МОЙЕРС: То есть они говорили не о любви вообще, а о любви к конкретной женщине?

КЭМПБЕЛЛ: К конкретной, и ни к кому больше. Именно так.

МОЙЕРС: Как вам кажется, почему мы влюбляемся в одних людей и не влюбляемся в других?

КЭМПБЕЛЛ: Я не тот человек, который может это объяснить. Это великая тайна – это искра, которая вспыхивает между двумя людьми, разжигая потом муки любви. Трубадуры воспевали эту муку, эту болезнь (врачи не могут излечить от нее), рану, которую можно исцелить только тем же оружием, каким эта рана нанесена.

МОЙЕРС: В смысле?

КЭМПБЕЛЛ: Рана – это моя страсть и любовь к созданию, которая вызывает муки. Единственный человек, который может излечить меня, это тот, кто заставляет меня страдать. Это тема, получившая символическое развитие во многих средневековых историях, например о копье, которым наносят рану. И только когда то же копье коснется открытой раны, она заживет.

МОЙЕРС: Не эта ли идея лежит в основе легенды о Священном Граале?

КЭМПБЕЛЛ: В религиозной версии этой истории Грааль связан с мучениями Христа. Грааль – чаша, из которой пил Христос на Тайной вечере и в которую потом была собрана кровь Христа, после того, как его сняли с креста.

МОЙЕРС: Что символизирует Грааль?

КЭМПБЕЛЛ: Существует очень интересная версия происхождения Грааля. Один из древних писателей утверждает, что Грааль был принесен с небес так называемыми нейтральными ангелами. Вы знаете, когда шло сражение между Богом и Сатаной, между добром и злом, одни ангелы были на стороне Сатаны, другие – на стороне Бога. Грааль привезли сюда те ангелы, которые стояли посередине, – нейтральные. И именно поэтому он воплощает духовный путь, который проходит между парами противоположностей, между страхом и желанием, между добром и злом.

В романтической традиции эта тема звучит так: земля, страна, вся территория превращена в пустырь. Она так и называется – пустующая земля. И в чем смысл этой пустой земли? Это земля, где каждый живет неоригинальной жизнью и делает то, что делают остальные, делает только то, что ему говорят, у него нет мужества, необходимого для того, чтобы жить своей жизнью. Это пустынная земля. И это то, что имел в виду Т. Л. Эллиот в своей поэме «Пустошь». Все, что находится на поверхности пустынной земли, на самом деле таковым не является, и люди живут не своими жизнями. «Я никогда в жизни не делал того, что хотел. Я всегда делал то, что должен был». Понимаете?

МОЙЕРС: И в этом смысле Грааль является?..

КЭМПБЕЛЛ: Грааль становится воплощением – как бы это сказать? – того, чего достигли люди, который прожили свою собственную жизнь. Грааль олицетворяет реализацию высших духовных сил человеческого сознания.

Например, король Грааля – красивый молодой человек, но он не заслужил звания короля Грааля. Он выезжает из замка верхом на лошади с боевым кличем «Амур!» Да, это понятно для молодежи, но не имеет никакого отношения к защите Грааля. И когда он едет, из леса неожиданно выходит мусульманин, то есть языческий рыцарь. Подняв свои копья, они направляются навстречу друг другу. Копье короля Грааля убивает язычника, однако копье язычника ранит короля Грааля.

Смысл этого заключается в следующем: христианское разделение духа и материи, динамизма жизни и царства духа, естественной благодати и сверхъестественной может только изуродовать природное. Таким образом, европейский ум, европейский образ жизни оказываются искалеченными вследствие такого разделения. То есть истинная духовность, исходящая из единства духа и материи, была убита. Кто такой язычник? Человек с окраин Эдемского сада, живущий в гармонии с природой, на наконечнике его копья написано слово «Грааль». Это означает, что Грааль задуман природой. Духовность – это букет, смешение ароматов, цветение и реализация человеческой жизни, а не наложенная на человека сверхъестественная добродетель.

Истинная жизнь возможна – это проживание естественных импульсов, а не соответствие правилам, спущенным (на нас) какой-то сверхъестественной силой, – в этом смысл Грааля.

МОЙЕРС: Не это ли имел в виду Томас Манн, когда говорил, что человек является самым благородным творением, потому что в нем объединяются дух и природа?

КЭМПБЕЛЛ: Да, это.

МОЙЕРС: Природа и дух желают воссоединиться в этом опыте. И Грааль, который ищут в этих романтических легендах, – это воссоединение того, что было разделено, это символ того мира, который придет вместе с этим единством.

КЭМПБЕЛЛ: Грааль – это символ истинной жизни, жизни, подчиненной индивидуальной воле, индивидуальным импульсам, которая проходит между противоположностями – между добром и злом, между светом и тьмой. Один из авторов легенд о Граале начинает свое длинное эпическое повествование с короткого стихотворения, в котором говорится буквально следующее: «Каждое действие может привести как к хорошему, так и к плохому результату». Каждое действие в этой жизни порождает пару противоположностей. Самое лучшее, что мы можем сделать, – это повернуться к свету, к гармоничным отношениям, которые, в свою очередь, являются результатом сострадания и понимания другого. Это Грааль. И именно об этом говорится в этих романтических легендах.

В легенде о Граале молодого Парсифаля[60] воспитала его мать, которая отказалась жить во дворце, так как хотела, чтобы ее сын ничего не узнал о придворных правилах. Жизнь Парсифаля диктовалась только его собственными необузданными инстинктами, пока он, наконец, не достиг зрелости. Тогда отец красивой девушки, который обучил его рыцарскому искусству, предлагает ему взять ее в жены. Но Парсифаль отвечает: «Нет, я должен сам добиться своей жены, а не получить ее». И это уже зарождение Европы.

МОЙЕРС: Зарождение Европы?

КЭМПБЕЛЛ: Да, индивидуалистического духа Европы, Европы Святого Грааля.

И когда Парсифаль отправляется в замок Грааля, он встречает короля Грааля, которого раненым бросили в кучу мусора, но он жив благодаря Граалю. Из сострадания Парсифалю хочется спросить: «Что вас беспокоит?» Но он не говорит этих слов, потому что его, как настоящего рыцаря, научили не задавать лишних вопросов. Парсифаль подчиняется этому правилу, и его предприятие проваливается.

После пяти лет испытаний, несчастий, бед и лишений он снова возвращается в замок и задает этот вопрос, который исцеляет короля и все общество. В этом вопросе – выражение сострадания, естественного расположения одного человека к другому. Это Грааль.

МОЙЕРС: И это такая любовь, которая…

КЭМПБЕЛЛ: Это спонтанное сострадание, страдание.

МОЙЕРС: Не об этом ли говорил Юнг: душа не сможет обрести покой, пока не найдет своего другого, и этот другой всегда в вас. В этом заключается идея романтической любви.

КЭМПБЕЛЛ: Да, это романтическая любовь. Вот о чем этот миф.

МОЙЕРС: Не сентиментальная романтика?

КЭМПБЕЛЛ: Сентиментализм – это отголосок насилия. В нем нет жизненной экспрессии.

МОЙЕРС: Что все это значит для романтической любви? Для нашей индивидуальности?

КЭМПБЕЛЛ: Это значит, что мы живем в двух мирах. В нашем собственном мире и в мире, который находится вне нас, и проблема заключается в достижении гармоничного взаимодействия между ними. Я рожден в обществе, поэтому должен соблюдать его нормы и правила. Глупо не подчиняться, потому что тогда я не живу в нем. Но ни в коем случае я не должен позволять этому обществу диктовать мне, как жить. Нужно построить свою собственную систему, которая может противоречить ожиданиям общества, и поэтому общество иногда отказывается принять ее. Но ваша задача в том, чтобы жить в таком общественном пространстве, которое действительно поддерживает вас.

Возникает следующий вопрос: идет война, и всех молодых людей призвали в армию. Это налагает огромную ответственность. Насколько вы готовы принять требования, которые общество предъявляет вам? Готовы ли вы убивать людей, которых не знаете? Зачем? Ради кого? И много других подобных вопросов.