- Но кто он такой? У него есть имя?

- Имя? Обычно, я обращаюсь к нему "господин тайный советник". А как его зовут, я никогда не спрашивал... э-э-э... даже как-то странно, - Чезарь озадаченно почесал в затылке. - Знаете, он очень скрытный!

- Ага. Это значит, что про него никто не знает, кроме вас?

- Да, он просил не распространяться о нем.

- И поэтому вы нам о нем рассказываете? - не удержался Жбанс.

Юний Чезарь испуганно приложил ладонь к губам.

- Ой. Слушайте, я вам ничего не говорил, понятно?

Юки задумчиво уставилась в окно. Ночная темнота стремительно уступала место предрассветным сумеркам. Выходит, что Чезарь ничего не знает. У нее не возникало ни малейших сомнений, что он говорит правду. Это было видно по его мимике, по тому, как он простодушно и легко отвечает на ее вопросы. В конце концов, она чувствовала это, ведь, несмотря ни на что, она все еще оставалась чародейкой, и кое-какие вещи способна была понимать даже в таком, "магоподавленном" состоянии. Первоначально, она думала, что философский камень каким-то образом попал к Чезарю, и он использовал его, чтобы стать главой Совета, но, выходит, что чиновник не знает даже о самом существовании подобного артефакта. Тем более, что в тюрьму к бывшему магу приходил совсем не Чезарь, а кто-то другой, кого все считали Чезарем. Здесь отчетливо чувствовался след философского камня. С его помощью вполне возможно было сотворить нечто подобное, ведь камень специализировался на сверхреалистичных иллюзиях. А еще этот непонятный "тайный советник". Юки уже почти не сомневалась в правильности своих новых выводов. Картина происходящего приобретала все более и более четкие очертания.

- А где вы встречаетесь с этим вашим советником? Он приходит сюда, в вашу комнату? Или...

Чезарь смотрел на девушку так, будто только что впервые ее увидел.

- Господин Чезарь?

За окном стало совсем светло. Глава Совета вздрогнул и быстро заморгал.

- Вы кто такие?

- Что?..

- Как вы сюда проникли? - на лице Чезаря проступила злость. - Что вы делаете в моей спальне?!

Юки ошарашено вскочила на ноги.

- Мы же только что разговаривали с вами...

- Стража! Стража!

Юний Чезарь потянулся к кофейному сервизу и схватился за увесистый чайничек. Золотая посудина полетела в Жбанса, которому пришлось заслониться руками и отступить от кровати.

- Стража!

- Отец!

- Господин Чезарь!

Юки сама не заметила, как применила заклинание. Это произошло против ее воли. Рефлекс, выработанный за годы практики, не имел понятия ни о каких "обстоятельствах". Он либо срабатывал, либо нет. В данном случае он сработал прежде, чем чародейка успела себя остановить. Пальцы проделали в воздухе замысловатое движение, губы произнесли заковыристое заклинание, сила наполнила грудную клетку, рука протянулась в сторону главы Совета. Она просто хотела, чтобы голос чиновника ненадолго стал беззвучным. Вместо этого, девушку отшвырнуло к стене, ее живот скрутило в жуткой судороге, из носа хлынула кровь. Уши наполнил колокольных звон - она не слышала, что говорит подбежавший к ней Бруд. С трудом сдерживая рвотные позывы, она часто задышала и ухватилась за край оконной рамы, пытаясь удержаться на ногах. Рыжеволосый юноша поспешно обнял ее за талию, и подставил свое плечо, удерживая девушку от падения. Так плохо ей не было даже в тюрьме - значит, чародейская слабость прогрессировала. Еще немного, и она вовсе лишится своих сил.

Ситуацию спас Аса. С ловкостью обезьяны енот взобрался по ногам Бруда, и скользнул к чародейке на плечи. Придерживаясь лапами за шею девушки, он прижался лбом к ее затылку и напряженно засопел. Юки сразу же ощутила, как волна успокаивающего тепла прокатилась по всему ее телу. Черные пятна пропали, тошнота отступила, а желудок перестал напоминать сжатую пружину. Чародейка подняла руку и ласково погладила дрожащего от боли енота.

- Аса...

Зверек лизнул девушку в щеку и, постоянно принюхиваясь, повернулся к Бруду. Тот сообразил на удивление быстро - расстегнув карман, он достал оттуда несколько завалявшихся орехов, и протянул еноту. Аса набросился на угощение так, будто не ел целую неделю. Постепенно дрожь отпустила его, дыхание стало ровным и размеренным. Енот расслабленно повис на плечах чародейки, с интересом начал наблюдать за происходящим.

А посмотреть было на что. Жбанс, осыпаемый градом золотой посуды, пытался подобраться к главному советнику поближе, чтобы снова зажать ему рот. Чезарь бросался в писателя увесистыми чашками и ложками, перемежая все это громогласными воплями, призывающими стражу. Бывший маг испуганно метался по комнате, все время причитая, что не хочет снова в тюрьму. А Бруд... Бруд поочередно открывал все окна, и оценивающе смотрел из них куда-то вниз.

В коридоре послышался шум и крики. Где-то захлопали двери, раздались возмущенные возгласы. Звон посуды стих - у Чезаря закончились снаряды, и он пополз по кровати в сторону бренческих ваз. Жбанс, понимая, что прибытие стражников неминуемо, оставил свои попытки добраться до чиновника, и, смахнув с декоративной тумбы чей-то бюст, подпер ею дверь. Бруд подбежал к Юки, которая стояла у стены, схватившись за голову, и нервно проговорил ей на ухо:

- Надо уходить! Сейчас сюда сбежится охрана со всего дворца...

Чародейка покачала головой.

- Мы еще не узнали...

- Если нас схватят, то мы вообще больше ничего не узнаем. Мы должны бежать!

- Он же твой отец! Неужели ты никак не можешь на него повлиять?

- Боюсь, что сейчас он меня даже не узнает! Из крайнего окна можно спрыгнуть на леса, тут метра два, не больше! Скорее, госпожа Минами, времени нет!

Кто-то тяжелый ткнулся в дверь. По дубовым доскам загремели удары множества кулаков. Декоративная тумба, мешающая страже ворваться внутрь, жалобно заскрипела и треснула. Бруд решительно схватил Юки за руку и потянул к окну. Обернувшись, он крикнул Жбансу:

- Господин Пандерсен! Хватайте мага, и прыгайте за нами!

Писатель коротко кивнул и сграбастал паникующего старика, перекинув его костлявое тело через плечо. Собравшись у окна, вся компания по очереди спрыгнула вниз, на расположенные вдоль третьего этажа строительные леса. Настил застонал под весом приземляющихся на него тел, но, все-таки, выдержал. Бруд, прыгавший последним, услышал за своей спиной звук распахивающейся двери, и отчаянные крики людей, в синих одеждах. Прямо над его головой пролетела дорогая бренческая ваза.

- Бежим к Людвигу! Он вывезет нас отсюда!

Жбанс пропустил вперед Юки и Бруда, и они, все вместе, начали поспешный спуск по лесам на землю. Чародейка бросила последний взгляд назад, и, разочарованно махнув рукой, бросилась бежать.

***

Их преследовали. Как только вся компания забралась в карету, и Людвиг вон Шанс вырулил на площадь, позади них, словно из воздуха, образовались три черных повозки, целенаправленно несущихся следом. Трактирщик изо всех сил потянул рычаг управления на себя. От раздающегося из-под колес лязга и дребезга начало закладывать уши. Карета пронеслась мимо фонтана и выехала на Бродипей. Людей на главной улице города почти не было. Зато были самодвижущиеся кареты. Их было немного, но все они двигались с большой скоростью, и то и дело обгоняли друг друга.

- А это кто такие? - проорал на ухо Людвигу Жбанс.

- Звонщики!

- Кто?

- Любители быстрой езды! Собираются ранним утром, когда на Бродипейе свободно, и устраивают гонки!

- А почему их называют звонщиками? - прокричала свой вопрос Юки.

- А вы, когда прибыли в Ветроид, не встречали их на улицах? Они едут всегда быстрее других, и вынуждены звонить в колокольчик, чтобы им уступили дорогу! Звонят они постоянно, потому их так и называют!

Чародейка вспомнила первый вечер в Ветроиде, и поняла, кого имеет в виду трактирщик.

- Да, бесполезные личности! - перекрикивая лязг и дребезг колес высказалась Юки.