— Но всё равно примем его щедроты? — поддразнил Джон.

— Разумеется.

На секунду повисла тишина, и они смотрели друг на друга.

— Мы действительно делаем это, — тихо проговорил Джон.

— Да, — радостно согласился Шерлок, заводя машину. — И не иди на попятную. Если попытаешься сбежать, я прижму тебя к тротуару и всё равно утащу с собой.

— Это не понадобится.

— Хорошо.

Несколько минут спустя, они отъехали от обочины и направились к выезду из Парижа.

В быстро движущейся машине было трудно разговаривать, так что они по большей части молчали, пока выезжали за город. И Джон решил, что это неплохо. Он хотел перевести дух.

Главным образом он просто наблюдал, как Шерлок управляет мощной машиной. Он вёл с небрежным безразличием, которое почему-то казалось привлекательным.

Джон задумался, а что если ему суждено весь остаток жизни восхищаться этим мужчиной.

Со следующим вдохом, он решил, что будет неплохо восхищаться им всё время, что ему отведено.

Он перескочил на другие размышления и блуждал окольными путями, думая о том, на что ещё способны эти руки. Спустя несколько минут, он кашлянул и одёрнул себя. Похоже, слишком поздно, судя по перехваченному взгляду в его сторону. Без сомнения, Шерлок точно знал, о чём только что думал Джон.

Джон вытянул руку и коснулся ладони Шерлока, лежащей на руле, мимолётно, но достаточно, чтобы упрочить связь. Затем он снова вернулся к созерцанию французских пейзажей.

Спустя несколько часов, когда уже полностью стемнело, Шерлок свернул с главной дороги и сбавил скорость Лейланда, когда они заехали на узкую немощёную дорогу.

— Мы ненадолго забронировали номер в отеле, — сказал он теперь, когда они поехали ещё медленней. — Собственница — давняя знакомая. — В дальнейшие объяснения он не вдавался.

Джон лишь кивнул.

Похоже, Шерлок немного колебался, прежде чем произнести следующие слова.

— Я заказал один номер, — сказал он. — Надеюсь, это… приемлемо.

— Всё хорошо. — На этот раз Джон пробежался пальцами по разбросанным ветром кудрям. — Всё в порядке, Шерлок, абсолютно всё.

Шерлок улыбнулся ему.

Как только они вырвались от пожилой женщины, управлявшей огромным семейным шато, сделав из него гостиницу, и которая очевидно души не чаяла в Шерлоке, номер оказался куда лучше, чем просто «хорошо».

Больше, чем ожидал Джон, празднично, но со вкусом оформленный, а главная особенность — великолепная резная дубовая кровать, заправленная виссоном и шёлком. В номере была даже отдельная туалетная комната с огромной блестящей медной ванной.

И снова Шерлок выглядел почти неуверенным, глядя на Джона, словно ожидая его приговора.

— Здесь чудесно, Шерлок, — сказал он, на самом деле имея это в виду. А затем без лишних слов шагнул к Шерлоку, который сразу же раскрыл объятья, чтобы принять его.

— Боже, — прошептал Шерлок. — Я так долго хотел этого. Хотел тебя. С того самого дня в госпитальной палатке.

— Я есть у тебя сейчас, — ответил Джон. Он провёл носом по шее Шерлока и вдохнул аромат дорогого мыла, пота и запаха самого Шерлока. Джон недоумевал, как он мог так долго жить без него. Они просто стояли обнявшись какое-то время, пока новая действительность окутывала обоих, их дыхание становилось созвучным, и Джон подумал, что, возможно, даже их сердца забились в унисон. Наконец, Шерлок с явным нежеланием, отодвинулся.

— Мадам Руссо ожидает нас внизу на ужин, — сказал он.

Джон вдруг понял, как сильно голоден. Из-за врождённой вежливости он также не хотел обижать женщину, которая столь сильно обожала Шерлока. С грустной полуулыбкой, он приказал своему телу успокоиться.

Шерлок хмыкнул, и, похоже, он сам вёл аналогичную борьбу с собственной плотью. Потом он наклонился вперёд и куснул мочку Джона.

— По крайней мере, могу заверить тебя, что еда будет потрясающей, — сказал он.

— В её же интересах, — прошептал Джон.

Они по очереди умылись, но решили не переодеваться, из соображений времени. Конечно, они бы сэкономили больше времени, если б не прерывались постоянно на поцелуи, но, похоже, оба даже не рассматривали подобный вариант.

В конце концов, они спустились в изысканную, но уютную столовую, в которой уже ужинали две другие пары. Им указали на столик в углу, а через секунду появился официант, который зажёг свечу в центре стола.

Когда они заказали еду, а перед ними оказалось два бокала вина, Джон откинулся в кресле и посмотрел на Шерлока.

— Что ж, — сказал он. — Вот мы и здесь.

Шерлок отпил вина и согласно кивнул.

— Очевидно, — ответил он.

Джон смотрел на него, на невозможного мужчину, которого он так отчаянно любил. На непослушные кудряшки, падающие на лицо. В эти глаза, которые, казалось, меняли цвет по настроению. На губы, неважно, поджимал он их или растягивал в улыбке, обещавшие вещи, о которых Джон и не подозревал, что мечтал. Даже в своём потрепанном дорожном костюме и мятом барвинковом жилете Шерлок Холмс выглядел исключительно.

«И он весь мой», подумал Джон, гораздо более легкомысленно, чем следовало мужчине в его возрасте.

Шерлок наклонился через стол.

— Je t’aime, — прошептал он. — Je t’aime, Jean.

Джон беспомощно смотрел в горящие страстью виридоновые глаза. Казалось, слабая хватка, которой он так долго держался кончиками пальцами за край обрыва, наконец, разжалась, и он стал падать.

Джон отпустил себя.

Еда, как и обещалось, оказалась превосходной. Простое блюдо из цыплёнка с зелёным салатом и теплым хрустящим хлебом, свежие фрукты и птифуры к кофе. Даже Шерлок съел больше, чем обычно.

Не спрашивая, мадам Руссо в конце подала два бокала бренди.

Шерлок говорил с ней на спокойном беглом французском, а Джон не понял ни слова. Она кивнула и улыбнулась, а затем поспешно покинула столовую.

Шерлок уловил заинтересованное выражение Джона.

— Моя семья отдыхала здесь, когда я был мальчишкой, — пояснил он. — Мы дружим семьями. И я также иногда останавливался здесь во время войны, когда было необходимо… залечь на дно.

— Когда-нибудь ты расскажешь мне о своей войне, — ответил Джон. — Ясно, что ты не всё время рисовал.

— Скука. — Они медленно допивали бренди, и смотрели, как пары расходятся по своим номерам. Наконец, Шерлок встал. — Идём? — спросил он.

Джон кивнул.

Когда они поднимались по лестнице к себе, то встретили молодую горничную. В каждой руке она держала по большому, очевидно пустому чайнику. Она улыбнулась им.

Когда они зашли в номер и закрылись на замок, Шерлок взял Джона за руку и отвёл его к огромной медной ванне, в которой теперь плескалась горячая вода. Она источала лёгкий аромат лаванды.

— Разделишь её со мной? — прошептал Шерлок.

Джон посмотрел на ванну, потом перевёл взгляд на него.

— Шерлок Холмс, я и не знал, что ты такой романтик, — слегка поддразнил он.

В то же время Шерлок ответил низким, торжественным голосом:

— Я и не романтик. Но ты так и не ответил на мой вопрос.

Джон притянул его ближе.

— Я разделю ванну с тобой. Я буду делить с тобой всё до конца своих дней, если ты будешь со мной.

— Я буду, Джон. На самом деле, я должен.

По общему молчаливому согласию они расступились и вернулись в спальню.

Шерлок снял свои чёрные туфли, скинул пиджак и жилет.

— Ты никогда не носишь галстуки, — сказал Джон.

— Как наблюдательно с твоей стороны, — сдержанно ответил Шерлок. Он вытащил рубашку из брюк и медленно расстегнул их.

Джон моргнул.

— Или майку, очевидно.

— Ты сегодня просто в ударе, Джон. Какие ещё будут наблюдения?

— Я заметил, что ты язвительный засранец, — бросил Джон.

— Большинство людей приходят к этому выводу намного раньше при знакомстве со мной. — Шерлок глянул на него. — Думал, мы собирались в ванну.

Джон снял пиджак и развязал клетчатый галстук.

— Я хотел сказать…

— Уверен, тебе есть что сказать.

Джон снял ботинки, проигнорировав фразу, смутно осознав, что пропускать слова Шерлока мимо ушей — умение, которое ему предстоит развить, иначе придётся постоянно обижаться.