- Но ведь даже ему не удалось создать подобный артефакт! Он был сильнейшим чародеем в истории, и потратил на исследования всю свою жизнь, так и не добившись успеха! Откуда камень мог взяться в наше время?

- О, Мерлин был очень интересной личностью. На самом деле, он мог создать все, что угодно. Просто не стал этого делать. Видимо, ему пришла в голову закономерная мысль, к чему может привести появление философского камня в нашей реальности. Ну, или он просто решил подшутить над потомками, подсунув им красивую легенду.

- Откуда вы все это знаете?

- Из записей самого Мерлина, естественно, - не задумываясь ответил чародей. Лицо его тут же приняло такое выражение, будто он сболтнул лишнего. - Эм...

- Но его дневники были зашифрованы! К тому же, они пропали пол века назад...

Альфус Омегас, вдруг, скосил глаза, и, как будто бы, покраснел.

- Мастер?

- Да-да, дневники, какая потеря! - всемирно известный чародей избегал смотреть в глаза Юки. - Помню, как впервые посетил музей Истории Магии, а дневников там уже не было! Исчезли незадолго до моего приезда. Я тогда так расстроился!

Юки буквально сверлила великого мага своим взглядом. Тот поспешил сменить тему.

- Насчет того, откуда философский камень мог взяться в наше время... я думаю, кому-то повезло, - глаза Альфуса Омегаса затуманила пелена задумчивости, и он, тихим голосом, добавил:

- Или кому-то помогли...

- Вы сказали, что камень создает сверхреалистичную иллюзию. Это значит, что все, окружающее меня сейчас - ненастоящее? Мираж?

- Нет-нет. Видишь ли, объемы магии, используемые камнем, настолько велики, что он создает иллюзию, более реальную, чем действительность. Грубо говоря, если бы кому-то взбрело в голову, например, с помощью философского камня заставить гусыню нести золотые яйца, то они были бы по-настоящему золотыми. Их можно было бы переплавить, и сделать настоящие золотые монеты. И в то же время, это было бы иллюзией. То есть, она существовала бы до тех пор, пока камень ее поддерживает.

- А если кто-нибудь захотел бы, чтобы его кареты ездили сами собой, а вывески на домах светились всеми цветами радуги...

- То так бы все и стало.

- Значит все дело в философском камне. Никогда бы не подумала!

Лицо Альфуса Омегаса приняло на редкость серьезное выражение.

- Юки.

- Да?

- Будучи чародеем, находится рядом с камнем опасно. Для работы ему требуется очень много энергии, и он ищет ее в любом подходящем месте. Маг, в созданном камнем поле иллюзии, может испытывать серьезные проблемы.

В ответ Юки лишь пожала плечами.

- А философский камень может... переборщить с магией?

Великий чародей закивал головой.

- Конечно. Это вещь, Юки. Она не обладает интеллектом. Камень берет столько энергии, сколько требуется.

- И если он возьмет ее слишком много, то будет взрыв?

- Именно. Возможно это и удержало Мерлина в свое время, от создания подобного предмета.

- Теперь мне все ясно. Спасибо, мастер Омегас. Вы мне сильно помогли.

- Обращайся в любое время, Юки. И не забывай про мое приглашение!

- Я постараюсь успеть.

Чародейка собиралась уже было прерывать связь, когда Альфус Омегас остановил ее.

- Подожди. Я вспомнил еще кое-что. Может быть, тебе будет полезно знать...

Через пять минут Юки вернулась на первый этаж, и обнаружила там настоящий кружок по интересам. Комната разбилась на два безразличных друг другу лагеря - старый чародей жестко дебатировал с Людвигом вон Шансом на тему эля и вариантов его употребления, в то время, как Жбанс, активно жестикулируя и поочередно выражая на лице весь спектр эмоций, рассказывал Бруду о сюжете своей новой книги. Аса сидел между двумя группами и, с видом знатока, прислушивался то к одним, то к другим.

Юки спустилась с лестницы и наступила на скрипучую половицу. Взгляды всех присутствующих моментально сконцентрировались на ней и замерли, выражая один, общий вопрос: "Что дальше?"

- Нам надо навестить Юния Чезаря, - ответила Юки и уселась за стол, на котором расположился Аса.

- Но у него очень плотных график, - взволнованно сказал Бруд. - Если мы и сможем к нему попасть, то не раньше, чем через месяц...

- Ты не понял, Бруд. Я не собираюсь записываться к нему на прием. У меня нет на это времени. Все нужно сделать сегодня, в крайнем случае - завтра.

- А где он живет? Мы могли бы наведаться к нему, когда он будет дома, - предложил Жбанс.

- Все советники круглосуточно находятся во дворце Городского Совета. Говорят, у них там нехилые апартаменты. И охраняют их, как зеницу ока, - пояснил Людвиг.

- А если пойти ночью? - Юки задумчиво теребила Асу за ухо.

- Ночью шансов больше, но через парадный вход вы туда точно не попадете.

- Можно забраться по строительным лесам, если их еще не убрали! - писатель воинственно пристукнул кулаками по столу.

- Допустим, мы проберемся внутрь. Но здание Совета огромно... как мы найдем в нем нужную комнату? - бросила в пространство трактира Юки.

- Я... проведу вас, - ответил ей неуверенный голос Бруда. Паренек встал со своего места и нервно тискал собственные пальцы.

- Погоди, а ты откуда знаешь, куда идти?

- Он... - начал было трактирщик, но Бруд, выразительно моргая левым глазом, резко прервал своего двоюродного дядю:

- Я был там, пару раз. По делам.

- Значит, решено, - Юки встала на ноги. - Отправимся после полуночи. Людвиг, довезешь нас?

- Конечно.

- Ты, все-таки, выяснила, в чем корень всех бед? - осмелился, наконец, спросить ее Жбанс.

- Да, - чародейка повернулась к бывшему магу и вонзила в него взгляд, подобно кинжалу. - Скажи мне, старик, откуда ты взял философский камень?

***

Сутки неумолимо бежали к рассвету, хотя ночь и не спешила уступать свой царственный трон утренним сумеркам. С неба не землю светила висящая над самым горизонтом полная луна, и блеклые звезды лениво мерцали в ее сиянии. Карета медленно, и почти бесшумно (по сравнению со своими громкими собратьями) подкатила к тыльной стороне дворца Городского Совета. Людвигу вон Шансу пришлось проявить настоящие чудеса вождения, чтобы продраться через узкие улочки и переулки наименее населенной части Ветроида. Удобство и скорость были отданы в жертву незаметности. Дверцы кареты распахнулись, и пассажиры поспешили покинуть средство передвижения. Трактирщик махнул им рукой из окна и отогнал повозку в сторону одного из ближайших двориков, где и должен был ожидать дальнейшего развития событий.

Строительные леса вокруг дворца никуда не исчезли, и предоставляли относительно удобный доступ к окнам третьего этажа. По ним спокойно можно было забраться наверх, не привлекая к себе внимания немногочисленных гуляк, все еще бродящих по главной площади, вокруг фонтана со статуями. Юки нетерпеливо ткнула Бруда в бок, и тот поспешил начать подъем. Чародейка последовала за ним. Чуть позади нее держался Жбанс Грустиан Пандерсен, с Асой, ухватившимся за плечи писателя, и свисающим с его спины, наподобие мехового плаща. Замыкал группу старый чародей, который, несмотря на восьмимесячное заключение в тюрьме и преклонный возраст, сумел-таки сохранить на удивление неплохую форму. Он без труда поспевал за своими молодыми напарниками, размахивал костлявыми ногами, как маятником, и еще умудрялся при этом напевать себе под нос веселую песенку. Зачем он отправился вместе со всеми на это предприятие - не знал никто, даже он сам.

Накануне Юки потратила почти два часа, разговаривая с ним насчет философского камня. Однако, романтическая встреча головы старика с пустой бутылкой до сих пор давала о себе знать. Его память была чудесным образом подпорчена именно в тех местах, где в ней хранились сведения об артефакте. Все вопросы девушки, направленные в это русло, приводили к беспорядочной, молчаливой жестикуляции со стороны бывшего мага, которую он венчал непонятной фразой: "Такая! Здоровенная дылда! В черном балахоне!", после чего намертво замолкал. В конце концов Юки бросила это гиблое дело, и оставила старика в покое.