Стефани Ховард неохотно шла по школьному коридору, усердно пытаясь выбраться из болота едких мыслей. Как бы сильно она не хотела оттянуть время, чтобы в очередной раз избежать встречи с Диланом и Лорен, усилия были тщётны. Весенние каникулы пролетели слишком быстро, не давая возможности придти в себя.
Медовые глаза Дилана как навязчивая тень неустанно преследовали её повсюду. Мысли, движения, чувства — всё насквозь пропитано всепоглощающим пламенем его взгляда. Последнюю неделю Ховард терялась в сомнениях. Девушка даже не подозревала, чего стоит ожидать от последнего месяца учёбы. Она не могла ясно представить свое будущее за пределами школы. Где она будет в следующем году: в Калифорнийском лингвистическом университете или в местном колледже журналистики? Но мысли о поступлении безвольно меркли, когда перед глазами внезапно возникал образ ОʼБрайена.
Стефани никогда бы не поверила, что школьная любовь кардинально всколыхнёт её жизненные приоритеты, разрушит границы мировоззрения, поменяет планы на будущее. Ховард понимала, что эти острые, тревожные чувства не принесут ей ничего хорошего. Последние месяцы горестных терзаний и бессонных ночей отняли слишком много сил и нервов, чтобы продолжать лелеять надежду и верить в то, чему не суждено сбыться. Они с Диланом никогда не будут вместе. Нет, не потому, что у ОʼБрайена есть девушка, которая к тому же является лучшей подругой Стефани. Нет, проблема заключается в том, что сам Дилан не видит в Стефани никого другого, кроме подруги. Безответная любовь — это дико больно и безжалостно по отношению к себе. Но жить, сражаясь с болью и тая в сердце чувства, можно, если не хочешь разрушить с человеком дружбу и потерять его окончательно.
— Стефани, ты меня слышишь? — Ховард судорожно сжимает в руках учебники и медленно движется по коридору. Настойчивый звонкий голос Лорен ледяной волной впивается девушке в спину, прожигая кожу. Стефани недовольно закатывает глаза и останавливается. Она неохотно вслушивается в стук каблуков подруги, которая со скоростью света настигает её.
— Я слышу тебя, Лорен, — брюнетка резко оборачивается лицом к Стивенс и, не скрывая раздражения на лице, криво ухмыляется. Её медово-карие глаза расширяются, а уголки рта невольно вздрагивают. Стефани пожимает плечами и касается рукой воротника бирюзовой рубашки. Кровь бурлящим потоком приливает в голову, а сердце сжимается в комок. Девушка меньше всего хотела сейчас видеть Лорен.
— Ты все каникулы меня игнорировала и сейчас вновь продолжаешь это делать. У тебя ничего не получится, Ховард, — Лорен пытается быть максимально строгой, но бархатная улыбка неумолимо искрится. Молочно-белое лицо загорается огнём яркого румянца, а изумрудные глаза играют подозрением. Стивенс давно заметила резкие перемены в поведении лучшей подруги. Отсутствие приподнятого настроения, которое всегда было визитной карточкой Стефани, вошло в привычку. Лорен бредила откровенным разговором с подругой.
Стефани взмахивает черной бахромой ресниц и виновато улыбается. Её глаза серебрятся болезненным блеском страха. Запальчивого, неотступного страха. Этот страх она усердно таит на дне души уже почти два месяца, но с каждым новым днём чувство непреодолимой тревоги усиливается. Ховард панически боится остаться в одиночестве — в стенах опустевшей комнаты, которые беспощадно на тебя давят, словно раскалённый уголь сыплют на грудь, прожигая каждую клеточку кожи.
Девушка искренно пытается сохранять спокойствие и натягивать холодную маску равнодушия ежедневно, чтобы избежать приторных расспросов о причине плохого настроения. Только вот проблема в том, что от лучших друзей правды не скроешь. Именно их она и пытается сохранить. Лорен, София, Марк и … Дилан. Стефани боится потерять его больше всех. Потеря ОʼБрайена равносильна потере жизни. Он вошёл в её жизнь самовлюблённым одноклассником, но уверенно закрепился в ней в роли преданного друга. Друга? Даже подумать об этом смешно. Он никогда не был для неё просто другом.
— Прости, Лори. В моей жизнь сейчас нелёгкие времена, и мне искренне жаль, что от этого страдают мои лучшие друзья, — Стефани жадно глотает воздух, словно пытаясь заполнить пустоту в сердце. Грудь сжимается от внезапного прилива свежести, которая неудержимым пламенем врывается в глубины лёгких. Сердцебиение постепенно замедляется, и руки холодеют, словно сильный мороз пронзает кожу.
— Я вижу, как ты мучаешься. Мне трудно лишь от того, что я не знаю, чем могу помочь, — Стивенс осторожно касается плеча Стефани. Девушка неожиданно вздрагивает от лёгкого прикосновения, и хрупкие плечи сжимаются. Голос Лорен кажется таким тёплым и проникновенным, что Ховард с трудом сдерживает поток тягостных эмоций, горьким комом подступающих к горлу. Стефани отводит разбитый взгляд в сторону и пытается найти нужные слова. В голову приходит одна несуразица, а глаза наливаются кровью.
— Я просто дико боюсь остаться одна и потерять своих друзей, — с трудом выдавливает Стефани хриплым голосом, который с прерывистыми вздохами вырывается с глубины души. Раздавленное сердце таит слишком много боли, чтобы внедряться в его сети — всепоглощающие, ядовитые. Из гнетущих лап пустоты слишком сложно выбраться, а каждый, кто попытается их разрушить, невольно может стать заложником бесконечных страданий.
— Тебе нужна не только поддержка друзей, Стефани. Тебе нужно мужское плечо, на которое можно опереться, — решительно произносит Лорен с твёрдым взглядом, который выражает только ледяное спокойствие и решительность. Если Стивенс настойчиво решила сделать кого-то счастливым, то от её заботы может стать тошно и горько. Но Лорен всё равно никогда не отступает, пока не добьётся своего. В её умной головушке уже давно созрел гениальный план, как свести Марка и Стефани. Два побитых жизнью подростка, которые за кристальную чистоту своих душ заслужили истинное счастье во всех его проявлениях. Любовь — это безмятежное счастье, которое наркотиком вливается в сердце, заполняя мучительную пустоту. Это эффективное лекарство от жуткой боли.
— Если ты намекаешь на Марка, то можешь об этом забыть. Он — просто хороший друг, — Стефани гордо взмахивает лаково-черными локонами и пятится назад, пытаясь скрыться от требовательного взгляда подруги. Лорен порой бывает слишком настойчивой и наглой, но это не уступает несокрушимому упрямству Ховард. Стивенс пристально осматривает Стефани с ног до головы, пытаясь выведать истинный смысл её мыслей. Подруга бывала жесткой и непокорной только в том случае, когда что-то тревожное не давало ей покоя. Лорен не могла оставить это без внимания.
— Ты знаешь лучше меня, Стефани, что Марк может сделать тебя счастливой. Паттерсон готов ради тебя на всё. Присмотрись к нему получше, дорогуша, — Лорен расплывается в самодовольной улыбке, и её голос неслышно дрожит. Она пронзает взбудораженную подругу искромётным взглядом и резко отходит в сторону. Стефани ясно видит её прищуренный взгляд и вздымающуюся под покровом черного платья грудь. Лорен отвечает на удивлённый взгляд Ховард лишь невзрачным подмигиванием. Она настроена решительно, но даже не догадывается об истинной причине негодования лучшей подруги.
Из-за угла коридора внезапно появляется Дилан с каменным лицом. Его плечи опущены, а глаза кажутся до боли уставшими. ОʼБрайен не умеет скрывать тоску за притворной гримасой сияющей улыбки. Стефани всегда безошибочно угадывает его настроение по одному лишь взгляду — лёгкому, неброскому или даже неловкому. Медовые глаза скрывают столько печали и тревоги за болезненным блеском. Точно такие же глаза Ховард видит каждый день — в зеркальном отражении. Заметив поникшего Дилана, который медленно приближается к кабинету литературы, брюнетка вмиг застыла на месте. Сердце в груди сжалось, а ледяная кровь холодила дрожащие руки. Лишь два янтарно-карих осколка пристально следили за фигурой ОʼБрайена, который был похож на тёмную тень в своей чёрной куртке.
Неожиданно беспокойный, но в то же время стремительный взгляд, острием стрелы врезался в сердце окаменелой Стефани. Что скрывается за этой лукавой ухмылкой, за этим неудержимым пламенем в глазах, которое сокрушает и сбивает с ног? Ховард никогда раньше не видела Дилана таким поразительно серьёзным: ни одна жилка на мраморном лице не вздрогнет, ни одна мышца не выдаст истинных мыслей. Девушка не на шутку смутилась не в силах сойти с места. Требовательный взгляд ОʼБрайена врезался в её сознание непреодолимым ядом, который нагло отравлял все органы изнутри. Кровь дикими потоками разносилась по всему телу, прожигая виски зарядами молнии. Парень остановился и пытливо посмотрел прямо в глаза Стефани. Они стояли посреди коридора с измученными лицами, а на расстоянии нескольких метров между ними взрывались искры, которые щипали лицо и руки.
