– Дилана?! – ее имя, как усердный скрежет вилкой по сковороде! Так и проник в мозг. – Ты додумалась назвать дочь именем покойного папаши? Елена, не узнаю тебя! Где были твои мозги на тот момент?!

– Дилана умерла через несколько дней после рождения… – продолжала Елена на своей печальной ноте.

Я замер. Не знаю почему, но на миг показалось, что та умершая девочка имеет ко мне некоторое отношение. Наверняка, новость о смерти ребенка не оставила бы никого равнодушным. Не важно, твой он или нет. Мертвый ребенок – самое страшное горе!

Я обнял Елену за плечи. Погладил по волосам, прижал голову к своей груди. Хотел разделить с Еленой нестерпимую боль утраты. Я представил, что чувствовал бы, если б Алекса не стало. Умер бы я. Сразу. Не раздумывая! Иначе с этим не справиться. Никто и никогда не утешит.

– Майк, я давно хотела сказать. Но не знала, как лучше это сделать…

Елена прижалась крепче. Подняла на меня глаза. Закусила губу, приманивала. Но я вовсе не был настроен на любвеобильный лад сейчас. Тем более, с Еленой. Столько месяцев динамила, а теперь приспичило? Нет уж! Я женат. Не изменяю. Верный жене. Почти… Но случай с Анной не считается! Я не ведал, что творю. Пару раз…

– Алекс мой сын, так? – дождавшись утвердительный кивок, я развернул Елену в обратную сторону от фонтана. – Видишь дом? Подарок моему Алексу. Я не настаиваю на твоем признании меня в качестве близкого. Между нами все давно кончилось. Но своего ребенка я никогда не брошу.

Елена покраснела, а затем упала на меня. Ноги не держали от волнения. Казалось, еле дышит сейчас. Вот-вот потеряет сознание. Да, я исполнил ее заветную мечту. Елена будет жить в центре города. Неподалеку от меня. Для того ей не пришлось батрачить целую жизнь. Достаточно всего лишь родить мне ребенка. Заодно, смогу видеть сына чаще.

– Нравится? – спросил я, поддерживая Елену за локоть и наблюдая за тем, как неистово она машет рукой перед лицом. – Пошли смотреть ваш новый дом!

– Наш? А ты… – Елена обиженно скосила брови. – Извини, я подумала, что ты и я…

– Нет, Елена. – я отрицательно покачал головой. – Нет «ты и я». Есть я и мой сын. Тебя там нет.

– То есть, я для тебя всего лишь приложение к Алексу?

– Увы. Держи ключи! – я улыбнулся и покатил спящего Алекса к особняку. Елена поплелась сзади. – Через полчаса приедут грузчики. Я посижу с Алексом, а ты поедешь в ту хибару, что звала домом и заберешь оттуда все, что считаешь важным. Ясно? Сразу говорю, не тащи стол и прочий хлам. Дом оснащен всем необходимым. Детская напичкана сверху донизу.

– А вечером мы сможем увидеться?

– Вряд ли, Елена. У меня тоже есть дела.

– Хотя бы останешься на чай, Майк?

Звонок из клиники прервал докучливый диалог. Я только и успел, что проводить Елену до ворот особняка. Услышанное заставило сердце заколотиться! Я дрожащей рукой сунул телефон в карман и помчался к джипу, припаркованному на противоположной стороне улицы.

Моя Пенни рожает!!!

Так быстро я еще не ездил. Всех подрезал. Распугал пешеходов. Получил с две сотни штрафов, не меньше! Зато через несколько минут уже тарабанил по запертым дверям клиники.

– Норват! – я еле затормозил перед девушкой в белом халате. Так бы и снес ту лавиной волнения. – Где?!

– Туда! – ответила испуганная сестричка. – Пятый этаж!

Вихрем влетел в лифт, с трудом переводя дыхание. Почему так долго?!

Протиснувшись в неполноценно раскрывшиеся створки, я помчался по коридору, отыскал нужную палату и вломился туда с сумасшедшим видом.

Жена ходила по комнате, держась за поясницу.

– Пенни! Я здесь!

Моя супруга выглядела очень плохо. Бледная, тяжело дышит. Огромные глазищи таращились то на меня, то на живот.

– Снова схватка! Я рожаю, Майкл! Не хочу! Мне страшно!

В палату вошли несколько женщин в белых халатах.

– Пошли, мамочка! – рявкнула одна из них на мою жену. Похоже, та сука держит в страхе всех рожениц. Затем ее тяжелый взгляд упал на меня. – Мужьям не положено находиться в палате!

– Клал я на ваши правила! Заткнулась и ну работать, пока не прикрыл эту вялую богадельню!

Чего я только не испытал за ту половину суток, пока моя Пенни тужилась! Мало того, что ее привезли в родильный дом раньше положенного срока, так еще и с сильными болями. Нервы мои сдали!

Я твердо намеревался присутствовать при родах, стоически наблюдая за той нелицеприятной картиной практически час. Но после часа наблюдения за страданиями Пенни, ревевшей от боли в родильном кресле, потребовал разрешить ситуацию быстро.

Не могу смотреть на все это! Словно расплачиваюсь за те страдания, что причинял другим.

Вышел на перекур. Закрыл глаза. Мысленно приготовился к операции. И пусть прекрасное тело Пенни изуродует шрам, зато она не будет мучиться! К чему терпеть столько?

А когда вернулся, (как мне показалось, отсутствовал совсем недолго) Пенни родила дочь. Сама родила!

– Принимай Линду, папочка Норват!

Пенни всучила мне красного цвета существо. Крохотное, тощее, страшное! Плач девчонки напоминал карканье вороны. Но то карканье не заменило бы самой любимой песни! Линда…моя доченька…

Я осторожно взял малышку на руки. Боялся сломать что-либо! Грудь дрожала от волнения. Я не мог говорить сейчас. Настолько был счастлив, что и вовсе забыл родной язык. Я только что стал папой!

Немного погодя, месяца через три после родов супруги, мне позвонила Анна и сообщила… о беременности!

Бингооо!!! Получи – распишись, Норват! Еще одна брюхатая на твою голову. Любишь трахаться – полюбишь и пеленки менять.

Воздается же за былые грешки! А я был уверен, что останусь безнаказанным. Тот парень с неба, оказывается, все видел, что я проворачивал, и молча записывал. Сдерживался, чтобы не испортить момента… а теперь катается по небу с безудержным ржачем! А что делать мне?!

Анна сразу заявила, что не даст мне право выбирать и назовет дочь именем моей матери. Ладно. Драгана – так Драгана. Сообщила даже примерную дату родов и спросила, что думаю делать по этому поводу. Я объяснил Анне как есть ситуацию с женой, предупредив, что уходить из семьи не намерен, но и не убегаю от ответственности. За Елену с Алексом умолчал, не ее это дело. С Анной договориться оказалось проще простого. Пообещал, что не оставлю, буду содержать ее и Драгану и приезжать в гости три раза в неделю. На том и порешили. Пенни о нежданном «благоприобретении» не стал распространяться. Пусть это останется моей маленькой тайной. Я хоть и не люблю Пенни, но благодарен ей за Линду, да и не хочу что-либо менять сейчас. И так слишком много забот свалилось на мою голову. Конец счастливому быту! Дождался! Только подумал – неплохо бы карапуза завести, так мне сразу троих преподнесли и сунули в руки. Автоматом! А руки-то две! И этот, как черт из коробочки, неожиданный сюрприз к моим двадцати годам. И как мог быть столь безответственным раньше? Майкл Норват – трижды папа…

Разбираться, действительно ли ребенок Анны генетически связан со мной, не было ни времени, ни сил. Их отнимала капризная Линда.

Поскольку моей жене Пенни нужен был постоянный покой, ведь она многое испытала и теперь с большим трудом отходила от момента воспроизведения на свет дочери как морально, так и физически, я взял на себя ответственность ухаживать за чадом.

Самое тяжелое бремя первых месяцев рухнуло на мои плечи. Прежде я вообще никогда не держал на руках младенцев, не считая годовалого Алекса, а теперь пришлось учиться всему, причем быстро и без прав на ошибку. Вешайте на меня всех, чего уж там! Одним больше – одним меньше! Уже привык все делать на автопилоте. И так встаю по ночам, Пенни танком не разбудишь. Делаю Линде смесь и кормлю. По ночам Майкл Норват, как типичный упырь, бодрствует. Пенни ж не пожелала кормить ребенка грудью. Мол, соски растянутся, будут свисать до пупка… Я же, не спав ночь, утром мчу на шахту и пропадаю там до вечера. Но не ропщу. Никогда не жаловался и сейчас не стану. С завидным удовольствием забочусь о дочери. Смотрю на нее и вижу мини-копию себя со стороны. Определенно, характером пошла в меня!