Джон прикоснулся к его руке.

— Наслаждайся.

— Фу, — Шерлок скривился. — Ненавижу всё это. Но я горжусь работой.

— Ты и должен.

Шерлок наклонил голову ближе.

— Джон, — просто выдохнул он.

Джон лишь выдохнул в ответ.

А затем ушёл.

Квартира пустовала, когда он вернулся. Что было к лучшему, честное слово, потому что у него определённо не было сил на разговоры этим вечером.

Намного позже, когда Мери вернулась, тихо разделась и легла в кровать, Джон притворился спящим.

Похоже, она была только за.

Комментарий к Глава 17. По клочку за раз

Ура! Мы перевалили за экватор! До счастливого воссоединения осталось совсем чуть-чуть __

========== Глава 18. Бьётся подсудимая ==========

На утро после выставки. Мориарти — ублюдок.

Хирурги должны быть очень осторожны,

Когда заносят нож!

Под их изящными надрезами

Бьётся подсудимая — Жизнь!

— Эмили Дикинсон

Шерлок приготовил себе чай и решил пить его у окна, выходящего на оживлённую улицу внизу.

В обычных обстоятельствах он бы думал об открытии своей выставки вчерашним вечером, вернее наслаждался бы всеобщим одобрением, которое получили его картины. Даже лондонская «Таймс» прислала критика, и тот разливался соловьём. Не то чтобы мнение идиотов заботило Шерлока, но он беспокоился за свои картины больше чем когда-либо.

Так что в итоге открытие прошло замечательно, и многие из картин уже раскупили.

Но когда Шерлок потягивал чай, он целиком погрузился в размышления о том, что произошло на приёме до открытия. Разговор с Джоном. Слова, которыми они обменялись, были неопределёнными, да, но такими многообещающими. Честно говоря, что именно они обещали, не совсем понятно, но Шерлок был доволен. При условии, что Джон больше не будет сбегать снова, Шерлока полностью всё устраивало.

Ирония заключалась в том, что мужчина, который стремился всё узнать и вникнуть в каждую мелочь, понятия не имел, из-за чего десять лет назад возникла неразрывная связь между ним и Джоном Уотсоном после нескольких секунд. Он смирился, что он не знал и, возможно, никогда не узнает, а также он смирился, что это не имеет значения. Его брат и мать были бы в шоке, услышав такое. И на это ему тоже было наплевать.

Шерлок с радостью простоял бы здесь до конца дня, наблюдая, как ничтожный мир копошится под окном, пока он проигрывает каждое слово из беседы прошлым вечером. К несчастью, его утро должно было пройти не так, о чём он вспомнил, когда увидел Джеймса Мориарти, направлявшегося в сторону студии. Шерлок вздохнул и нахмурился.

Мужчина важно вышагивал как одинокий петух в курятнике. Шерлок уже пожалел, что согласился написать портрет, который Мориарти так сильно хотел заполучить. Он не только не считал Мориарти хоть капельку приятным, хотя он никого не считал приятным (за одним примечательным исключением), но и не доверял ему.

И всё же было кое-что, что он хотел — жаждал — узнать, и лучший способ раскрыть все тайны одиозного маленького мужчины — это написать его портрет и вычислить всё самостоятельно.

Майкрофт всегда говорил, что его ненасытный интерес навлечёт на него беду однажды и, положа руку на сердце, Шерлок не мог не согласиться с этим утверждением. Но, как и большую часть того, что говорил его брат, он пропустил его предупреждение мимо ушей. Будучи не в силах изменить свою натуру.

Он услышал шаги Мориарти, со вздохом допил чай, и только после этого обернулся к нему.

— Доброе утро, Холмс, — сказал Мориарти, и даже эти слова были пропитаны, хм, чем? Хитрым намёком? Надвигающейся таинственностью? Опасной колкостью?

Шерлок лишь кивнул.

— Ты в Париже у всех на устах с самого утра, — продолжил Мориарти. — Так что, полагаю, это честь, что ты выбрал провести время со мной. — Он шутливо поклонился. — Большая честь для меня.

— Ты принёс чек? — сухо спросил Шерлок. Оплата вперёд, как всегда.

Мориарти изумлённо глянул на него, а затем протянул документ.

— Как и обещал. Вот увидишь, я всегда держу слово.

— Садись сюда, пожалуйста. Сегодня я просто сделаю предварительные наброски.

Мориарти теперь ухмылялся.

— Так по-деловому.

— Это и есть дело.

— Нет времени на нелепые светские манеры вежливого общества, — одобрил Мориарти. — Мужчина моего сердца. Если бы оно у меня было.

— Или если бы оно меня вообще интересовало, — огрызнулся Шерлок. — Садись, пожалуйста.

Мориарти, наконец, устроился на деревянном стуле с прямой спинкой.

— Я возлагаю огромные надежды, — сказал он, небрежно поправляя шёлковый платок.

Шерлок разложил карандаши, как ему нравилось. Он взял один и уставился на Мориарти. Иногда позирующие ему люди чувствовали себя неуютно от столь пристального взора, но Мориарти лишь пялился в ответ с не меньшей настойчивостью.

Шерлок нахмурился, а затем оставил первые штрихи на бумаге.

— Твой брат должен быть доволен, что ты наконец отказался от кокаина, — небрежно заметил Мориарти.

Замечание было настолько фальшивым, что рука Шерлока незаметно дрогнула. Он не ответил.

— Хотя, — задумчиво продолжал Мориарти, — он бы не был так доволен, если б узнал, что ты заменил одну зависимость на другую, ещё более опасную.

Против воли Шерлок сказал:

— И что это за зависимость?

Он порадовался, что его голос прозвучал, как и должен был: устало и презрительно.

— О, брось, Холмс, не разыгрывай дурачка передо мной. Разве ты забыл, что я видел портрет? Он получил особые похвалы в прессе. Отмечен нехарактерным эмоциональным откликом.

Шерлок сжал карандаш.

— Это не твоё дело, — резко ответил он.

— О, дорогуша, я задел больное место?

— Хватит болтать, — приказал Шерлок.

Мориарти лишь низко хмыкнул в ответ.

На несколько минут в комнате слышались только лёгкий скрип карандашей по бумаге, пока Шерлок работал над быстрыми набросками. Когда он рисовал, тьма, которую он увидел в душе Мориарти, разверзлась настолько явно, что Шерлок подивился, как это люди не отшатываются от него с криками прямо на улице.

Тихий голосок (который говорил как Майкрофт, конечно) сказал Шерлоку прекратить рисовать сейчас же и отправить Мориарти на все четыре стороны. Шерлоку не нужны эти деньги, он на самом деле и не хотел их.

Но в то же время, так захватывающе снимать слой за слоем отвратительной сущности Мориарти. Большинство людей, которых рисовал Шерлок, были до зубовного скрежета скучными, несмотря на свои тайны. Кем бы ни был Мориарти, он определённо не вызывал скуку.

Мориарти и слова не успел сказать, когда Шерлок услышал, что дверь внизу распахнулась, и послышались медленные, нетвёрдые шаги. Сердце сжалось в груди, когда Шерлок понял, кто это.

Он почти пропустил ухмылку на лице Мориарти, и отчаянно пожелал, чтобы Джон немного задержался, чтобы Мориарти ушёл.

Но теперь уже поздно.

Спустя мгновение дверь открылась, и Джон нерешительно зашёл в комнату.

— Ахх, бравый солдатик прибыл, — сказал Мориарти так тихо, что его расслышал только Шерлок.

Джон изменился в лице.

— О, прости, я не знал, что ты… Я пойду.

— Вздор, — перебил его Шерлок. — Входи. Я закончил с набросками на сегодня, так что мистер Мориарти уже уходит.

Тем не менее, Мориарти никуда не собирался. Вместо этого он осматривал Джона с презрением, пренебрежением и со странной одержимостью во взгляде. Шерлок понятия не имел, что всё это значит, но у него свело зубы.

— Входи, — повторил он, на этот раз резко.

Наконец Джон вошёл. Он кивнул Мориарти.

— Джон Уотсон, — сухо представился он.

— Конечно, это вы, — ответил Мориарти вновь с весёлыми нотками в голосе.

Шерлок раскладывал карандаши по порядку.

— Джеймс Мориарти, — представил он. — Важная только в собственных глазах персона. Остальному миру ещё предстоит вынести приговор.

Очевидно, это не понравилось Мориарти.

— Всему своё время, — сказал он. Затем он всё же встал, расправил галстук, подтянул манжеты.