь на четырнадцать. Завтра поймаю тебя утром, покажу несколько заклинаний, потому что если моего сына отправят под суд за необдуманные действия, порушится как минимум еще три пункта из моего плана, а я и так с трудом вычеркнул внуков.

— Хорошо, сэр, — неуверенно кивнул слизеринец, и Гарри тяжело вздохнул; тяжело же ему придется существовать эти четыре года.

— Добро пожаловать в семью, Том, — неожиданно для мальчика подмигнул Джеймс, и на ходу выхватил у одного из гостей стакан с пуншем. — Как же удачно, что впереди еще целая ночь.

Том не умел дарить подарки. Главной причиной этого было то, что ему некому было их дарить. И то, что большую часть жизни у Тома не было не то, что лишних, но вообще никаких денег. Поэтому все три недели до Рождества — еще даже не собираясь к Поттерам — он ломал голову над тем, что подарить Гарри, у которого есть — все — много самых разнообразных вещей, нужных волшебнику и нужных человеку вообще. Если учесть, что в его распоряжении был только ученический сейф, из которого он — чисто теоретически — мог взять немного денег на зимние мантии или новые перья — которые тоже ему с большим энтузиазмом подсовывал Поттер, мотивируя это все тем же флиртом — пришлось подключать всю сообразительность. И василиска.

Тот был не особо хорошим советчиком, потому что будь он хоть сотню раз другом Салазара, понимания человеческой природы это не прибавляло. Но зато на идею натолкнула разлитая в Тайной комнате — какое глупое название, отметил Том — вода, к зиме у стен покрывавшаяся тонкой корочкой льда.

Дарить подарки у Поттеров было принято, как только все взрослые дойдут до состояния, в котором могут подарить или пообещать подарить все, что угодно. Этим успешно воспользовалась Белла, получив от Сириуса обещание сводить ее в драконий заповедник, где работал брат Рона — а значит куда у Гарри был пропуск — и от Джеймса — разрешение на ношение подаренного Люциусом «Ведьмовского глаза» — артефакта с сомнительной историей и сомнительной легальностью.

Гарри же использовал это для того, чтобы мило улыбнуться родителям, вручить коробку Белле, а потом — не переставая мило улыбаться — взять Тома за руку и утащить в соседнюю комнату.

«Это странно», подумал Том.

«И думать не хочу, что он может подарить», огрызнулся внутренний голос.

«Очень надеюсь, что не что-то, на что ты будешь зарабатывать полжизни», выразил надежду он же.

«А я-то как надеюсь», согласился Том.

Гарри не стал заставлять его нервничать долго, вытаскивая из-за спины безобидно выглядевший пергамент.

«Очень надеюсь, что это не счет в банке», поежился Том.

«И не акции», напомнил внутренний голос.

— Не бледней раньше времени, — усмехнулся Гарри, подходя к нему близко-близко, почти сталкиваясь со слизеринцем носами. — И не вздумай отказываться, договорились? — дождавшись неуверенного кивка, Поттер довольно улыбнулся и протянул листок Тому. — Думаю, я смогу тебе подарить все, что захочу в течение учебного года — не пыхти, тебе придется просто с этим смириться — но эта штука будет подарком всему Слизерину. Не хочешь же ты, чтобы однажды с тебя все-таки сняли баллы из-за того, что ты занимаешься чем-то сомнительным в женском туалете по ночам?

Том похолодел, напряженно всматриваясь в глаза Гарри. Тот не казался тем, кто знает. Но у него была карта, на которой отображались все в школе, так что это было не удивительно. Но от этого не менее нежелательно. Том не собирался говорить Гарри о василиске. Одно дело — безобидная Нагини, другое — гигантский змей, который пусть и кормится раз в полгода, но тем не менее должен поглощать крупную пищу, и слизеринец пока не знал, кто ей станет в следующий раз. Повезет, если удастся выпустить змея из замка и скормить ему… возможно, миссис Коул?

— Рад, что улыбаешься. Значит ли это, что ты не делаешь там что-то похуже варки оборотного зелья?

— Это заброшенный туалет, я там читаю, — нашелся Том, и наконец протянул руку к листку.

Тот был самым обычным пергаментом, неровно обрезанным по краям. И совершенно точно не был ценной бумагой. Уже хорошо.

— Поговори с ним. Как со своей змеей, — подсказал Поттер, и Том сделал, как было велено.

Пергамент задумчиво покрылся чернилами, те собрались в центре, а после скользнули к углам, образовывая бегущую строку, которую Том часто видел на номерах Ежедневного пророка.

— Величие пробуждает зависть, зависть рождает злобу, злоба плодит ложь, — медленно прочитал Том, угадывая старинное построение фраз.

— Что? — переспросил Гарри.

— Фразы, — указал на бегущую строку слизеринец.

— Вау, они еще и во фразы складываются? Я думал, они просто классно бегают, — восторженно отозвался Гарри, с любопытством всматриваясь в свой же подарок.

— Что это? — уточнил Том до того, как раскрыть распухший изнутри пергамент; конечно же, он догадывался, но Поттер никогда не был силен в трансфигурации и артефакторике…

— Кое-что, что поможет тебе жить в Хогвартсе почти так же комфортно, как я. Просто открой.

Том открыл, и пальцы дрогнули, когда он увидел десятки чернильных следов, разбегающихся по знакомым очертаниям коридоров. Он нашел глазами заброшенный туалет на третьем этаже и тихо выдохнул. Авроров в Хогвартсе было слишком много, но в туалете они не задержались.

«Если змей будет послушен, он и дальше продолжит свое бесцельное существование», заключил внутренний голос, и Том резко закрыл пергамент, притянув к себе Поттера и утыкаясь щекой ему в плечо.

Гарри довольно фыркнул, принимая объятия и углубляя их, зарываясь пальцами в мягкие волосы Тома.

«Неплохие у него подарки», все же признал внутренний голос, и Том позволил себе встать на цыпочки и запечатлеть на щеке Поттера смазанный поцелуй.

— Это того стоило, — прокомментировал Гарри, и по его виду было ясно, что он сохранит этот жест благодарности в том отделе своего мозга, который отвечает за компроматы, с помощью которых можно получить нечто весьма полезное.

— Если прокомментируешь это, я скормлю тебя Нагини, — предупредил Том.

— Ты можешь попробовать, — согласился Гарри с широкой улыбкой, и Том мысленно застонал.

Определенно, ему стоило быть сдержанней.

— Итак, что ты подаришь мне? — нетерпеливо добавил гриффиндорец.

Том достал палочку из кармана, делая короткий взмах. Идти в комнату за подарком совершенно не хотелось, и это время вполне подходило для того, чтобы вспомнить о том, что он волшебник, в конце концов.

— Весь мир, — коротко ответил слизеринец, и Гарри показалось, что его глаза помутнели, становясь в разы темнее. — И коньки.*