— Продолжай в том же духе, шавка, и проиграешь войну ещё до её начала.

И с этими словами Кира исчезает в золотой вспышке.

— Ты идиот, — заявляет Дерек, не обращая внимания на её предупреждение. — Ты же обещал не делать глупостей. Скотт сам не свой, и вся стая вышла тебя искать. С этим дождём выследить кого-то практически невозможно. — Он методично разрезает когтём бедную майку Стайлза на полосы для импровизированных бинтов.

— Это ведь ты… Это ты мне плечо разодрал, — напоминает ему Стайлз. — Та ещё глупость.

Дерек оборачивает тканевые полосы вокруг его плеча и яростно затягивает последнюю узлом.

— Это просто царапины, — фыркает он. — Чёрт. Тебе вообще не стоило влезать.

— Она моя подруга. — Стайлз закрывает глаза от дождевых капель. — Ну, более или менее. Нельзя давать монстрам растерзать друзей.

— Монстрам, — тихо повторяет Дерек. — Так ты о нас думаешь?

Стайлз поднимает на него сердитый взгляд.

— Вы заперли меня в подвале, пока я практически не рассыпался в прах, — шипит он. — А теперь оглянись вокруг. Ты хоть представляешь, сколько плотоядных цветков здесь вырастет?

Дерек смотрит на него с таким выражением, будто начинает сомневаться, не ударился ли Стайлз головой.

— Я отнесу тебя к дороге, — сообщает он. — Кто-нибудь подберёт нас на машине.

После этого Дерек откидывает голову назад и начинает выть, и это тоже не должно возбуждать, несмотря на тот факт, что он сейчас полностью обнажён.

Просто, наверное, Стайлза лихорадит от дождя, и долгого бега, и неслабого такого ранения.

Дерек поднимает его на руки гораздо осторожней, чем ожидалось, и даже не перекидывает через плечо, как мешок с картошкой.

Вместо этого его несут как невесту. Стайлз не может сдержать ироничного смешка, который тут же отдаётся болью в плече и превращается в сдавленный стон.

— Прости, — рычит Дерек всё ещё с нотками ярости в голосе. — Чёрт.

А затем Стайлза окутывает той же самой головокружительно сладкой волной, которая вытягивает каждую крупицу боли из его тела. Он обвисает на руках Дерека и бормочет:

— Обожаю, когда ты так делаешь.

Дерек тихо отвечает.

— Хватит… хватит пытаться убежать. Я всегда тебя найду.

Всего пять минут спустя они выходят на обочину дороги, и Стайлз никогда ещё не был так разочарован в своём умении ориентироваться в пространстве.

***

Следующим утром Стайлз просыпается с ноющей болью в плече, повязка на котором успела пропитаться кровью, и узнаёт, что гулять его сегодня не отпустят.

Это решение можно понять.

А вот то, что бинты ему приходит менять сама Талия, вызывает вопросы. Альфа стаи так никогда и не пожелала с ним встретиться, оставив его на попечение (или отсутствие такового) Дерека, но этим утром она аккуратно разматывает бинты и промывает три раны.

— Швы тебе не понадобятся, — замечает Талия ровным профессиональным голосом, в котором, однако, звучат и добрые нотки. — Это хорошо.

— Откуда вы знаете про швы и перевязки? — удивляется Стайлз, уставившись на свои руки и позволяя ей обследовать плечо.

— Моей парой был человек, — отвечает она, начиная снова заматывать раны, — и я делала всё для того, чтобы он был здоров и счастлив, даже прошла курсы по оказанию первой помощи. Забота о паре заложена в наших инстинктах.

— О паре, — повторяет Стайлз, не привыкший к такому названию.

Она кивает.

— Тебе нужно понимать, Стайлз: что бы Дереку ни говорил его разум, в сердце ты уже принадлежишь ему. Ты прошёл с ним через связывающую церемонию, а значит, теперь его инстинкты требуют тебя защищать.

— Но у волков одна пара на всю жизнь, — вспоминает Стайлз. — А у оборотней?..

Талия пропускает его слова мимо ушей и продолжает:

— И защищать надо даже ту пару, которая, видимо, вообще не ценит свои жизнь и здоровье.

Она заканчивает перевязку и подхватывает его ладонями под щёки, вынуждая поднять глаза.

— Дерек никогда специально не причинит тебе вреда, Стайлз, а если что-то случится нечаянно, то он будет жалеть об этом до конца своих дней. У него просто пока не получается это выразить. — На лице Талии появляется тёплая улыбка: — Дереку вообще плохо удаётся выражать что-то словами.

— О, — Стайлз кивает в сторону своих царапин на плече, — это была случайность. Не волнуйтесь, я не буду мстить с помощью своих могущественных эльфийских супер-способностей. Всё в норме. Он даже извинился, ну, вроде того, но всё равно очень неожиданно. Я, знаете ли, здесь не для того, чтобы причинить кому-то вред.

Она снова улыбается.

— Знаю. Ты здесь из-за моего договора с Королевой эльфов, который должен был примирить наши народы. А в результате… Скажем так, ты — не та пара, с которой я представляла своего сына.

Стайлз скрещивает руки на груди и, вздрогнув от прострелившей плечо боли, снова опускает их.

— Это потому что я парень?

— Пара у Джексона тоже мужчина, — отвечает Талия. — Пол не имеет значения, он всё ещё часть стаи. Но вот чего я не понимаю: если у тебя есть… как ты сказал? Могущественные эльфийские супер-способности? — она ухмыляется. — Если это так, то почему ты ими не пользуешься? Почему всё время пахнешь страхом? Твоё сердце бьётся, как у добычи, Стайлз. Ты предпочитаешь бежать, а не драться. Обычно эльфы ведут себя совсем по-другому.

— У меня есть эльфийские способности! — тут же возражает Стайлз. — Ну, оно и понятно. Разве вы не видели кусачий цветок, который я вырастил у дерева?

— Мой младший внук Коул, которому всего шесть, пересадил его в цветочный горшок и каждый день кормит насекомыми, — невозмутимо сообщает Талия. — Мне рассказывали, что росток оказался очень ласковым. Даже милым.

Стайлз насупливается.

— Я не боюсь, — врёт он.

Талия мягко улыбается.

— Дерек не знает, что с тобой делать. Доверие даётся ему очень тяжело, да и тебе, видимо, тоже. Но оборотни в паре преследуют друг друга — обычно это входит в связывающую церемонию. Чем дальше ты убегаешь, чем сложней тебя найти, тем больше это будоражит инстинкты Дерека и восхищает его. Ты оказался умнее, чем он ожидал от эльфа, и ещё храбрее — преградил дорогу оборотню, даже когда всё твоё тело дрожало от страха. Дереку это нравится, и ты ему нравишься. Я могла лишь надеяться на подобное при заключении договора, но не верила.

— Я не нравлюсь Дереку, — неловко поправляет её Стайлз. — И мне всё равно, насколько сильно его восхищают мои могущественные эльфийские способности к побегу. Я здесь не останусь, я…

Талия снова пропускает его слова мимо ушей.

— В следующий раз, — просит она на выходе из комнаты, — постарайся не пораниться. Это ему точно не понравится.

Какая к чёрту разница, что нравится или не нравится Дереку Хейлу?! Хотя Стайлз и сам недолюбливает боль, поэтому нехотя смиряется с тем, что лучше последовать её совету.

***

— Я найду тебя где угодно, — напряжённо говорит Дерек. — Поэтому прекращай убегать.

От его внезапного появления Стайлз, умирающий со скуки, спрыгивает с кровати и расплывается в широкой улыбке:

— У меня рука болит, — радостно заявляет он. — Проходи, садись и забирай мою боль, а потом можем сыграть в Нинтендо.

На лице у Дерека отражается скептицизм всего мира. Но для Стайлза невыносима даже сама мысль о том, чтобы вновь остаться на чердаке в одиночестве — неволя тяготит его сильнее ран, — а поэтому он специально картинно шевелит рукой и вздрагивает от якобы невыносимой боли.

— Ой, — жалобно выдыхает Стайлз, и мгновение спустя Дерек уже оказывается рядом с ним на кровати, нахмуривая брови.

— Сядь, — рявкает он. — Показывай.

Дерек приподнимает бинты, заявляет, что это «просто царапины» и они уже «практически исцелились», и всё равно вытягивает даже тот несущественный остаток боли. Как замечательно. Стайлз уже начинает к этому привыкать. Он откидывает голову назад и мычит от удовольствия, а потом смотрит на Дерека — у того на щеках лёгкий румянец, а взгляд прикован к его шее. Как только Дерек замечает его внимание, то сразу же отводит глаза.