— Вперед! За мной! — крикнул он бойцам, лежавшим в воронке, и перемахнул через изгородь.

В несколько прыжков он был у флигеля.

Первым бросился за ним Коля Лонгинов, но зацепился за проволочную изгородь и упал. Пули взрыли перед его лицом землю.

— Давай сюда! — кричал Полупанов из-за угла флигеля и махал ему рукой.

Коля вскочил на ноги и через мгновение был возле командира.

Позади кто-то вскрикнул. Они оглянулись. Это ранило бежавшего следом за ними Сустретова. Кровь заливала его лицо.

— Назад! Отходи назад! — крикнул ему Полупанов.

Сустретов сам отполз к окопам, и Наталья Ильинична Бабина сделала ему перевязку…

Полупанов и Коля Лонгинов, крадучись, обошли флигель. За углом лежало толстое бревно. Укрывшись за ним, они стали наблюдать. Из окна дома высунулся гитлеровец в пилотке и дал из автомата очередь в ту сторону, где только что был ранен Сустретов. Полупанов взял у Коли Лонгинова полуавтоматическую винтовку и выстрелил. Немец свалился внутрь дома.

— Ну-ка, брось туда гранату! — приказал Полупанов Лонгинову.

Коле было неудобно размахнуться. Граната не долетела до дома и разорвалась у кустов сирени. Оттуда выскочили три вражеских солдата и побежали за угол. Полупанов выстрелил по ним из нагана. Из дома раздалась автоматная очередь.

— Есть еще гранаты? — спросил Полупанов у Коли.

Схватив две гранаты, он вскочил на ноги.

— Ура! За мной!.. В атаку!

Брошенная им граната взорвалась, выбив из фундамента несколько кирпичей.

Коля бежал за Полупановым. Он увидел, как высунулось из окна и задергалось, выбрасывая бледное пламя, черное дуло немецкого автомата. Коля залег у кустов сирени.

Полупанов размахнулся, чтобы бросить в окно гранату. Но тут его ударила в грудь пуля. Он упал, поднялся и стал отходить, стреляя из нагана. Коля поддержал его и отвел за флигель. К ним подбежал Володя Парамонов. Вдвоем они перевязали Полупанова, и Парамонов вместе с Нестеровым повели его на медпункт.

Команду над 3-м взводом принял политрук Иван Трофимович Лавров.

Он пользовался любовью и авторитетом среди бойцов. Была в характере Ивана Трофимовича большая человечность и душевная мягкость. Он прошел суровую жизненную школу. В дореволюционные годы работал мальчиком в парикмахерской, получал подзатыльники от хозяина, находился на побегушках у всех, кто был старше его, После революции стал квалифицированным мастером. Заведовал крупной парикмахерской. Незадолго до начала войны был избран секретарем парторганизации треста парикмахерских города.

Во всем, что касалось лично его, Иван Трофимович Лавров был человеком очень скромным и даже стеснительным, но там, где речь шла о дисциплине, о моральных качествах бойца, он умел проявить твердость, требовательность и настойчивость.

Истребители любили своего политрука за его принципиальность и умение простыми обыденными словами находить путь к их сердцам…

Политрук Лавров переместил бойцов к перекрестку против водоразборной колонки, потому что со стороны улицы Марата было заметно передвижение вражеских солдат…

Вскоре на командный пункт батальона прибежала Аня Скоробогатько. Она доложила, что почти весь командный состав 3-го взвода выбыл из строя. Тяжело ранен и старший политрук Сергеев, находившийся на его участке. Между тем положение становится все более серьезным…

Из двора, где находился командный пункт, было видно, как по улице Марата перебегали гитлеровские солдаты, накапливаясь против нашего правого фланга.

Аня понимала, какая опасность нависла над ее взводом. Она торопилась вернуться обратно — туда, где сейчас был дорог каждый боец…

Бежала через дворы и огороды, не обращая внимания на свист пуль. Вот и угловой дом. Она увидела своих товарищей, лежащих в наскоро отрытых окопах за кустами сирени. Немцы ожесточенно обстреливали их. Было видно, как шевелятся кусты и падают на землю сбитые нулями листья и мелкие ветки.

Аня остановилась, соображая, как ей пробраться к своим, и тут увидела политрука Лаврова. Иван Трофимович лежал лицом вниз посреди залитого солнцем зеленого дворика.

Расстегивая на ходу санитарную сумку, Аня бросилась к нему…

Ей показалось, будто что-то толкнуло ее в грудь, Она рванулась вперед. Но земля качнулась ей навстречу, и в глазах стало темно. Она упала в двух шагах от неподвижно лежавшего Лаврова…

Товарищи видели, как Аня пошевелилась и медленно приподняла голову. Лицо ее было мертвенно бледно.

— Отомстите… за меня… — проговорила она. Губы ее двигались с трудом. Она пыталась сказать еще что-то, самое дорогое, самое заветное. Бойцы расслышали имя Сталина.

Глаза Ани закрылись, голова припала к земле…

А. И. Скоробогатько.

Справа послышались взрывы гранат и частые автоматные очереди.

Со стороны Аксенова бугра показалась группа бойцов партизанского отряда «Граница». Впереди с автоматами в руках бежали старший сержант Иван Васильевич Котов и сержант Федор Григорьевич Герасимов. За ними — бойцы Михаил Яковлевич Коваленко и Надя Чумак.

Они вскочили в маленький домик у водоразборной колонки и повели оттуда по гитлеровцам интенсивный огонь.

Это был самый благоприятный момент для продвижения вперед. Нельзя было терять ни минуты.

Первой поднялась коммунистка Наталья Ильинична Бабина.

— За мной, ребята! — звонко крикнула она.

Перебежка началась…

2-й взвод под командой Георгия Михайловича Скороходова — технолога одного из воронежских заводов— вступил в бой несколько позже других. Он переправлялся через реку последним, когда уже рассвело и туман начал рассеиваться. Чтобы не привлекать внимания вражеской авиации, разбились на две группы: первая переправилась на пароме, остальные перешли реку по штурмовому мостику. В ожидании приказаний расположились в небольших домиках, стоявших внизу, под горой, на Выборгской улице.

Здесь оборонительный рубеж занимало отделение бойцов регулярной части. Командовавший им сержант предупредил, что дальше низом идти нельзя: там немцы.

Скороходов послал связного на командный пункт 2-го батальона.

На взгорье уже слышалась ожесточенная стрельба. Шальные пули залетали в дома.

Один из бойцов стоял у двери, пуля пробила доску у него над головой. Скороходов приказал не высовываться из окон, сесть на пол. Молодые бойцы истребительного отряда — Володя Михота и Гриша Кабанов — заметили невдалеке на дереве немецкого снайпера. Они сообщили об этом сержанту, и гитлеровец был уничтожен.

Немного спустя прибежал заместитель командира 2-го батальона лейтенант Желудев. Он передал Скороходову приказание капитана Грачева поддержать атаку бойцов регулярной части в сторону Аксенова и Чернышева бугров. В коротких словах объяснил создавшееся положение.

Сказал откровенно:

— Наши ряды здорово поредели. Выручайте, ребята…

Истребители дружно поднялись и пошли за ним.

Во втором взводе были две девушки: Маруся Осадчих и Роза Попенко.

Маруся окликнула лейтенанта:

— А как же мы?..

Он остановился в нерешительности.

— Право, не знаю, куда вас, девчата.

Маруся ответила:

— Куда ребят, туда и нас.

— Вот что, — сказал лейтенант, — у меня на этом участке нет медсестер. Оставайтесь в доме, будете перевязывать раненых…

Желудев влил бойцов 2-го взвода в красноармейское подразделение, действовавшее на взгорье между улицами Веры Фигнер и Выборгской. Здесь переплетались и скрещивались ходы сообщения брошенных немцами оборонительных укреплений. Было много небольших окопов и блиндажей. Валялись трупы вражеских солдат. Выбитые отсюда гитлеровцы отошли наверх, оставив в отдельных домах небольшие группы стрелков.

Чтобы выяснить положение, в разведку отправился политрук Иван Титович Плотников. Он взял с собой трех минеров регулярной службы, старшину Родных и бойца Александра Дмитриевича Свиридова, славившегося среди ополченцев своей меткой стрельбой.