— О чем мне с ней говорить? У меня со шлюхами разговор короткий, — сердится Тэхен.

— «Шлюхами»?! Да как ты смеешь!

— Скажи не так?

— Тэхен, зачем ты так со мной?

— Я не прощаю измен.

— Какая измена, Тэхен? Ты взял меня, я отдалась тебе. Ты получил все, что хотел! Ты бросил меня! Ты пользуешься мною, как какой-то куклой, — Джихи начинала плакать.

— А ты ею разве не являешься? И не плачь, не нужно мне тут дешевого спектакля, — усмехнулся Тэхен.

— Ты называешь меня шлюхой?! Да как ты смеешь?! Ты сам же лишил меня девственности! Ты используешь меня! Да меня, кроме тебя, никто и пальцем не тронул! Как ты смеешь называть меня шлюхой?! Отвечай мне! Я люблю тебя и я же тебя ненавижу! Ты превратил мою жизнь в ад! Ты трахаешь меня, когда тебе вздумается и где вздумается, при этом даже ни разу не прикоснешься, ни разу не поцелуешь, ни разу не посмотришь в глаза! Что, так противно? Да кто тебе вообще сказал, что я сплю со всеми? Как ты мог поверить посторонним людям? Ты говорил, что я нравлюсь тебе! Так что? Как только на ушко нашептали, что сплю со всеми, ты сразу поверил? — Джихи била своими кулачками в грудь Тэхена и плакала навзрыд.

— Я видел фотографию!

— Какая, к черту, фотография, Тэхен!

— Тебя имели три парня в туалете какого-то клуба! Ты изменила мне! По твоему лицу не скажешь, что тебя насиловали, ха. Ты так яро ублажала парня, — кричал Тэхен, Сэ И поняла, что обстановка накаляется, поэтому открыла дверь и зашла в раздевалку.

— Я ненавижу тебя, Тэхен, ненавижу! Тебя так легко обмануть! — плакала Джихи. — Это все неправда! Это подделка!

— Не ври мне, я тебе не верю! Шлюха последняя, — Тэхен хотел замахнуться, но Сэ И его остановила.

— Будь счастлив, Ким Тэхен, — сказала Джихи и быстро выбежала из раздевалки. Она решила покинуть школу, поэтому вызвав своего водителя, отправилась домой.

— Зря ты это затеяла, — сказал Тэхен Сэ И и вышел из раздевалки.

Сэ И

Вот сумасшедшие! Боже, я в шоке от них… Нужно бежать к Джихи и поговорить с ней, но сначала домой, иначе мать убьет.

— Сэ И, мне нужна твоя помощь по дому, — поцеловала мама меня и быстренько сунула мне в руки пылесос.

— Мам, у меня очень важное дело! Давай я тебе в следующий раз помогу, а-а-а?

— Вот лентяйка! Хорошо, пропылесось 2 этаж, я возьму 1.

Я быстро выполнила все, что поручила мне мама, — это только мне показалось, что я быстро все сделала, когда в действительности прошло почти 3 часа, — вылетела из дома и направилась к дому Джихи.

— Добрый день, — поздоровалась я с той самой доброй женщиной.

— А, вы подруга юной госпожи? Проходите, конечно, — улыбнулась женщина. — Возможно, вы знаете, в чем дело? Молодая госпожа влетела в дом вся в слезах, заперлась у себя в комнате и приказала строго-настрого никому не беспокоить ее. У меня сердце не на месте.

— Да, я знаю, в чем дело. Проведите меня к ее комнате, пожалуйста.

— Непременно. Следуйте за мной, — поклонилась женщина.

Я подошла к комнате Джихи и попросила добрую женщину не беспокоить нас. Просто я сама хочу успокоить ее и поговорить с ней. Я медленно открываю дверь ее комнаты ключом, который дала мне та женщина. Настораживает эта мертвая тишина.

— Джихи! Ты что натворила?! — я вижу ее, она лежит на огромной кровати, белое шелковое покрывало все в крови, она не дышит.

— Джихи, очнись! Очнись, Джихи! — кричу я, она не реагирует.

Страх.

Слезы.

Крики.

— Скорая! Вызывайте скорую! — кричу я, та женщина в ужасе смотрит на нас и начинает кричать, вызывая скорую.

— Джихи, какая же ты дура!

Я пытаюсь привести ее в чувства, рву кусок шелкового покрывала. Она порезала себе вены, слишком глубоко, много крови. Туго перевязываю ее запястья шелковой простыней, чтобы остановить кровотечение. Моя одежда в крови. Я не знаю, что делать. Я боюсь…

Вой сирены.

Плач.

— Джихи, очнись, прошу тебя! Не оставляй меня! — кричу я, сидя в машине скорой помощи.

— Джихи, очнись! — слезы меня не оставляют. — Мы еще столько с тобой должны сделать! Ты от меня просто так не отделаешься!

Я сижу около операционной и нервно сжимаю в руках свой свитер. Слезы капают на джинсы. Я не хочу ее терять…

— Прошу, очнись, Джихи, и я все прощу, все прощу тебе. Только живи, — шепчу я, пытаясь успокоиться

Я потеряла счет времени. Прошло, наверное, часа 2 точно. Ко мне выходит врач из операционной.

— Кем Вы являетесь ей?

— Я ее подруга. Я ее нашла. Доктор, что с ней? — я пытаюсь не плакать, но слезы предательски скатываются по щекам.

— Ваша подруга порезала себе вены слишком глубоко, она потеряла много крови, к тому же, она выпила значительное количество лекарственных средств, мы промыли ей желудок, остановили кровотечение, — он вздохнул. — Но я не могу Вам ничего обещать. Сейчас она в коме, и я не знаю, сколько она еще пробудет в таком состоянии. Еще я должен вам сказать, что вы очень вовремя пришли, потому что, если бы прошло еще хотя бы полчаса, ее было бы уже не спасти. Перевязав ей запястья, вы выиграли время на то, чтобы привезти ее сюда. Сейчас Вам лучше отправиться домой. И да, возьмите вот это, — закончил врач и отдал мне в руки свернутый тетрадный лист, чью-то фотографию и, кажется, что-то вроде личного дневника.

Я сижу дома и плачу. Я рассказала все матери, она была в ужасе. Сменив одежду, я решила посмотреть те вещи, которые передал мне врач. Как же я опешила, когда увидела, что на фотографии изображен Тэхен. Я развернула свернутый лист и начала читать:

«Здравствуй, Сэ И. Да, это я, Джихи. Я знаю, что ты в любом случае пойдешь за мной, чтобы поговорить.

Я заперла дверь, чтобы мне никто не помешал.

Я сожалею о том, что предала тебя. Честно говоря, ты первая, кто захотел со мной подружиться. А я так легко предала тебя. Мне стыдно за себя, Сэ И. Я искренне желаю тебе только счастья. Я до сих пор не понимаю, почему ты не возненавидела меня, — писала она, — почему?

Я думала о том, чтобы покончить со своими мучениями все последнее время. Я не могу так жить. Плакать каждую ночь, страдать из-за него. Да. Душевная боль сильнее физической. Знаешь, мне иногда кажется, что я была бы больше рада, если Тэхен бил бы меня. Так бы он хотя дотрагивался до меня. Хм, ты, наверное, считаешь меня полной дурой… Да, вот такая я и есть. Влюбленная дура.

Я пишу тебе это и плачу. Не понимаю, откуда у меня эти слезы? Казалось, я уже все выплакала.

Мне жаль, что я подвела тебя, Сэ И. Но я так больше жить не могу. Любовь к нему душит меня. Я не могу избавиться от этой любви, поэтому я вижу только один выход — присоединиться к моей маме. Я скучаю по ней. Я думаю, что будь она бы рядом, я бы справилась со всем этим. Но ее нет. Нет рядом.

Я наглоталась таблеток для верности. Я решила. Я твердо решила. Прошу, если найдешь мой дневник, не читай его, не показывай его Тэхену. Он не должен чувствовать себя виноватым. У меня не было доказательств. Скорее всего, та фотография, о которой он говорила, была просто чистой подделкой, какую можно легко сделать.

Прости меня, Сэ И, еще раз. Я искренне надеюсь, что мне удастся сделать то, что я хочу. Не спасай меня, пожалуйста. Иначе мне придется смотреть в твои глаза. А я не смогу сделать этого».

После того, как я прочитала ее, я еще сильнее расплакалась, уткнувшись в подушку. Я молилась, чтобы она выжила.

Мой взгляд упал на дневник Джихи, и я твердо решила прочитать его. Обычно люди не врут своим дневникам, поэтому стоит в него заглянуть.

Я читала около часа и плакала. Закончив чтение, я решила, что не выполню просьбу Джихи. Я встала с кровати и спустилась вниз. Родителей дома нет, так что можно спокойно выйти из дома.

Ярость.

Сэ И подъехала на такси к дому Чонгука. Она была уверена, что они там. Они все там. Зайдя в знакомый трехэтажный особняк, она быстрым шагом направилась в комнату Чонгука.