— Я слышала разговор с доктором. Ну и, что он… сказал?

— Все, Сэ И, — резко оборачивается Чонгук, пытаясь не засмеяться, — надо покупать коляску и детские вещи. Вот думаю, какую комнату сделать детской.

— Дурак! — привычным жестом бьет Сэ И Чонгука, надув губы и нахмурив брови, чем напомнила парню обиженного ребенка. — Я же слышала весь разговор.

— Зачем тогда спрашиваешь? — смеется Чонгук, отмахиваясь от незначительных по силе ударов со стороны девушки.

— Хотела лично услышать эти слова, — пожимает плечами, смотря жалостно, как кот из мультфильма «Кот в Сапогах».

— Это не мой ребенок, — отвечает Чонгук, и Сэ И облегченно выдыхает. — Приятно слышать, да?

— До жути приятно, — кивает счастливая Сэ И, убегая на кухню.

Когда стрелка часов перевалила за десять часов, Чонгук отбросил одеяло и спустился на первый этаж. День выдался тяжелым как для него, так и для Сэ И. Но она почему-то не спешила ложиться в теплую постель.

— Госпожа в ванной на втором этаже, — отвечает девушка спокойно, склонившись в поклоне и удалившись в свою комнату.

— Опять? — вслух произносит Чонгук в пустоту коридора, зная, что ответа не последует.

Войдя без стука, парень застает ее стоящей у зеркала. Высушенные и уложенные волосы, чистенькое, слегка опухшее лицо без макияжа, и этот шелковый халат. Зачем она надела его? Чонгук проклинает всех и вся, поправляя возникшее возбуждение. Сэ И прекрасно знает, что красный шелковый халат на ней для Чонгука — красный платок для быка.

— Зачем ты так со мной? — парень почти рычит, внезапно подкравшись к девушке со спины и вжавшись в нее. Сэ И отчетливо чувствует его полувозбужденный орган, красноречиво упирающийся в ее пятую точку. Щеки покрывает краска, а сама девушка пытается отстраниться, чувствуя неладное, когда низ живота скручивает приятный и в то же время болезненный спазм. — Я ведь и нагнуть могу прямо здесь.

— Остальное на стирке, — смущенно отвечает Сэ И, чувствуя горячее дыхание на своей шее. — Тебя так это возбуждает?

— Чертовски, — ответ с придыханием, и с уст парня срывается рваный стон. — Не играйся со мной.

— Но я нечаянно, — закусив губу, Сэ И отвечает Чонгуку. — Пошли спать… — воспользовавшись тем, что Чонгук отвлекся, девушка пытается выбраться из его ловушки, но терпит неудачу.

— Ты хочешь оставить меня одного с этой проблемой? — шепчет парень низким голосом и резко разворачивает ее к себе лицом, прекрасно зная, что она ему не откажет. Потому что такой Чонгук не терпит возражений. — Давай же, малыш… Меня заводит твоя неопытность и губки на моем члене.

И Сэ И чувствует, что падает в бездну, растворяется во властном голосе и медленно опускается.

На колени.

— Люблю, когда берешь за щеку, — уже лежа на кровати, говорит Чонгук тебе и знает, что сейчас Сэ И закроет глаза от смущения и уткнется в подушку. Знает, но намеренно продолжает, оглаживая ее бедро. — Такая покорная и старательная, когда прошу взять глубже…

— Пожалуйста, хватит, — бубнит девушка, и Чонгук прыскает со смеху в кулак, накрывая их обоих одеялом. — Я тебе угодить пытаюсь, переступая через себя, знаю, что это глупо, но все переживаю каждый раз, смогу ли удовлетворить тебя, а ты издеваешься… Дурак.

— Поверь мне, — начинает Чонгук, разворачивая обиженную девушке к себе, — твои старания, твоя покорность, твоя любовь делают свое дело. Я ценю все это, — Сэ И постепенно размякает, нежась в объятиях любимого и приятных прикосновений к своей шее. — Ты сама знаешь, как действуешь на меня. Словно сильнейший афродизиак. Тебя хочется безумно.

— Это как же? — с неприкрытой заинтересованностью спрашивает девушка, не замечая недружелюбный блеск в глазах напротив.

— Взять сначала нежно, а потом грубо, намотав твои прекрасные волосы на кулак, оставить кучу засосов, заклеймить, чтобы все знали, что моя, мучить тебя, дразнить, а затем резко вставить по основание, по самые яйца и трахать, трахать и еще раз трахать, чтобы… стонала мое имя и выгибалась при оргазмах…

— Ч-чонгук, — стонет девушка, стыдясь своих же стонов. Странное ощущение между ног и жар в низу живота пугают ее. Для нее это все так ново, — между ногами, т-там почему жарко… и низ живота болит… — шепчет Сэ И сдвигаясь ножки, чем делает еще хуже. — Как в тот раз, когда ты…

— Когда сделал тебе приятно? — злорадно усмехается Чонгук, радуясь своей победе. — Это называется возбуждением, малышка моя, — парень жадно глотает воздух, нависая над беззащитной Сэ И. — Хочешь еще?

— Х-хочу. О-очень хочу, — ерзая на шелковых простынях, шепчет девушка, тут же закрывая себе рот и стыдясь своих желаний.

Но Чонгуку это не нравится, поэтому он убирает ее ладони ото рта и поочередно целует их, правой рукой ведя по бедру.

— А если я не сдержусь? — хрипло спрашивает Чонгук, расстегивая пояс сравнительно длинного халата и снимая с себя футболку. — Что делать тогда?

— Д-делай, как обычно, — отвечает девушка, с нетерпением ожидая того момента, когда Чонгук снимет с нее халат. — Бери то, что принадлежит тебе…

— Черт, детка… — практически стонет Чонгук, сжимая кулаки, — ты уверена? *****, ответь сейчас же…

— Возьми меня, — уверенно отвечает Сэ И и не ожидает резкого порыва со стороны Чонгука. — Хочу лишиться с тобой девственности, Чонгук, хочу, чтобы сделал со мной все, что обещал…

У Чонгука горят глаза и чешутся руки. Слова Сэ И как зеленый свет. И он ни на минуту не теряется, утробно рыча и снимая домашние шорты. Голова совершенно отказывается работать, уступая свое место второй голове. И кажется, никого это сейчас не волнует.

Сэ И стонет протяжно и немного пугается, потому что Чонгук такой горячий, такой несдержанный и такой требовательный. Навалившись на нее всем своим телом, он покрывает ее шею поцелуями с наслаждением втягивая приятный аромат ее волос. Сэ И морщится, потому что шея горит, как и ее промежность, потому что Чонгук всегда держит обещания.

Подобно быку, парень разрывает чертов халат и не сдерживает восхищенного вдоха. А Сэ И рада. И сработало ведь, как и планировалось. Переступив через свои смущение и неловкость, она попыталась сделать то, что он должен оценить. И оценил ведь. Оценил, резко схватившись за женские бедра и впившись требовательным и пошлым поцелуем своими губами в губы напротив.

Он не ожидал. Чонгук не ожидал вызывающего ярко-красного кружевного белья, что так правильно подчеркивает ее фигуру, выгодно выделяя грудь, в которую Чонгук и вжимается лицом, сминая одну половинку рукой. Чонгука ведет. Ужасно сильно. Его ведет так, как никогда и ни с кем не вело. И он окончательно звереет, рыча из-за болезненного возбуждения.

Сэ И пытается отвечать на поцелуи с трудом, потому что собственное возбуждение бьет по вискам. Между ног давно мокро, но рефлекторно сжаться она не может, потому что Чонгук прижимается к ней все теснее и полностью управляет. Подчиняется. Поэтому и Сэ И не успевает опомниться, как он скрещивает ее ноги у себя на бедрах, ловя каждый стон.

— Так вот что ты делала в ванной, — парень усмехается, выцеловывая каждый участок ее рук и груди.

— Надо было подготовиться, — ехидно отвечает Сэ И, выгибаясь.

Чонгук опускается поцелуями к ее животу, и девушка начинает задыхаться, потому что это все так пошло, так интимно и до одури хорошо. Чонгук присваивает, залезает в сердце с каждым прикосновением все глубже, подчиняет каждым поцелуем, а Сэ И вовсе не против. Весь смысл его слов она понимает только сейчас — Сэ И так уютно и спокойно в его объятиях. Она чувствует полную защищенность, готовая плакать от такой правильности момента. Он шепчет ей слова любви, словно в бреду, медленно стягивая с нее трусики и отбрасывая их далеко и надолго.

— Твою мать, — ругается он, пытаясь восстановить контроль над своим телом. — Ты же сегодня не уснешь, Сэ И… Я же и правда затрахаю тебя до смерти, детка…

— Тогда это будет самая желанная смерть. Ох! Чон…

— Ты так сильно намокла, — самодовольно подмечает Чон, целуя внутреннюю сторону бедра Сэ И.