Как только издалека слышится скрежет циркулярной пилы, он выкапывает свой осколок.

Верёвка вокруг лодыжки перерезается за пару секунд, и Стайлз медленно и осторожно встаёт на ноги, ожидая, что кто-нибудь его поймает.

Но никого нет.

Стараясь шагать спокойно и непринуждённо, он проходит мимо дома к парковке и оттуда проскальзывает в лес, лишь приблизительно осознавая, где сейчас находится и в какую сторону надо идти. И только когда оборотни не могут больше услышать его шагов, пускается в бег.

Стайлз несётся вперёд, пока лёгкие не начинают гореть, а сердце — вырываться из груди. С неба падают первые капли, где-то вдалеке раздаются раскаты грома, но он лишь бежит быстрее.

***

Стайлз пересекает ручей, надеясь, что водная преграда усложнит погоню. Дождь тоже должен помочь — сейчас льёт как из ведра, и все дороги размыло.

Он старается двигаться строго в западном направлении, потому что это верный способ добраться до дороги, если, конечно, его не остановят до этого.

Гром гремит, молния сверкает, оставляя после себя в воздухе запах серы, и в конце концов Стайлзу приходится замедлиться, чтобы не поскользнуться на размытой земле. Часы проходят слишком быстро, и солнце уже успело оказаться за спиной и приближается к горизонту. Он надеялся выбраться из леса до заката, но раз позади не слышно оборотней, то у него всё ещё отличные шансы.

Может, даже получится увидеться с папой до наступления ночи.

Нужно добраться до города, или магистрали, или просто доброго незнакомца, который одолжит ему телефон.

Нужно добраться до папы.

***

Уже смеркается, когда где-то вдалеке раздаётся первый волчий вой. Стайлз отчаянно рвётся вперёд, надеясь успеть добраться до дороги, хоть этот вой и совсем слабый, приглушённый громом и дождём.

Внезапно всё снова стихает, и единственными звуками остаются шум грозы и его собственное частое дыхание.

Стайлз замедляется, оглядывая всё вокруг с широко распахнутыми глазами.

— Чёрт, — тихо бормочет он и снова набирает скорость, перелезая через упавшие деревья и огибая большие валуны и насыпи. Пригнувшись, быстро пересекает поляну и ныряет под низко висящую ветку…

И тут среди деревьев мелькает чья-то тень, мгновенно притягивая его внимание. Стайлз замирает, не смея даже вздохнуть.

За ним охотятся.

Под ногами проклёвывается тревожный росточек.

Эльфы? Оборотни? Что-то похуже?

Наплевав на любую осторожность, он бросается с места в карьер, уже не волнуясь насчёт направления, а просто стремясь оказаться отсюда подальше.

Ветки деревьев хлещут по нему, цепляются за одежду и волосы, царапают лицо и руки, но Стайлз и не думает останавливаться.

Вдруг кто-то выступает из-за деревьев прямо перед ним.

Он шокировано вскрикивает при виде Киры, забывая, как дышать.

— Тебя здесь не может быть, — хрипит Стайлз, бешено оглядываясь по сторонам в поисках Королевы.

— Больше никого нет, — тихо успокаивает она. — Я пришла одна. Что ты делаешь?

— Возвращаюсь домой! — срывается он. — Заберу папу, и мы уедем как можно дальше от этого чёртова леса, где я наконец смогу забыть, что вышел замуж за оборотня, который меня на дух не переносит, и что меня накрыло панической атакой в лесу, ведь моя бабка-психопатка рыскает где-то рядом и только и ждёт возможности ещё больше испоганить мне жизнь. Я хочу домой!

Кира слегка нахмуривается.

— Её здесь нет, — объясняет она. — Но вот её прихвостни действительно рыскают везде, где только можно, и обо всём докладывают. Она сказала, что ты чуть не умер.

— Ей не плевать? — Стайлз даже не пытается скрыть недоверие в голосе.

Кира вздрагивает.

— Она посмеялась. Твоя смерть стала бы отличной причиной ввести войска и стереть стаю Хейлов с лица земли, не дав при этом повода их союзникам атаковать нас. Всё было бы совершенно оправдано. Так что… так что попытайся остаться в живых. Если ты не хочешь уничтожить их всех, конечно.

— Я просто хочу вернуться домой!

— Слушай, мне вообще нельзя было приходить, — говорит Кира, быстро оглядываясь через плечо. — Я не могу задерживаться, просто хотела предупредить, что это ещё не конец. Королева внимательно наблюдает и только и ждёт возможности доказать, что оборотни заключили мир без добрых намерений. Не дай ей этой возможности — останься в живых и, ради бога, не ходи в лес, Стайлз. Хорошо? С оборотнями тебе безопасней, чем с ней. И твоему отцу безопасней, если ты с ними. Мне пора идти, пока она не заметила моего отсутствия. У неё везде шпионы, не давай ей ни единой зацепки. Мне пора… волки…

Она замолкает, и мгновение спустя Стайлз осознаёт причину. Он буквально кожей чувствует вибрацию от низкого предупредительного рыка, исходящего из теней за спиной. Даже оглядываться не надо, чтобы понять, что это Дерек — и, похоже, полностью обратившийся.

Стайлз, никогда до этого не видевший его волчьей формы, замирает на месте и широко распахивает глаза, а Кира начинает мерцать золотистым сиянием, перекатывая между пальцами электрические разряды.

— В этой схватке тебе не победить, — предупреждает она, но Дерек лишь рычит громче. — Я не причиню ему вреда.

Рык только усиливается. Потянувшись за спину, Кира вытаскивает меч, по лезвию которого тоже пробегают разряды. В паре метров в землю ударяет молния.

— Уйди с дороги, Стайлз, — говорит Кира. — Тебе я не причиню вреда… а вот насчёт шавки ничего обещать не могу.

Стайлзу наконец-то удаётся стряхнуть оцепенение, и он тут же оборачивается и просит:

— Дерек, не надо! Она моя подруга, не нападай на неё. — Ведь меч Киры выглядит таким незначительным по сравнению с клыками и когтями Дерека, и его горящими от ярости голубыми глазами. Стайлз поднимает руки, пытаясь его утихомирить. — Я вернусь с тобой. Прости меня. Прошу.

Но Дерек даже не удостаивает его взглядом; он оскаливается, показывая ещё больше клыков, а на загривке у него вздымается шерсть.

— Стайлз, — выкрикивает Кира, и Дерек весь напрягается, готовясь к прыжку.

Стайлз не может вытерпеть даже мысли о том, что Киру растерзают за одно лишь предупреждение. Его недавние слова Дереку точно были ложью — он всегда делает глупости. Не задумываясь ни на секунду, Стайлз бросается между Кирой и клыками Дерека как раз в тот момент, когда тот отталкивается от земли мощными задними лапами.

Дерек врезается ему в плечо, сбивая с ног и протаскивая когтями обжигающие алые полосы по беззащитной коже. Стайлз вскрикивает, быстро и ошеломлённо, пока сильный удар об землю не выбивает из него дыхание.

Дерек приземляется сверху, и он отбивается от него со сдавленным испуганным писком, дёргаясь и выкручиваясь в попытках освободиться.

— Стайлз! — кричит Дерек, стараясь удержать его на месте. Его мех пропал, сменившись обычными человеческими кожей и мышцами. — Стайлз, прекрати.

Он ловит оба кулака Стайлза и удерживает их у него над головой, вынуждая прекратить дёргаться, после чего настойчиво просит:

— Дыши, давай. Сделай вдох, это просто. — И Стайлз слушается. Воздух обжигает лёгкие и на выходе превращается во всхлип, но Дерек хотя бы снова стал человеком. — У тебя опять кровь течёт, — рявкает тот тем временем. — Чёрт. Ты такой хрупкий, Стайлз. Вот зачем ты вмешался?

— Из-за К-Киры, — стучит зубами Стайлз. Он промок до нитки, и плечо, кажется, полностью разорвано. — Т-ты очень страшный в виде волка.

Дерек смеряет его коротким сердитым взглядом, после чего зубами разрывает на нём майку. Это совсем не возбуждает. Стайлз просто в ужасе, и вообще, полминуты назад Дерек всё ещё был огромным волком. Ничего в этой ситуации не может возбуждать.

В будущем, конечно, Стайлз будет вспоминать этот инцидент с разрыванием майки зубами как объективно возбуждающий.

Но сейчас, в настоящем, он поворачивает голову в поисках Киры в попытке удостовериться, что с ней всё в порядке. Она качает головой в сторону Дерека, всем видом выражая отвращение, и говорит: