МОЙЕРС: Но разве эпидемия чумы в XII и XIV веках не была большим испытанием?
КЭМПБЕЛЛ: В то время люди вели гораздо более активную жизнь. Мы сидим в офисах. Неудивительно, что в наше время кризис среднего возраста переживается настолько остро.
МОЙЕРС: Вы воспринимаете это близко к сердцу!
КЭМПБЕЛЛ: Я давно прошел середину жизненного пути, поэтому знаю, о чем говорю. Типичным для нашего малоподвижного образа жизни является большое количество интеллектуальных стимулов и очень незначительная физическая активность.
Вот почему люди постоянно должны делать зарядку, определенное количество приседаний или отжиманий в день. Сложно получать от этого удовольствие, но так надо. В противном случае ваше тело рано или поздно скажет: «Послушай, ты обо мне совсем забыл. Я засорилось и закупорилось».
МОЙЕРС: Тем не менее мне все равно кажется, что эти героические легенды могут ослаблять наше желание действовать и что-то делать самим. А с другой стороны, из нашего мира как будто бы ушли духовные ценности. Люди чувствуют себя беспомощными и бессильными. На мой взгляд, это проклятие нашего современного общества, это разочарование, слабость, раздражение, которое испытывают люди, их отчужденность от окружающего мира. Возможно, нам нужен герой, который выразит наши потаенные надежды и мечты.
КЭМПБЕЛЛ: То, о чем вы говорите, уже описано Т. Элиотом в «Бесплодной земле». Он говорит о том, что мы проживаем ненастоящие жизни, пребывая в состоянии социальной стагнации, бездуховности, не имея каких-либо возможностей, даже мужества, пока мы все не окажемся втянутыми в войну.
МОЙЕРС: Вы же не противник технологий?
КЭМПБЕЛЛ: Совсем нет. Когда Дедал, архитектор и механик Древней Греции, прикрепляет изобретенные им крылья к спине своего сына Икара, чтобы тот мог выбраться из критского Лабиринта, который Дедал сам и построил, он говорит своему сыну: «Сын мой, когда ты будешь лететь, держись середины. Если ты опустишься слишком низко, морские волны намочат крылья и ты утонешь в море, а если поднимешься высоко, от жаркого солнца растает воск, скрепляющий крылья. Держись между морем и солнцем, лети вслед за мной». Сам Дедал летел посредине, но увидел, что его сын, забывшись в восторге от полета, поднялся слишком высоко. Воск растаял, и Икар упал в море. Неизвестно, почему люди больше говорят о нем, чем о Дедале, как будто бы это крылья были виновны в падении юного астронавта. Но эта история не является иллюстрацией негативного отношения к промышленности и науке. Бедный Икар упал в воду, а Дедал, который летел посередине, приземлился на противоположном берегу.
В одном индуистском тексте говорится: «Опасный путь похож на лезвие бритвы». Это тема, которая также встречается в средневековой литературе. Ланселот, отправившись освобождать Гвиневеру из плена, должен пересечь бурный поток, пройдя по лезвию клинка босиком, как по мосту.
Когда вы решаетесь на новое приключение, когда отправляетесь на новую совершенно неизвестную «территорию», будь то техническое изобретение или просто новый образ жизни, всегда существует опасность чрезмерно увлечься, в опьянении часто забываются мелкие детали. И тогда ты падаешь. «Это опасный путь». Когда вы следуете по пути своих собственных желаний и эмоций, то должны держать мысли под контролем, иначе ваши собственные желания и эмоции так увлекут вас, что в конечном счете уничтожат.
МОЙЕРС: Одним из наиболее интересных ваших утверждений является то, что наука и мифология не противоречат друг другу.
КЭМПБЕЛЛ: Нет, не противоречат. Современная наука уже прорывается в те сферы, которые раньше находились под покровом тайны. Наука сейчас занимается теми же вопросами, вокруг которых построены мифы. Она на границе.
МОЙЕРС: На границе с чем?
КЭМПБЕЛЛ: На границе между тем, что мы можем узнать, и тем, что никогда не будет познано, так как лежит за пределами человеческих познавательных возможностей. Как зародилась жизнь? Никто не знает. Мы даже не знаем, что такое атом, волна или частица, или и то и другое. Мы понятия не имеем об этом.
И именно по этой причине мы говорим о божественном. Существует источник трансцендентальной энергии. Когда физик наблюдает субатомные частицы, он видит на экране следы. Эти следы появляются и исчезают, появляются и исчезают, как и мы появляемся и исчезаем, поскольку все живое появляется и исчезает. Это энергия, которая движет всем. Мифы говорят о почитании этой энергии.
МОЙЕРС: У вас есть любимый мифический герой?
КЭМПБЕЛЛ: В детстве у меня было два любимых героя. Один из них – Дуглас Фэрбенкс[42], другой – Леонардо да Винчи. Я хотел объединить в себе обоих. Однако сейчас у меня нет такого единственного любимого героя.
МОЙЕРС: А у нашего общества?
КЭМПБЕЛЛ: Был раньше. Иисус Христос. Потом в Америке появились такие люди, как Вашингтон и Джефферсон, а потом еще и Даниэль Бун[43]. Но жизнь сегодня такая сложная, и она так стремительно меняется, что просто нет времени для того, чтобы такой герой снова появился.
МОЙЕРС: Кажется, сегодня мы поклоняемся знаменитостям, а не героям.
КЭМПБЕЛЛ: Да, и это очень печально. Учеников старшей школы в Бруклине как-то попросили ответить на вопрос: «Кем вы хотите стать?» Две трети из них ответили: «Знаменитостью». Никто не объяснил им: чтобы чего-то добиться, нужно приложить усилия и пожертвовать чем-то.
МОЙЕРС: Просто чтобы стать известным.
КЭМПБЕЛЛ: Да, знаменитым, известным, заработать имя и добиться славы. Очень печально.
МОЙЕРС: Нужны ли обществу герои?
КЭМПБЕЛЛ; Думаю, да.
МОЙЕРС: Почему?
КЭМПБЕЛЛ: Потому что в обществе должны существовать некие «звездные» образы, которые объединяли бы все эти стремления, объединяли бы людей, чтобы те могли направить свои усилия на достижение некой цели.
МОЙЕРС: И следовать по определенному пути.
КЭМПБЕЛЛ: Думаю, да. Мне кажется, некое общее намерение должно объединять общество, и это позволит ему действовать как единому организму.
МОЙЕРС: Что вы думаете по поводу общей скорби о смерти Джона Леннона? Он был героем?
КЭМПБЕЛЛ: Да, разумеется, он им был.
МОЙЕРС: А можете объяснить это с точки зрения мифологии?
КЭМПБЕЛЛ: В мифологическом смысле Леннон был новатором. «The Beatles» создали новое искусство, к приходу которого все уже были готовы. Так или иначе, они пришли в нужное время. Если бы они появились тридцатью годами ранее, их музыка осталась бы незамеченной. Общественный герой очень чувствителен к потребностям своего времени. «The Beatles» привнесли глубокую духовность в популярную музыку и отразили наше увлечение медитацией и восточной музыкой. Восточная музыка была нам знакома и раньше, но как нечто необычное и любопытное, а теперь, после «The Beatles», кажется, молодые люди понимают ее смысл. Теперь мы слышим ее все чаще и чаще, но она все больше звучит в тех случаях, для которых предназначалась, а именно для медитации. Это началось с «The Beatles».
МОЙЕРС: Иногда мне кажется, что мы должны пожалеть героя, а не восхищаться им. Многие из них жертвуют своими потребностями во имя других.
КЭМПБЕЛЛ: Не просто многие, они все.
МОЙЕРС: И слишком часто то, что они совершили, оказывается непонятым.
КЭМПБЕЛЛ: Да, ты приходишь из леса с золотом, а оно обращается в пепел. Это очень распространенный мотив в сказках.
МОЙЕРС: Я помню этот захватывающий момент в истории Одиссея, когда его корабль разламывается, его товарищи и он сам оказываются за бортом, но ему удается схватить кусок сломанной мачты и добраться до берега. А дальше в тексте написано буквально следующее: «Наконец один. Наконец один».
КЭМПБЕЛЛ: Приключения Одиссея – достаточно сложная тема, чтобы говорить о ней вкратце. Но в этом случае его корабль потерпел крушение вблизи острова бога Гелиоса – это на самом деле остров высшего просветления.
Если бы корабль не разбился, Одиссей мог остаться на острове и стать кем-то вроде йога, который, достигнув полного просветления, навсегда остается в этом состоянии блаженства и никогда не возвращается. Но греческая идея велит нести знание в массы и применять его в жизни, поэтому Одиссей возвращается.
