После этого она до рассвета лежала без сна, чувствуя себя бесконечно униженной, использованной и неудовлетворенной. Как бы ей хотелось, чтобы их любовь была нежной, страстной, чтобы муж своими ласками заставил ее разгореться, с радостью принять его и получить наконец-то настоящее наслаждение.

Но муж вечно жаловался, что от нее в постели абсолютно никакого толку. «Угораздило жениться на фригидной корове», — сетовал Гоша на свою горькую мужскую долю.

У нее практически никогда не случалось настоящего оргазма. Только в первую брачную ночь ей было настолько хорошо с Гошей, что она закричала от удовольствия. Однако наутро мать с кислым лицом заявила ей, что приличные женщины себе такого не позволяют, и впредь она убедительно просит Ксюшу сдерживать свои эмоции, не опускаясь до уровня животного.

Ксюше от стыда хотелось провалиться сквозь землю. С того дня она решила жестко себя контролировать. Правда, очень быстро это оказалось совершенно ни к чему. Спустя пару недель Гоша перестал заботиться о всяких, с его точки зрения, ненужных прелюдиях, ласках и прочей ерунде. Ксения как-то попыталась поговорить с мужем на эту тему, но нарвалась на обескураживающую отповедь. Гоша побагровел:

— Скажи спасибо за то, что получаешь. Ты замужняя женщина, а не любовница. И должна в первую очередь заботиться о том, чтобы хорошо было мужу, а не о своих инстинктах. И чтобы я больше ничего подобного не слышал? Поняла?

Со временем Ксения убедила себя, что удовольствию не место ни в их супружестве, ни в семейной жизни вообще. Правда, она не без зависти слушала разглагольствования своих подруг о мужьях и любовниках и о тех радостях, которые они дарили своим женщинам. Но Ксения была уверена, что это просто сказки, которые бедняжки рассказывают друг другу, чтобы скрыть печальную правду — к примеру, пересказывают любовные романы, наивно выдавая себя за их героинь.

— А как славно было бы хоть разок побывать на месте какой-нибудь Изольды или Маргарет, — вздохнула она.

Ксения прикрыла глаза, и фантазии стремительным роем закружились перед ее внутренним взором…

…Сегодня день их свадьбы на фазенде ее отца. Вот уже выпит последний бокал, и гости разошлись по домам. Она поднялась в новую спальню, специально отремонтированную и роскошно обставленную к сегодняшней ночи, и стоит посреди комнаты в ожидании своего любимого — мужа. Пусть его будут звать Родриго. Она в пышном белом платье с открытыми плечами, в фате и длинных белых перчатках. В руках она держит изящный букет белоснежных роз.

Открывается дверь. На пороге — Родриго, стройный, смуглый, с горящими черными глазами. На нем ловко сидит элегантный фрак. Он подходит, опускается на колено и нежно целует ее запястье.

— Любимая! Наконец-то мы одни! Ты не представляешь, как я ждал этого мгновения! Я сгораю от любви!

Он улыбается, сверкая белыми зубами. Его глубокие черные глаза полны страсти. Она отбрасывает букет, грациозно подняв руки, снимает фату и говорит ему:

— Я хочу, чтобы ты был нежен со мной!

— Да, любовь моя! Я буду нежен с тобой всю свою жизнь! Ты моя мечта! Моя богиня!

Родриго снимает фрак, обнимает ее и начинает нежно целовать в губы, шею, плечи. Его руки так горячи! Они ловко распускают шнуровку ее корсета, платье падает и ложится снежной пеной у ног.

Родриго подхватывает ее и осторожно относит к постели. Он ложится и нежно гладит ее спину, бедра, ноги. Он целует ее грудь, губами охватывает ее напрягшиеся соски и ласкает их языком, сладострастно, медленно проводя кончиком сначала вокруг правого, а потом левого…

Ее тело охватывает истома. Ей хочется, чтобы его ласки продолжались бесконечно. Его мягкие руки вкрадчивыми движениями спускаются к ее ягодицам и начинают легко сжимать и разжимать их. Потом левая рука проникает в таинственную расщелину и легко касается заветного бутона. Ей кажется, что все ее существо сосредоточилось именно там, что оно вот-вот взорвется от наслаждения. Она чувствует, что стала влажной, и безумно хочет ощутить его мощь и силу. И в этот миг, чутко уловив ее желание, он проникает внутрь и начинает неистовую скачку, уносящую ее в звездные дали! О Боже! Еще! Еще! Да! Любимый! Ты — Бог! Я люблю тебя!

В этот момент Ксения очнулась и с испугом увидела, что и впрямь вся мокрая от прилива желания. Надо же, какая глупость! Довести себя до такого отвратительного состояния глупыми фантазиями. Тоже мне Эсмеральда Кузьмина! Теперь придется срочно идти мыться.

Ксения сердито выпрямилась и стала нашаривать ногами куда-то запропастившиеся тапочки, но вдруг замерла в неудобной позе на краю постели. А все-таки интересно, подумала она, что же чувствуют женщины, когда занимаются любовью с любимым или хотя бы просто умелым мужчиной? Заткнись, дура, со злостью одернула она себя. Ты-то здесь при чем? Тебе не светит.

— А почему? — ехидно поинтересовался внутренний голос. — Потому что ты согласилась быть коровушкой? А, Ксения? Потому что у тебя сломан хребет? Или ты действительно хуже других? Отвечай, вечная отличница! Что, слабо?

Ксения по-настоящему разозлилась. В голове почему-то крутилась фраза какого-то древнеримского деятеля: «Доколе, о, Катилина, ты будешь испытывать наше терпение?»

Доколе?!

Она вскочила, сорвала с себя опостылевшее белье потомственной доярки из колхоза «Красный лапоть» и, обнаженная, подошла к огромному зеркалу, вделанному в дверцу шкафа.

Доколе? А вот и хватит. Надоело. Медленно, по слогам. На-до-е-ло. Все. Она немедленно начинает новую жизнь.

При взгляде на циферблат будильника стало понятно, что до корпоративной вечеринки осталось около четырех часов.

Резким движением она открыла дверцу. В шкафу ровными тоскливыми рядами висели серые деловые костюмы, в которые она обычно наряжалась во всех случаях жизни: и на работу, и на прием, и в театр. Рядышком красовались старушечьи блузки блеклых тонов. Под этим «великолепием» радостным строем стояли одинаковые закрытые туфли на низком каблуке, скорее напоминавшие до блеска начищенные кирзачи, но никак не женскую обувь. Юрист должен выглядеть официально. Но кто сказал, что настолько уныло? Она же женщина! Женщина, черт возьми, а не ходячий Гражданский кодекс!

Она еще раз посмотрела на свое отражение в зеркале и громко сказала:

— Я — женщина! Я молодая, красивая и привлекательная женщина! И мне жутко надоело это скрывать. Сегодня же брошу Гошу и заведу любовника! Причем самого лучшего. Так, подумаем, кто у нас в офисе лучший? Правильно. Любимый мой босс Альберт Николаевич! Вот и ладушки! Будем считать охотничий сезон на Альбертина открытым! Повезло мужику! А вы все идите к черту!

Ксюша раздраженно схватила первый попавшийся костюм, блузку, надела их прямо на голое тело, бросила в сумочку кредитные карточки и решительно выбежала из комнаты….

Вечером к офисному зданию, в котором располагалась штаб-квартира их фирмы, подошла молодая женщина с роскошными формами в коротком ярко-красном платье с глубоким декольте, щедро открывавшим большую упругую грудь. На стройных длинных ногах красавицы поблескивали стразами изящные босоножки на высоченной шпильке. Яркое цветущее лицо с умело наложенным макияжем обрамляли длинные вьющиеся иссиня-черные волосы.

Подойдя к охране, женщина протянула пропуск.

— Извините, но я не могу вас пропустить по чужим документам, — вежливо отказал секьюрити.

— Это мои документы, — спокойно ответила та.

— Простите, но я прекрасно знаю Ксению Сергеевну. Это не вы, — сурово изрек верный страж.

— Никто не может знать женщину, тем более — прекрасно, мой строгий друг, — послышалось в ответ.

Озадаченный охранник внимательно пригляделся и ахнул от изумления.

— Ну, вы даете, Ксения Сергеевна! — выдавил он, качая головой.

— Пока нет! — Вытащив из бдительных рук свой пропуск, она прошествовала внутрь, так выразительно и, можно даже сказать, зазывно покачивая бедрами, что злосчастный страж мгновенно покрылся испариной и рухнул на стул, изумленно созерцая невероятное по силе воздействия зрелище. Он обессиленно сдвинул фуражку на затылок, вытер лоб тыльной стороной ладони и потрясенно замотал головой.