Они вновь, вновь это делают, их слишком много сегодня, путей назад нет так же, как и путей вперед, и вообще куда-либо. Мне остается лишь стоять и плакать, терпя все удары и издёвки. Мысль о том, что меня могут изнасиловать, сводит с ума. Да, я сентиментальный человек, который представлял себе свой первый раз совсем не так, как планируют эти нелюди. Чего они хотят? Хм, даже не знаю. Может, вновь хотят поиздеваться: избить, порвать форму, которая итак держится на соплях, растрепать длинные волосы, оскорбить гнусными словами, покидаться протухшими продуктами, потаскать меня туда-сюда, как никому не нужную игрушку?

Ах, да… Как же я могла забыть? У меня осталось всего 45 минут, и они это прекрасно знают. Они хотят унизить меня в очередной раз, потянуть время, чтобы я после всех издевательств еще и на улице ночевала.

— Ах ты тварь, — говорит какой-то рослый парень и бьет меня по лицу. — Да я тебя сейчас отымею во все дыры, замарашка, — смеется.

Мамочка, мне страшно… Слезы льются рекой, кулаки сжимаются, колени дрожат. Я не хочу этого, не хочу…

Поворачиваю голову в сторону и вижу какой-то силуэт, похожий на женский. Да, это девушка. Она медленно идет в мою сторону. Неужели она ничего не боится? Разве она не видит огромную толпу нетрезвой молодежи? Она хочет помочь? Глупая, ей самой же достанется…

— Ребя-я-я-я-ята, как жизнь? — вальяжно подходит к нам незнакомка, игнорируя все злобные взгляды, обращенные к ней. — Ой, а что это мы тут делаем?

На ней форма самой лучшей школы всей Южной Кореи. Что эта девушка тут забыла?

— Ты кто такая? — спрашивает Ю Ра.

— У-у-у-у, какой зад у этой пташки. Зацените, парни!

— Оппа! Какого хрена?! Не смотри на нее!

— Что такая важная особа здесь забыла? — один парень из толпы кидает на нее оценивающий взгляд.

— Ребята, зачем же вы издеваетесь над бедной девушкой? — обиженно надувает губу. Что она творит? — Это неправильно: вас много, а она — одна.

Поведение этой девушки начинает всех бесить, парни окидывают ее голодным взглядом, девушки готовы задушить. Что же она творит?

Незнакомка подходит еще ближе к толпе, в ее глазах читается страх, но она это уверенно скрывает. Но я-то вижу отчетливо, что она боится. Глупая, из-за меня пострадает и она. Парни достали ножи, девушки злобно скалятся.

— Девушка, уходи отсюда! Тебе сейчас тоже достанется! Не лезь не свое дело! — кричу я, пытаясь ее образумить.

— Так, хорош, ребят. Отпустите бедную девушку. Вы что тут устроили? Вы знаете, что то, что вы делаете, уголовно наказуемо? — она подходит ко мне и берет меня за руку. — Слушай, доверься мне. Когда я сосчитаю до трех, я бью главаря меж ног, бросаю несколько купюр, и мы с тобой убегаем сверкая пятками. Все понятно? — шепчет она мне на ухо.

Я легонько кивнула в знак согласия. Надеюсь, она понимает, что делает.

— Ну, так что? Вы ее отпустите? Вам, скорее всего, деньги нужны? Хорошо, я вам дам их, — достает свой кошелек. — Ой, а ты такой красивый, — говорит это и подходит к лидеру.

— Что, развлечься хочешь? Знай, мы тебе не нищие, чтобы деньгами подкупать! Эта девка — наша игрушка, и теперь, начиная с этого дня, ты тоже официально станешь ею, — с размаху бьет эту девушку по лицу.

Девушка сначала пребывала в шоке. Я вижу кровь на ее лице. Она из-за меня пострадала. На душе больно и противно. Чувство, будто ты подставил кого-то или же предал. Не передать словами моей боли, глаза вновь наливаются слезами, и я вновь сжимаю кулаки.

— Хотела моего парня охмурить, шлюха?! — кричит пассия этого лидера.

— Я тебя запомнила, тварь! — кричит незнакомка и оборачивается в мою сторону, подмигивая. — Пошел к черту, подонок! — бьет лидера между ног, тот падает на пол, все остальные ринулись к нему. — Три! — кричит девушка и хватает меня за руку, успевая выбросить свой кошелек с деньгами, что еще сильнее задерживает толпу, так как многим хочется халявных денег.

— Держите их, идиоты!!! Они убегают!

Незнакомка держит меня за руку и несется со всех ног. Через какое-то мгновение мы оказываемся на хорошо освещенной улице возле огромного гипермаркета. Кажется, погони за нами нет. Наверное, нас потеряли. Слезы счастья льются из глаз. Даже и думать не хочу о том, что случилось бы, если она не помогла бы мне.

— Спасибо тебе… Ты меня спасла… н-но ты сама можешь пострадать, они могли запомнить твое лицо, — захлебываясь в собственных слезах, говорю я.

— Тихо. Они могут услышать… Надо пождать пять минут, — берет телефон и звонит кому-то. — Ты где? Давай быстрее, пожалуйста. Нас могут найти, если ты не поторопишься.

— П-прости меня. Зачем ты пошла на такое? Ты могла пострадать из-за меня, — шепчу я, сдерживая поток слез.

Незнакомка ничего не отвечает, а лишь резко тянет меня в сторону подъехавшего черного спортивного автомобиля.

Я не знаю, что это за машина, но все мои сомнения по поводу хозяина этой машины улетучиваются, едва ли я слышу:

— Вон они! Держите их! Вы не спрячетесь от нас! Мы запомнили тебя! — кричит толпа, которая была совсем близко.

Незнакомка быстро запрыгнула на переднее сидение машины, и мы с огромной скоростью оторвались от преследовавшей толпы.

— Ко, черт возьми, Сэ И! Что тут происходит?! Кто эти люди?! Кто она?! — кивает на меня. — Куда ты вляпалась?! Тебя били?! Какого черта, Сэ И?

— Успокойся, пожалуйста. Я тебе позже объясню.

Парень, который сидел за рулем автомобиля, еще очень долго ругался на незнакомку. Я лишь тихо сидела и глотала слезы. Да, мне вообще молчать надо… Из-за меня она пострадала, этот парень притащился сюда ночью, чтобы забрать нас. Если это ее молодой человек, то ей очень повезло с ним.

Признаюсь, парень был очень красивым: кипильно черные волосы, черная рубашка, такие же черные брюки с блестящим ремнем. Хоть он и сидел спиной ко мне, я приметила то, что парень был достаточно хорош собой, особенно, телом, особенно, накаченными руками, которыми он яростно сжимал руль автомобиля.

— «Успокойся»? У тебя гематома на пол лица, из губы кровь сочится! — кричал парень на весь автомобиль.

— Ты на нее лучше посмотри! Коленки сбиты в кровь, волосы растрепаны, лицо на лицо не похоже, форма порвана! За нее надо переживать! — она повернулась ко мне. — Кстати, а ты кто?

Я замялась, не зная, что отвечать, будто весь мой словарный запас вмиг улетучился. Парень громко засмеялся, чем вызвал у меня новую порцию слез. Я испуганно смотрела на незнакомку, просто хлопая глазами.

— Ты не знаешь, кто это? Как так? — спросил парень.

— Она стояла одна в окружении огромной толпы нетрезвой молодежи, они оскорбляли ее, били по лицу, по животу, рвали форму, грозясь изнасиловать. Я должна была стоять в стороне?!

— Ох, Мать Тереза, блин, — сказал парень, успокоившись. — Что ты Чонгуку скажешь? Он ведь твоих обидчиков в живых не оставит! Ты знаешь, Сэ И…

— Простите меня… Она спасла меня, из-за меня ее побили. Мне очень жаль, — все еще глотая слезы, говорила я. — Вы не должны были мне помогать. Теперь они будут Вас преследовать. С ними нельзя связываться, они очень плохие люди.

— Дитя, в этом городе практически каждый знает наши имена, — парень усмехнулся. — Если мой друг узнает о том, что его девушку кто-то пальцем тронул, он того из-под земли достанет, — парень истерически засмеялся. — Мне даже жаль этих людей, так что, если ты жалеешь их, то не раскрывай их имен, хотя я сомневаюсь, что Чонгука это остановит.

— Не пугай девочку. Как тебя зовут? Меня зовут Сэ И, этого парня зовут Пак Чимин, и он единственный, кто еще не улетел в другую страну по делам, поэтому-то я ему и позвонила, — сказала девушка, повернувшись к парню. — Слушай, Чимин, не рассказывай Чонгуку, я как-нибудь замажу гематому, чтобы он не увидел.

— Он все равно узнает…

— Спасибо тебе, Сэ И. Словами не описать, как я тебе благодарна. Если бы не ты, то я бы давно валялась на дороге, — я всхлипнула. — И Вам спасибо, молодой человек. Вам пришлось ночью приехать сюда. Наверное, Вам это доставило массу неудобств.