– Что ж… – Я дождался, пока Джим познакомится со всеми присутствующими. – Вот твоё рабочее место. – Несмотря на скепсис, вчера вечером я всё же расчистил один из пустовавших столов и достал со склада кресло. Кресло было деревянное, обитое мягкой кожей и жутко тяжёлое – похоже, последний раз в нём сидели лет двести назад.

Лари рассказывал, что в начале девятнадцатого века в агентстве работал один пожилой человек, но недолго: то ли свихнулся, то ли помер – короче, в один прекрасный день просто не явился на службу. Возможно, кресло принадлежало именно ему.

Джим пробрался к указанному мной столу, аккуратно обойдя развалившегося на полу Лари, сел, поёрзал на антикварном троне и вопросительно посмотрел на меня.

– Подходишь к Раздачке, – это вон та штука в стене, я тебе вчера показывал – берёшь любую бумажку из лотка и идёшь к телепорту. – Джим кивнул. – Закладываешь в него бумажку, встаёшь на платформу – и вуаля, ты на месте. – Я постарался максимально просто изложить алгоритм действий.

– Угу, – протянул Джим. – А обратно как?

– Да само как-то. Просто не дёргайся, почувствуешь, как тебя тянет куда-то. Не противься – и вернёшься обратно. Ну давай, счастливцы не могут ждать, – подбодрил я.

Джим встал с кресла (похоже, с явным облегчением) и направился к Раздачке. Запустил руку в лоток и достал бумажку. Прочитал про себя.

– Ну, что там? Давай колись – это ритуал, – подал голос Джерри.

Джим ещё раз взглянул на бумажку и громко прочёл:

– Кристиана Блайнд, двадцать четыре года, штат Массачусетс.

Парень встал на платформу, почесал затылок и кинул бумажку в лоток. Зелёные стенки аппарата закрутились, скрывая новичка.

Как только он исчез, машина снова заработала, а когда заслоны остановились, с платформы сошла Криша, по обыкновению зевая. Она устроилась в кресле, однако, вместо того чтобы с ходу задремать, принялась задумчиво грызть коготь. Годы, проведённые в агентстве, приучили меня подмечать подобные мелочи, но эти же годы приучили меня не лезть в дела сотрудников, так что я занялся своими вызовами на сегодня.

Похоже, не я один заметил странность в поведении суккубки – Лари подошёл ко мне, ткнулся носом в коленку и движением головы попросил отойти с ним в сторону.

– Криша грызёт ногти, только когда очень сильно нервничает, – тихо проговорил Лари, когда мы вышли из общего зала. – Что-то явно случилось на вызове – загривком чую.

– Вы всегда ладили, если хочешь – спроси у неё сам. – Я был удивлён, что пёс обратился ко мне. – А я бы не стал пока что вмешиваться.

– Ты прав. Просто хотел уточнить, одному ли мне показалось…

– Показалось что?

– Что Криша… Как бы это сказать? Испугана.

– Мне показалось, она просто нервничает. Криша испугана? Не припомню, чтобы видел её хоть раз даже взволнованной.

– Вот именно. Мне доводилось видеть её на взводе. Но тут… это похоже на страх или тревогу. Я ведь как-никак собака – я чую это.

– Ладно. Спасибо, что сказал. Давай пока не будем трогать её. Уверен, если она сочтёт нужным – она поговорит с тобой. В конце концов, может, просто устала. Приласкайся к ней, что ли, по-собачьи, как ты умеешь.

– Благо от неё не пахнет арахисом, – согласился Лари и вернулся к остальным.

Я последовал за ним и, задержавшись в дверях, оглядел нашу контору. И не скажешь, что мы одна из древнейших организаций, сопутствовавших всему развитию человечества. Говорят, когда-то тут работали десятки людей и всевозможных существ, но постепенно всё чахло, сотрудники уходили. По разным причинам: кому становилось скучно, кто умирал, кто просто бесследно исчезал. Так или иначе, сейчас, в двадцать первом столетии, под моим началом кроме наказанного пса, не менее наказанной суккубки, единорога-наркомана и Лиззи работали трое серафимчиков, видимо, низшего ранга (я никогда не уточнял), и Эмилион. Эмилион был драконом. Правда, он легко умещался у Криши на коленях, где и проводил большую часть времени, подрёмывая – родственные души быстро нашли друг друга.

Об Эмилионе я кое-что знал. Немного, но всё же больше, чем об остальных. Он происходил из древнего рода откуда-то с востока. Весь его вид постепенно вымер, не найдя себе пристанища в изменившемся с появлением людей мире, так что он остался один, коротая тысячелетия за мелкими пакостями и порождая сотни преданий о себе в разных уголках планеты. Так, из могущественной твари, чьи предки сражались в древних битвах, он превратился в ту странную зверушку, что сейчас скользила по столу, перерывая мордой какие-то записи.

От усердия из ноздрей вился дымок, четыре лапки цокали коготками по лакированной столешнице, а чешуйчатый хвост то скручивался в кольца, то разворачивался. Туловище под кожистыми крыльями перехватывал ремешок, на котором крепилась миниатюрная фляжка, – да, измельчали драконы. Но, может, оно и к лучшему.

К нам Эмилион попал, случайно встретив одного из гонцов – тот увидел последнего дракона и пристроил сюда. По крайней мере, такую версию своей истории рассказал мне сам Эми. В её правдивости у меня были серьёзные сомнения.

Собственно, это весь наш штат. Почти все много болтают, все о чём-то да умалчивают. И всё же откуда эта лошадь с палкой во лбу достаёт дурь? У него же даже денег нет! Он вообще отсюда выходить не дол…

Мои размышления прервал затарахтевший доставщик, выплюнув Джима. Он буквально вывалился из аппарата и ошарашенно оглядел нас.

– Ч-ч-что это было? – только и смог выдавить парень, показывая нам свои ладони. Его лицо, одежда, руки были в чём-то красном, и он с недоумением смотрел на нас.

С помощью Криши я отвёл Джима к креслу, мы усадили его, а Эмилион сунул ему под нос свою флягу. Что там было за пойло, не знаю, но оно вернуло взгляду парня осмысленность. Первое время Джим только сбивчиво объяснял:

– Разорвали… они её разорвали… ещё живую.

Потом затих, уставившись перед собой. Я взял его за плечи:

– Джим, расскажи нам, что произошло.

Все сгрудились вокруг кресла. Он отёр рукой лицо, размазав красную слизь, посмотрел на свою испачканную ладонь, сжал кулак. От Джима шёл характерный тяжёлый запах крови.

– Успокойся! – Я слегка тряхнул его. – Ты ни в чём не виноват.

А теперь расскажи нам, что тебя так напугало.

– Ты меня о таком не предупреждал. Они её… – снова забормотал Джим. Потом глубоко вздохнул, закрыл глаза, а когда открыл, в них не было и следа паники, лишь сосредоточенное напряжение. А в глубине, куда я зачем-то заглянул, клубилось что-то такое, от чего по спине забегали тысячи крошечных мурашек.

– Я сделал всё, как ты мне объяснял. Я оказался в недостроенном здании, а там была эта девушка… – Он замолчал, вытянул руку, и дракон молча протянул ему флягу. Глотнув пойла, парень продолжил рассказ таким же твёрдым голосом.

Из его слов выходило следующее: когда он оказался в пустом здании, он увидел девушку, которая явно собиралась покончить с собой – удавиться на потолочной балке. Джим смотрел, как она встаёт на заготовленную башенку из кирпичей, накидывает себе на шею петлю. Затянув узел, она, как рассказал Джим, посмотрела куда-то в сторону, проговорила что-то вроде: «Ты пришла за мной! Спасибо!» – и вытолкнула из-под себя опору. Тогда он увидел другую девушку – там, куда смотрела первая. Она стояла у стены, в длинном белом платье, и улыбалась, пристально разглядывая его. Поняв, что он её заметил, она послала ему воздушный поцелуй. А потом появились «они» и разорвали дёргающуюся на верёвке самоубийцу на куски. Она кричала, хваталась за петлю, а они выдирали мясо из её тела. Джим пытался добраться до неё и помочь, отогнать налетевших тварей, но ничего не мог сделать – его затягивало назад.

Мы выслушали сбивчивое описание «их», и Эмилион мрачно определил:

– Похоже на импов. Последний раз я видел их тысяч семь лет назад. Санитары, чистильщики времён Битвы Первородных. Существа коричневого цвета, размером с жирную муху, живущие роями. Похоже?